Горький привкус власти - Контровский Владимир Ильич (читаем книги .txt) 📗
А пиршество удалось на славу, хотя оно совсем не походило на тот памятный Пир Победителей во дворце Владычицы Тенэйи, где всё и вся пронизывала тончайшая паутина высокого волшебства. Застолье в Хамахере, очень быстро перешедшее в разнузданную оргию, поражало первобытной яростной жаждой наслаждений и простотой нравов Юного Мира.
Хмельное лилось рекой в прямом смысле слова – струйки тонких изысканных вин, перемешанных с грубым пивом, стекали со столов на пол, образуя разноцветные лужи. Мясо жареной целиком дичи резали извлечёнными из-за поясов кинжалами или просто рвали руками. Упившихся гостей бережно оттаскивали в специально отведённые для этого укромные уголки под надзор бдительных слуг, где перепившие мирно почивали сном праведников. Под ногами со звоном катались пустые чаши и кубки, путаясь под ногами снующих рабов.
Пару раз вспыхивали рождённые опьянением беспричинные ссоры, даже сверкала сталь обнажённых клинков, однако казавшееся неизбежным кровопускание умело предотвращали дюжие воины, задачей которых как раз и являлось не допустить превращения пиршества в побоище. Драчунов утихомиривали отработанным способом – принудительно напаивая их до полного бесчувствия.
Приглянувшихся молоденьких служанок, имевших на соблазнительных телах минимум ткани, брали прямо тут же, между низкими столами тяжёлого дерева, на устилавших пол коврах. Сопротивление девушек жадным рукам было наигранным и являлось частью традиционного ритуала – женщины полностью принимали правила грубой игры мужчин. Выкрики, визг, звон бокалов, примитивная музыка – всё сливалось в единый многоголосый шум, оглушающий и возбуждающий одновременно.
Среди всеобщего разгула только трое не потеряли головы: сам Катри, Верховный Жрец Храма Хурру и Властитель Хамахеры – Хаур-Волк.
Осторожность давно уже вошла в кровь и плоть Эндара и особенно обострилась здесь, в Пограничном Мире. Вселившись в свой новый дворец, Катри первым делом просмотрел его стены – и то, что за стенами. И без всякого удивления он обнаружил несколько тайных ходов, берущих начало в городе, среди запутанной паутины кривых улочек предместья, и заканчивавшихся в разных помещениях дворца перед плитами стен. Плиты эти имели свойство отодвигаться, стоило лишь особым образом и в определённом порядке нажать на несколько выступов – как снаружи, так и изнутри.
Лесной Маг ничего не сказал о своём открытии Властителю – не бывает ручных волков. Он просто завалил все ходы поплывшей по его воле землёй – причём в трёх случаях вместе с засевшими в потаённых проходах соглядатаями. Несчастные не успели даже вскрикнуть, когда на их головы рухнул потолок, а стены сомкнулись, словно беспощадные объятия удава. Что ж, иллюзий питать не стоило: хищник остаётся хищником – он не преминёт укусить кормящую его руку, представься на то возможность. Иного от средневекового владыки Эндар и не ожидал.
Сканирование разумов аколитов Храма, напротив, не выявило ничего подозрительного. Верховный Хурру всецело был поглощён тайнами Высшей Магии, самый краешек завесы над которыми приподнял перед ним Вышедший-из-Леса. То же самое относилось и к Видящим, хотя не стоило забывать – способные ученики перенимают знания очень быстро. Однако сейчас Катри в основном занимали две вещи, тесно связанные между собой.
Первое – это тот знак, который своей собственной смертью послал в Неведомое Князь Песков. Впрочем, почему же в неведомое – в очень даже ведомое. Крик умирающего Сердца Пустыни предназначался Разрушителям, и они его услышат в самое ближайшее время – если уже не услышали. И чёрные эски придут – вопрос только в том, сколько времени осталось до начала нового вторжения Несущих Зло, и какими силами это вторжение будет предпринято; а в том, что оно неизбежно, Эндар ничуть не сомневался.
