Замыкание (СИ) - Ильин Владимир Алексеевич (лучшие книги онлайн .txt) 📗
— Матрешка! — Веско выдал я.
— Да ну тебя…
— Я серьезно! — С возмущением, отстаивал я свою позицию. — Вот ты думал, для чего она вообще нужна? А я тебе скажу — берем твою Инку, сверху матрешку, чтобы она ничего не увидела. Потом плотно минеральной ватой, чтобы ни одного звука, и еще матрешку. Все! Носи с собой, никто слова не скажет. Подумаешь, мужик с матрешкой.
— Сразу видно — водку тайком носит, чтобы жандармы не прицепились. — Вставил слово Пашка. — Никто не удивится.
— Вот, — поддержал я. — Отличная легенда!
— А если Инка узнает, что я вместо нее с какой-то размалеванной бабой?!
— Да ты успокойся, — подхватил я Артема за руку и заглянул в глаза. — Что значит — какой-то? В конце концов, скажи ей, что с мамой решил познакомить. Изобразить же на второй матрешке не проблема.
— А если мама отвечать не станет?! Инка же обидится!
Я бы больше опасался того, что ответит…
— Да она ее и не увидит. — Успокаивал я друга. — Выглянет — а там темно и тихо. Значит, ночь! — Веско отметил я.
— Круглосуточно ночь? — Со скепсисом уточнил он.
— В декабре — да. — Вздохнул я, глядя на дальнее окошко коридора, где уже изрядно стемнело.
— Ну она ж не попугай. Она ж и дальше матрешки выглянуть сможет.
— А на это, друг мой, конструкцией предусмотрено до семи контуров матрешки! — Покивал я. — А там тебе и руны, и артефакты и фольгой плотненько в пару слоев!
— Издеваетесь, да? — чуть беспомощно уточнил Артем.
— Нет, ну мы все еще можем отправить Инку к моей жене. Или знакомиться с твоим дедом.
— Нет. — Резко пресек Шуйский. — Матрешка, так матрешка. Это служба, она поймет! Тем более, — успокоился он, вновь обретая рассудительность. — Вероятнее всего, это просто сувенир, напоминание о ней. Просто статуэтка.
— Там, кстати, окно открыто. Уведут твою Инку.
Артем резко рванул в кабинет. И уже около стола, проконтролировав наличие статуэтки, с недовольством обернулся на меня, и уже степенно затворил все окна.
— Слушай, а может наши и действительно раньше с индейцами контактировали? — Задумчиво шепнул Пашка. — Хотя там целый океан до них…
— Скифские погребения видел? Отчего их вершины смотрят в землю — на те же звезды, что пирамиды Аймара? — Веско спросил я.
— Ого…
— Ты такой доверчивый, — махнул я на Пашку рукой. — Найдешь подходящую матрешку Артему? Он оценит.
Как-то надо их мирить.
— Сделаю, — уверенно кивнул Борецкий.
— Господа! — Торопясь по коридору, окликнул нас тот же распорядитель до того, как мы вернулись в кабинет. — Я дико извиняюсь, но там…
— Теща моя? — Ухнуло сердце недобрым предчувствием.
— Князь Давыдов с барышнями! — С тоскливым выражением лица выдал мужчина, и словно преследуемый неизбежным, указал жестом себе в спину.
Где, из-за угла, с хохотом и весельем вывалился пьянющий полковник Лейб-гвардии Гусарского Его Величества полка, поддерживаемый двумя прекрасными дамами едва ли за двадцать — блондинкой в сиреневом и брюнеткой в зеленом, но столь же воздушном платье и со столь же стремительно-высокой прической.
— Князь, вы обещали нам показать Артема Шуйского! — Лукаво щебетала одна из них, стреляя на нас с Пашкой расчетливым взглядом.
— Мадем-муазээ-эль Голицына, мад-ма… Мадама… Катька, я вам ничего не обещал! — Возмущался Давыдов. — И вам, милая моя Баюшева…
— И не отнекивайтесь, князь, мы его сразу узнали по фото!
— Вольноопределяющийся Архипов! — Грозно произнес я, что даже эти трое замерли, не дойдя до нас десяток шагов. — Принимай вводную, два дробь шестнадцать тысяч триста сорок! Два метра на север!
— Принял! Ухожу через окно! — Отрапортовали мне.
После чего послышался звучный гул — аж вибрация по полу прошла.
— Стекла бронированные! — С досадой и слегка поздно предупредил я человека, который только что закрывал эти окна и точно знал, где у них ручки. — Господин полковник? Леди? — Вежливо поклонился я подошедшим людям.
