Проклятое созвездие - Задорожный Александр (книга регистрации .txt) 📗
На столе зазвонил телефон. Боб моментально сорвал трубку.
— Алло!
— Боб, это я, — звонила секретарша по местному.
— Что тебе, Энна?
— Уже поздно, можно я пойду домой?
— Конечно, иди.
— А ты, Боб?
— Я остаюсь.
Вдруг зазвонил сотовый в кармане пиджака.
— Все! Энна, пока!
Боб бросил трубку местного и схватил сотовый:
— Алло!
— Боб? Это Лайдер.
— Да, Дюк, наконец-то. Я жду твоего звонка. Как дела?
— Плохо, босс. Мои парни упустили Пьера Хилдрета.
— Что за черт?! Как это получилось?!
— Он не стал искать пилота через биржу, а пошел в бар «Адмирал Армор» сам подбирать подходящего кандидата. Мои парни попытались его задержать, но тут вмешались двое и отбили Хилдрета.
— Черт! Черт! — вскричал Боб Даркман. — Вы не смогли справиться с таким простым заданием! У тебя дерьмовые люди, Дюк, если им не под силу одолеть двух человек!
— Мои люди сделали все, что могли, но эти двое оказались не простые парни. Один из них бывший космический пират Скайт Уорнер, другой — Дерк Улиткинс, пилот истребителя. Оба настоящие головорезы.
— Мне плевать, кто они такие! Я хочу, чтобы они оба были мертвы, а Пьер Хилдрет полетел с Ральфом Гантером!
— Но Ральф прибудет только завтра…
— Вот тебе как раз срок до завтра, Дюк, и, если у тебя и на этот раз все сорвется, объясняться с Фаризетти будешь сам. Я тебе это обещаю, Дюк. Из тебя получится отличный собачий корм. Подумай над этим, Дюк, только учти, не слишком долго, времени у тебя мало.
Боб отключил трубку и с яростью бросил ее на стол.
— Дьявол! Дьявол!..
Глава 10. ПОЕЗД НА ГРЕЙФИКС
Дерк Улиткинс скривился и, превозмогая отвращение, сделал еще один глоток из чашки.
Кофе, который готовили в привокзальном кафе, напоминал собой теплую настойку из половой тряпки с привкусом гари и запахом затхлости.
Дерк икнул и быстро сделал глубокую затяжку сигаретой. После кофе сигарета приобрела кисловатый привкус. Почему Дерк пил этот кофе? Потому что за него платил Пьер Хилдрет, а после покупки билетов на поезд денег у того осталось лишь на то, чтобы купить всем по чашке этого самого кофе. И то Пьеру пришлось для этого в банкомате снять последние деньги со своей магнитной карты. (Правда, на пластике была написана другая фамилия, но Пьер заверил всех, что это его собственная карточка). Наличные у Пьера люди Боба Даркмана забрали еще в ангаре. А у друзей денег и вовсе не было.
Скайт, Дерк и Пьер сидели за столиком возле окна. Им было хорошо видно, как по монорельсам, лежащим на бетонных опорах высоко над землей, проносятся поезда на магнитной подвеске. На фоне темного ночного неба они пролетали яркими стрелами и стремглав уносились вдаль в разных направлениях.
Поезд на Грейфикс, на который у компаньонов были билеты, отходил в три часа ночи. Так что оставшееся время они решили провести, сидя в кафе, не привлекая к себе лишнего внимания. Добраться до Грейфикса им было необходимо, потому что у Пьера в местном банке был арендован сейф, где он хранил свои сбережения.
— Как только приедем в Грейфикс и доберемся до банка, я дам вам две тысячи, чтобы вы смогли выкупить со штрафной стоянки свой звездолет, — полушепотом говорил Пьер.
В помещении кафе кроме них находились еще двое смуглолицых антаресцев в черных кожаных куртках и синих спортивных штанах — национальной одежде Антареса. Они сидели за столиком возле выхода и наблюдали за всеми, кто появлялся в это позднее время на вокзале. Когда компаньоны только вошли, антаресцы с интересом осмотрели и их, но, заметив бластеры, переключили свое внимание на молодую парочку в центральном зале вокзала, которая суетливо ходила то к кассам, то к справочной. Молодые люди скорее всего в первый раз приехали в Плобитаун и плохо ориентировались в чужом городе, чем и привлекли к себе нездоровое внимание антаресцев.
— Вызволять со штрафной стоянки наш звездолет я считаю опасным, — высказал мнение Скайт.
Дерк с непониманием, отчетливо написанным на лице, вытаращился на друга.
— Вы не хотите выкупить свой звездолет? — озабоченно насупив брови, поинтересовался Пьер. — Почему?
— Поверьте мне, я больше всего хочу спасти свой корабль, но в данной ситуации это слишком рискованно. — Скайт взял из пачки Дерка сигарету. Пьер услужливо чиркнул перламутровой зажигалкой. Прежде чем продолжить мысль, Скайт выпустил облако дыма и пригубил кофе. Поморщился и сказал: — У Даркмана везде свои люди. Те подонки из ангара, которые пытали Пьера, знают мое имя. Уверен, что Даркману уже известно, где стоит и мой звездолет. Если Пьер может договориться с Даркманом, то нет проблем.
— Я не могу договариваться с Даркманом. — Хилдрет с досадой развел руками.
