Полигон - Мельников Руслан (серии книг читать онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
После такого официоза редко показывают что-то стоящее. Юла уже тянулась к манипулятору – отключить комп – как вдруг…
Крупный план! Лицо Славки! Измученное, никакое лицо…
Юлька, вскрикнув, отдернула руку.
А на экране – другой крупный план. Ночка! И тоже выглядит неважно. Да и как она должна была выглядеть, если…
– …Прямое включение с Эшафота, – отрапортовал голос за кадром, – Осужденные – бывший оператор службы наружного наблюдения и бывшая сотрудница службы секретарей-референтов аппарата мэрии – обвиняются в измене. Вина обоих доказана полностью.
Все! О составе преступления в эшафотных репортажах всегда говорилось мало. Гораздо больше эфирного времени уделялось приведению приговора в исполнение. Смертного приговора…
Выходит, ошибся Славка. Выходит, не так уж ценен «оператор номер один» Вячеслав Ткач для Федерального Полномочного посла и его «Мертвого рая». И секретарша с несерьезным ником «Ночка» тоже, значит, не шибко-то нужна Кожину. Раз обоих – на Эшафот.
Крупный план увеличился до неприличия. Славка, Ночка. Ночка, Славка… Камера наезжала, ползла по лицам смертников. Словно могильный червь – медленно, не торопясь, переваривала каждую пору кожи, каждую каплю пота, каждый прыщ и каждую волосинку.
Когда человека рассматривают вот так, будто под микроскопом – это не самое приятное зрелище. А желание вызвать неприязнь аудитории к двум преступникам у телевизионщиков было очень сильным.
– Ваши знакомые? – Николай смотрел на экран, на Дениса, на Юльку.
Денис кивнул:
– Да. Славка. И Ночка. Ирина…
– А девчонка ничего, – заметил орг.
Денису захотелось его убить. Наверное, за этот невозмутимо-спокойный тон.
А телесюжет…
– На связи – наш специальный корреспондент…
…продолжался.
Продолжалась подготовка к казни в прямом эфире. Да, на этот раз – именно в прямом!
Невидимый, неведомый (времена, когда «специальных корреспондентов» принято было представлять и показывать, давно канули в лету) спецкор чуть замешкался, поперхнулся, закашлялся. Нервно забубнил мимо микрофона. Быстро исправился. Чья-то тень мелькнула на заднем плане, откуда-то донесся сдавленный шепот… Мат, что ли? Мелкие огрехи, которые при монтаже и компьютерной обработке непременно бы вырезали, действительно свидетельствовали о прямом включении.
Шок. Потрясение. Состояние ступора. Торопливый лепет специального корреспондента с эшафотной аккредитацией лился из динамиков и уплывал куда-то мимо Дениса. Слова… Вода… Ничего не значащие слова. Никчемная вода. Информационный поток огибал мозг, не задерживаясь, не цепляя. Пока…
А камера все выдавала в эфир частицы Эшафота. План за планом. Крупный, средний…
Знакомая по предыдущим репортажам небольшая округлая комнатка – черная, без окон. Но света много – он идет от ослепительно-ярких ламп вверху. Самих ламп, правда, не видно – не попали в кадр. А света – много.
В полу красной линией обозначены очертания люка – огромного, больше человеческого роста в диаметре. И в радиусе. Опрокидываемого в нужный момент под ногами смертника. Сверху свисает удавка из гибкого оголенного провода. Скользкого провода – такая петля затягивается мгновенно. Рядом – черный пластиковый мешок. Того, что на голову. Чтоб скрыть от приговоренного последний кусочек этого мира. И укрыть мир от укора выпученных мертвых глаз. Эстеты, блин, заплечных дел… Или просто таково требование цензуры – этого Денис не знал.
На люке уже стояли осужденные. В самом центре. Руки – связаны за спиной. Лица – белее снега. Интересно, каково это – оказаться на круглом пятачке Эшафота? За красной линией, откуда нет возврата? Нет, совсем-совсем неинтересно. Не дай бог там оказаться.
Славка всхлипнул. Или Ночка? Или оба?
Всхлипывала Юла.
– Не понимаю, – нахмурился Николай. – Тут же одна петля. И один мешок. Их что, по очереди повесят, на одном проводе?
«Действительно, странно», – отстраненно согласился Денис. Так не принято. Так не было раньше. Никогда. Однажды на Эшафоте казнили трех группировщиков. И всех троих вздернули одновременно, сразу. В открытый палачом провал рухнули три тела и гудящими струнами натянулись три оголенных провода.