— Мы желали бы видеть княжича Шуйского, — горделиво приподнялись симпатичные подбородки. — Нам назначено судьбой!
Я обернулся в кабинет и мог бы поправить, что им назначено небольшой контузией, максимум — легким сотрясением головы, которой Артем мотал, сидя на полу и плотно прижимая к себе статуэтку Инки.
Окно при этом выглядело целым, разве что с запотевшим полукругом по центру, в котором с некоторым усилием можно было узнать контуры носа, рта и глаза с ресницами.
— Господин полковник, разрешите сопроводить посторонних на выход! — Уверенно загородил я проход собой.
Князя Давыдова тут же подтолкнули локтями и зашипели в ухо что-то про карточный долг.
— Кадет ДеЛара! — Мигом выпрямился полковник, неуверенно вгляделся в два мутных силуэта перед собой, хлопая глазами, и, демонстрируя немалый опыт, выбрал все-таки меня. — Сопроводите дам к вольноопределяющемуся Шуйскому! Так желает его отец.
Мигом по воздуху вновь прошел знакомый звук удара.
— Там все окна бронированные! — Чертыхнулся я, заметив на соседнем окне знакомое пятно.
— Передайте им, что я женат! — Провозгласили из кабинета.
— Кадет ДеЛара, исполняйте приказ!
— Слушаюсь, господин полковник! — Вздохнул я и посторонился, запуская двух фурий.
И подхватывая падающего князя Давыдова, немедленно позабытого сопровождавшими.
— Разрешите доставить вас к постели? — Уточнил я у гусара, и принял утвердительный всхрап за согласие.
— Максим, ты куда? — Раздалось жалобное позади. — Максим!
— Я помогу, — подхватил князя за вторую руку Пашка.
— Паша! — Паниковали за спиной. — Паша, останься! Мне нужен свидетель! Мне нужно, чтобы кто-нибудь смотрел!
— Вы та-акой затейник, Шуйский, — проворковали ему на два девичьих голоса.
— Леди, а вы умеете делать сальто назад?!
— Всегда!
— Макси-им!!!
— Паш, помоги ему, — сжалился я. — Отвлеки как-нибудь.
— А мне потом кто поможет? — С укоризной посмотрел на меня Борецкий. — Ладно, — вынырнул он из-под руки Давыдова и заспешил обратно.
Мне же досталась рутинная процедура по поиску свободной комнаты и укладыванию князя спать. Комнат было много, но большинство заперты на ключ — таким образом сообщая, что к посетителям не подготовлены. Так что приходилось тыкаться наугад — не в свою же его размещать, да и не к друзьям — тем более, что у них свои ключи на руках.
В итоге справился, в общем-то — аккуратно уложив гусара на заправленную кровать и сняв ему ботинки. В одеяло сам завернется, если холодно станет.
— Ты, наверное, думаешь, алкаш, — пьяно пробормотали над ухом.
— Нет, ваше сиятельство.
— А вот твои солдаты смотрят на меня и думают, чему же их может научить алкоголик. Я же вижу.
Я промолчал.
— Пьяный шут, единственный в полку. Так они говорят все. — С закрытыми глазами бормотал полковник. — Они не понимают, никто. Это не пьянство, поручик. — Давыдов открыл глаза и посмотрел серьезным, хоть и чуть расфокусированным взглядом. — Это поминки. По всем, кто умер. По моим друзьям. Ты думаешь, они хотели бы, чтобы по ним горевали и плакали? — Прикрыл он веки и отрицательно покачал головой. — Они не из таких. Они хотят, чтобы их вспоминали с весельем и вином. И тогда… — Поднял князь Давыдов в локте раскрытую левую руку и сжал в кулак. — Тогда они явятся на зов.
Пространство вдруг наполнилось звуком тысяч и тысяч копыт, ржанием лошадей, гулким шумом азартных голосов целой армады всадников, готовой снести любого врага.
Князь раскрыл ладонь, расслабленно отпустил руку, и все звуки исчезли.
— Уважай павших, таков мой первый урок, — пробормотал князь, окончательно засыпая.
Я набросил сверху плед и аккуратно прикрыл дверь, распорядившись подошедшему слуге снабдить комнату водой и вином.
А затем распознал в окружающей тишине странную неправильность — ни романсов, ни перебранки, и заспешил к кабинету, в котором оставил Шуйского.
Пашки не было, как и не нашлось девицы, названной Баюшевой, вместе с ее подругой. Зато обнаружился Артем — в той самой позе, сидя возле окна, как я его запомнил.