— Почему? — поинтересовался Скайт. — Если нам не удастся полюбовно договориться с Даркманом, то получить обратно свой звездолет мы сможем только в том случае, если сами сдадим вас в руки Даркмана.
— Хорошо, — тяжело вздохнув, произнес Пьер Хилдрет и взял из пачки Дерка сигарету. — Наступило время объяснить вам причину, по которой я затеял эту экспедицию в Энвантинент.
Я эмигрировал на Плобой десять лет назад уже из Новой Империи. Не сам, конечно, мне на родине грозило пожизненное заключение. Вы знаете, раньше, когда космические просторы бороздили звездолеты старой Империи, когда я был еще молод, мне казалось, что счастье и смысл жизни заключены в количестве денег в моем кошельке. Целью жизни для меня стало стремление любой ценой наполнить его. Вначале я, по совету родителей, говоривших мне, что я должен учиться и знания дадут мне все, что я только пожелаю, пошел в науку. Там я достиг больших успехов и уже в институте защитил докторскую диссертацию по квантовой механике в биокерамических процессорах искусственного интеллекта. Но вскоре понял, что мое происхождение не позволит мне подняться выше заведующего кафедрой. Мои родители не были ни лордами, ни графами: они были простыми смертными гражданами Империи, без титулов и званий, что закрывало мне путь к большим деньгам и вершине власти. И тогда я пошел вниз… Первую кражу я совершил из родного института, украв из охраняемой комнаты суперкомпьютер. Меня поймали. Я отсидел только два года из десяти и вышел по амнистии, объявленной в связи с юбилеем Императора. (Надо заметить, что наш Император любил отпускать уголовников по случаю различных юбилеев и торжественных дат.) После этих лет, проведенных в имперских застенках, я стал намного умнее и осторожнее Используя мудрые советы соседей по камере и полученные знания в институте, я стал специализироваться на сейфах и охранных сигнализациях. Почему именно на них? Потому что для меня это было совсем несложно и потому что именно им люди доверяют самое ценное. Вскоре я снискал славу в определенных кругах. Меня стали приглашать как специалиста для сложной работы. И именно из-за того, что я соглашался на эти предложения, я и сел во второй раз. Группа из шести человек предложила мне крупное дело: Транспортный банк — дочерний филиал Имперского транспортно-промышленного банка, впрочем, это не важно. Я не знал всего плана, меня волновало лишь, как открыть электронный замок сейфа, за которым лежало двадцать четыре миллиона имперских кредитов, а все остальное — забота моих компаньонов — это и была моя роковая ошибка. Те, с кем я пошел на «дело», средь бела дня пустили в помещение банка отравляющий газ. Охранников, которые успели надеть противогазы, они изрезали на куски лазерными лучами. Когда я увидел лежащие на полу тела ни в чем не повинных людей, среди которых были женщины и дети, бабушки, пришедшие получать пенсию, ветераны войны, я понял, что деньги — это не самое главное, что они не стоят жизни невинных людей, они не стоят ничьей жизни. Я решил не открывать сейф, мне не нужны были деньги, пусть и такие большие, но испачканные кровью. Как я скажу об этом тем, кто устроил бойню в банке? При таком раскладе на полу появится еще один труп — мой. Я ничего не сказал, просто стал делать вид, что не могу открыть замок. По графику, я должен был открыть замок за три минуты, но я этого не сделал. И опять я просчитался. Моя судьба не зависела от того, открою я сейф или не открою. Мои «компаньоны» решили ее заранее, еще до того, как предложить мне эту работу. (Это выяснило следствие). Истекла третья минута, а я все еще возился с большим цифровым замком. В отражение от полированной поверхности лимба я увидел, как стоящий за моей спиной бандит достал бластер и нацелил дуло мне в затылок. Глупо стрелять в хранилище банка с автоматической системой защиты. Я ее ведь так и не отключил. (Кстати, правильно сделал.) Парализующий разряд накрыл всех. Неподвижно лежа у дверей банка, мы и дождались прихода имперской полиции. За эту попытку ограбления я получил двадцать пять лет, но меня выпустили через год — началась революция. Империя распалась. Император исчез. Лорды и бароны были низвергнуты. Я решил, что наконец настало другое время, когда можно спокойно заняться наукой. Но, как показали дальнейшие события, бывший уголовник был не нужен и здесь. С моим криминальным прошлым занять какое-то положение в современном обществе оказалось еще сложнее, чем раньше. И я вновь занялся своим ремеслом, но теперь действовал исключительно в одиночку, выполняя разовые заказы проверенных людей. Я уже сколотил приличное состояние, но ни удовлетворения, ни тем более радости от этих денег не получал. Придумывая хитроумные схемы ограблений, разрабатывая сложные технические приспособления, я таким образом убегал от страха перед надвигающимся одиночеством. И вдруг я встретил женщину. Это произошло внезапно, как удар молнии. Мы полюбили друг друга. Она была из очень знатной семьи, но в то время, после революции, когда различия сословий казались стертыми, никто не задумывался над этим. У нас родилась дочка. Я навсегда завязал с воровством. И все было бы хорошо, но лорды и графы вернулись. Появился наследник Императора. Ее семья, вспомнив, что зять «безродный уголовник», силой разлучила нас. Меня по надуманному обвинению приговорили к пожизненному сроку. После чего я был вынужден эмигрировать на Плобой. До сих пор живу мечтой когда-нибудь соединиться со своей семьей. До недавнего времени это было невозможно…