И второе, являющееся следствием первого: воспитание и обучение собственных магов-бойцов, совокупную силу и умение которых можно противопоставить Чёрным, и на кого Катри смог бы опереться. У Алого Мага есть почти сотня избранных из числа Хурру и Видящих – избранных лично им. С учётом неизбежной отбраковки Катри мог рассчитывать на несколько десятков аколитов-учеников – уже в скором будущем. Вот только не стоило до конца доверять местным магам и вкладывать в их руки слишком мощное оружие: ведь он, Лесной Маг, был и остаётся чужаком и пришельцем, могущественным, но оттого лишь более опасным. В данной ситуации не стоило пренебрегать и прямым воздействием на разумы новообращённых, а то и на их Первичные Матрицы. Хотя последнее достаточно трудно – это потребует значительных затрат Силы и наверняка вызовет заметные возмущения в магическом фоне Пограничного Мира. Однако необходимый и оправданный риск приемлем – на него придётся пойти. В конце концов, Катри неизбежно предстоит столкнуться с кем-то из Магов Высших Рас. Одному ему не устоять – значит, нужны помощники. Аксиома.
Катри постоял у вырезанного в камне оконного проёма ещё несколько минут, рассеянно скользя отдыхающим взглядом по укутавшей город тьме, – ничто так не очищает разум, как созерцание Тьмы. Затем эск повернулся и, ступая босыми ногами по тёплой мозаике пола, приблизился к ложу. Немного помедлил, прислушиваясь к сонному дыханию наложниц, потом освободился от тяжёлого халата – мягкая ткань послушно соскользнула к ногам. Протянул руку, откинул тонкое одеяло, укутывающее лежавшую ближе к краю постели женщину, и коснулся пальцами её тонкой шеи и нежной кожи плеча. И даже не просыпаясь, дочь Пустыни, не так давно ласкавшая повелителя Песков, ответила на прикосновение нового Властелина и покорно потянулась всем телом навстречу его горячим ладоням.
Деятельность, новая деятельность захватила Катри.
Впервые за сотни лет он делал что-то не диктуемое ему обязанностью, обстоятельствами или полученным приказом. Сфера его самостоятельности, область принятия решений и мера волеизъявления всегда оставалась ограниченной кем-нибудь или чем-нибудь. Он был независим только в очень узком диапазоне, относящемся к тому, как именно наилучшим образом выполнить стоящую перед ним задачу – быстрее, качественнее и с минимальными потерями (если дело касалось боевых действий). Впрочем, Истребители Зла испокон веку выполняли только боевые задачи – за редчайшими исключениями. Отнюдь не ему, эску по имени Эндар, принадлежало право решать, является ли встреченная на Дорогах Миров форма разума (или стихия) враждебной, таит ли она в себе определённую опасность (если да, то какова степень этой угрозы?), и какие действия следует предпринять для ограничения или же ликвидации данного фактора, возмущающего вселенское равновесие. За непреложное принималось то, что Орден Алых Магов-Воителей есть разящий меч Вечнотворящего, направляемый Его Волей и неподдающимся пониманию простых смертных (пусть даже долгоживущих эсков) Вселенским Сознанием.
Однако Эндара всё чаще и чаще посещала мысль, что легионы Ордена посылает в бой не столько воля Высшего Разума, сколько решения Совета Магистров. Нет, конечно, Магистры действовали в рамках общевселенских норм и понятий Добра и Зла, и всё-таки… Скорее всего, даже в этом случае, даже для Магов Высшей Расы срабатывал неумолимый закон: всякая власть претендует на то, чтобы считаться таковой от Бога, и никак иначе. Дракон-то, похоже, был прав…
Здесь, в Пограничном Мире, на Катри было наложено одно-единственное ограничение: он должен просто-напросто выжить и устоять перед более чем вероятным натиском превосходящей магической силы с тем, чтобы и далее иметь возможность жить так, как ему хочется. А надо сказать, что жизнь в статусе почти Бога – или, во всяком случае, единственного неоспоримого Властелина всего этого Мира, – пришлась бывшему командиру когорты Алых Воителей весьма по вкусу. И Эндар учил настоящему владению магией своих аколитов – Хурру и Видящих.
Обучение новых Магов у всех Высших Рас длилось десятилетиями; этим занимались многочисленные Наставники, прошедшие придирчивый и скрупулёзный отбор на право учить других – тем более учить такой тонкой и опасной вещи, как Высшая Истинная Магия. Одного природного дара неофита было явно недостаточно – алмаз становится ограненным бриллиантом лишь под руками настоящего мастера. А кроме того, получивший Знание становился величиной вселенской сам по себе, поскольку обладал теперь огромным потенциалом – как созидательным, так и разрушительным. Чрезвычайно опасно передать подобное сокрушительное умение тому, кто не готов совершенством духа принять и достойно нести столь тяжкую ношу. В долгой-долгой истории Мироздания прецеденты имелись…