Эшафот просторен, Эшафот построен с запасом. При желании здесь можно вешать по пять-шесть человек зараз. И по десять, если нужно. А если очень прижмет, на люк поместится добрая дюжина. Да хоть полтора десятка встанет!
Так почему же сейчас?
– Амнистия! – торжественно объявил прячущийся за кадром спецкор.
Че-го?! У Дениса отвисла челюсть. «Амнистия» царапнула и вывела его из оцепенения. Уж слишком неуместным в репортаже о смертной казни казалось это слово. Амнистия и Эшафот… Отстраненость ушла. Засбоившая, пробуксовывающая мысль вновь обретала скорость, вновь обращалась к реальности.
– Личная амнистия Федерального Полномочного Посла! – продолжал невидимый спецкор. Кажется, он входил во вкус и уже не терялся в непривычной обстановке прямого включения. – Но только одна. На двоих.
Теоретически правом единоличного помилования в Ростовске обладали два человека: мэр-комендант и федеральный посол. Но одно дело – обладать и совсем другое – пользоваться. Ни Кожин, ни Черенков не пользовались. Ни разу. Как же! Даровать жизнь смертникам. Нарушителям. Преступникам. Что за варварская дикость?! Что за дикое варварство?! Интересно, откуда же сейчас у Кожина вдруг попер гуманизм? Из каких таких дыр?
И кто из двоих будет помилован? Денис задумался: а кого бы он сам хотел видеть живым? И кем бы предпочел пожертвовать?
Старый – нет, не друг, Славка никогда таковым не был, даже товарищем его можно назвать с большой натяжкой – скорее, просто знакомый… пусть хорошо знакомый… Коллега. В котором проснулся кровожадный инстинкт. Да именно так: старый хорошо знакомый коллега, но со странностями. Весьма неприятными, пугающими странностями.
Или новая знакомая? По большому счету, Дениса с Ночкой ничего ведь и не связывало. Даже наоборот: эта двуликая стервоза участвовала в нападениях на операторские квартиры. Благодаря ей же Кожин выловил беглецов-операторов у сгоревшей двадцатиэтажки.
С другой стороны, Ночка… Ах, Ночка-Ночка… Вспомнилась и возбуждающая возня в подземной темнице бомжей-каннибалов, и прощальный поцелуй через поднятый край вязаной маски. Ладно, с какой стороны тут ни посмотри – выбор не из легких. И пожалуй, хорошо даже, что сто сделает другой.
Так Славка или Ночка? Ночка или Славка?
– Амнистией воспользуется один. Кто именно – решится сейчас, на ваших глазах, – продолжал интриговать публику закадровый спецкор.
Хотя какой, на фиг, спецкор! До Дениса начал доходить истинный смысл затянувшегося сюжета. Его же ведет профессиональный шоумен! Новости закончились, начался праздник. Развлекуха в честь разгрома оргского клана. Новая игра стартует в эфире. Игра на выбывание. Доброе старое реалити-шоу под новым названием. «Эшафот».
Вот сейчас объявят о приеме звонков и сетевых сообщений. И зрители сами решат, кому из двоих осужденных вручить главный приз. Жизнь. А призов поощрительных здесь не предусмотрено.
Запуганному городу дарят веселье победителей. Роскошный подарок, ничего не скажешь! Может, где-то уже заключаются пари и принимаются ставки. Мужчинам, скорее всего, приглянется Ночка. Женщины предпочтут сохранить жизнь мальчишке. Или все будет иначе. Кол-л-лизей хренов!
Но ради чего все это? Да ясно же, как божий день, ясно: отследить тех, кто примет участие в голосовании. Еще одна попытка найти Дениса и Юльку – вот что это. Значит, отсюда, из квартирки Секретарши, ни Славка, ни Ночка не получат помощи. И подтверждения смертного приговора тоже. И так оно к лучшему.
Все оказалось проще. Безопаснее и интереснее для публики. Право выбора – кому уйти с Эшафота, кому – остаться по воле федерального посла-благодетеля предоставлялось… Денис выругался, выслушав закадровый комментарий. Самим осужденные предоставлялось это право. Им теперь решать, только им, этим двоим, с затравленными глазами. Славке и Ночке. На виду у камер решать, у всего Ростовска на виду.
