Прокаженный - Разумовский Феликс (читать книги полностью без сокращений бесплатно TXT) 📗

— Абрам Соломонович, чтоб мне так жить! — кинулся к неуспевшему даже трехнуться смехачу note 65 и за секунду умудрился нанести ему страшный удар головой в лицо с одновременным хлопком отворотами воротника по шее.

Через мгновение он уже обчистил карманы жертвы и, не оглядываясь, двинулся прочь, оставив клиента в бледном виде. Подсчитав навар, майор вышел на Дерибасовскую и заглянул к мордомазу note 66 Шнеерсону, а когда пархатый обшмольнул note 67 его, то спросил:

— Следячий выдел note 68 не прорезался?

— Нет, ваше степенство, все спокойно, — по-старорежимному ответил тот и, хрустнув полученными булерами note 69, кланяясь, проводил майора до выхода.

Выбритый и пахнущий как штамп note 70, майор вышел на набережную и внезапно узрел такую морду протокольную note 71, что не удержался и, подойдя поближе, удивленно спросил:

— Товарищ, что это у вас на правом плече?

Тот повернул витрину note 72 в сторону и, получив сильный удар в челюсть, стал медленно оседать на землю. Майор бережно его поддержал и, облегчив карманы, быстро затерялся среди фланировавших без особого успеха профураток note 73.

Потолкавшись еще немного без всякого понта, он двинул по направлению к морю а вскоре, сам того особо не желая, оказался в блудилище note 74. В зале было пусто: шлюхи еще давили харю после работы в ночь, только какая-то тощая шикица note 75 — наследие проклятого царизма — умножалась, как видно, на халяву холодной цыпой на крайнем столе. Майор хмуро глянул на ее худые градусники note 76 и, отогнув занавесь, прошел в соседнюю, похожую на трюм комнату. Несмотря на раннее время, там уже катали. Были кое-кто из своих — Сенька Чиж, Витька Косой да Жора Француз, а кроме них присутствовал еще какой-то с виду фраер захарчеванный note 77, и что-то он Сарычеву не понравился страшно.

— Талан на Майдан note 78, — поздоровался он с присутствующими и, бросив пачку финашек note 79 на стол, небрежно спросил: — Катанем без кляуз? note 80

— Третями note 81, — предложил незнакомец и вполне профессионально «сделал сменку» — незаметно, как ему самому казалось, подменил колоду, а майор это дело срисовал, но, виду не подав, пожелал удачи: — С мухой note 82.

Как только съянцы попали в его щипальцы note 83, Сарычев сразу въехал в тему: игра шла «на шур» — пометки на картах отчетливо прощупывались руками, — и, бросив карты на стол, он процедил мрачно:

— Стиры коцаные note 84.

Одновременно майор потянулся к пивной бутылке, и, заметив это, мутный note 85, оказавшийся вроде бы не фраером вовсе, оперативно дернул внушительных размеров перо.

По тому, как оно лежало в его пальцах, было видно, что он совсем не лох, и Сарычев, понтуясь, слызил note 86:

— Лады, корешок, не бери в голову. Воткни перо туда» где оно торчало — При этом он показал зубы, и, посчитав оскал за улыбку, обладатель пера свой клинок опустил, а Сарычев ласково продолжил:

— Ежели хотел бы я тебя расписать, то сделал бы это вот как.

С этими словами, ударив бутылкой о край стола, майор сделал из нее «розочку» и смачно вонзил ее мутному супостату в вывеску. Для порядка смазал еще по кумполу и, промолвив:

— Это тебе, сука, печать королевская на память, — цвиркнул с презрением и… проснулся.

Было три часа ночи, однако убедившись, что уснуть больше не удастся, майор пошел на кухню ставить чайник. Чувствовал он себя как-то странно — голова была непривычно ясной, а тело легким, казалось, что он еще не проснулся. Сарычев зажег газ, налил в чайник воды и внезапно увидел себя со стороны. Было такое ощущение, будто, открыв какую-то дверцу, он вышел из своего тела и теперь находится там, где цвета можно слышать, а звуки переливаются волшебством красок. Это продолжалось всего мгновенье, но руки у майора задрожали. «Так, уже вольты пошли». — Опустившись на табуретку, он призадумался. СПИД СПИДом, но голова-то здесь при чем? Сны эти непонятные, обмороки, как у гимназистки, козла вот черножопого третьего дня умочил. Не пора ли обратиться к Маше по месту работы? И тут же сообразив, что он не взял у нее телефона, Сарычев сплюнул и до самого утра яростно стирал исподнее. Да, с головкой у него, видимо, и впрямь не того…

Переживал он зря. Василиса Прекрасная позвонила сама и категорическим тоном захомутала его вечером в Мариинку. «Балет! — Сарычев вздрогнул. — Этого еще только не хватало!» Искусство танца Александра Степановича не вдохновляло, к тому же он всегда недоумевал, зачем обязательно в исподнем-то скакать по сцене? Однако, как дама скажет… Тем более такая — с косой по пояс и тягой к общению. Смотри-ка ты, сама позвонила. Молодец. Майор позавтракал и пошел разогревать машину — настало время платежей за гараж.

Снова мела метель, на дороге было неуютно, беспокойно и скользко. На обратном пути буквально на капот «семерки» кинулся бешеный мужик с чемоданами — болезный опаздывал в аэропорт. До Пулкова в принципе, было рукой подать, за стоху-то чего не прокатиться, и майор судьбу гневить не стал, поехал. Несмотря на непогоду и совершенно не в жилу установленный знак ограничения скорости, поспели вовремя, а вот на обратном пути опять с Сарычевым случилось непонятное.

При въезде на площадь Победы он вдруг заметил правый бок не пропустившей его иномарки. Чтобы избежать столкновения, майор дал по тормозам, и на такой дороге его, естественно, вынесло в левый ряд. Кативший там «Икарус» в шесть секунд измял «семерке» заднее крыло и, даже не посчитав нужным остановиться, поехал дальше.

Виновник же всего этого безобразия, сидевший в анатомическом буржуазном кресле, резко дал по газам. По принципу батьки Махно — хрен догонишь!

Сарычев вылез, покрутил головой в поисках гаишника, плюнул и, глядя вслед быстро удаляющейся иномарке, внезапно ощутил себя черным колдуном-чертознаем, ведовством, чародеянием да зелейством пробавляющимся, и в сердцах пожелал:

— Чтоб тебе, сука, тошно стало!

В следующее мгновение он увидел, как стремительно удалявшиеся огоньки габаритов начали смещаться вправо, затем до слуха донесся звук удара, и впереди стало быстро разрастаться белое, клубящееся облако. Александр Степанович сел в машину и подъехал поближе. Иномарка буквально обняла столб уличного освещения. Массивный, из армированного бетона поставленный на века. Парил струящийся ручьем тосол из расколотого картера весело бежало масло, пахло вокруг бензином и бедой. Сарычев подошел ближе и сквозь покрытое трещинами лобовое стекло глянул на водителя — тому действительно было тошно.