Великий могучий эльфийский народ (СИ) - Тагунов Дмитрий Евгеньевич (читать полностью бесплатно хорошие книги TXT, FB2) 📗
Его речь прервалась, когда он осознал, что время для пафосных слов минуло. Оставалось лишь признать собственную ошибку. Позабыв о смирении и осторожности, ударная армия людей оказалась в ловушке.
— Нам говорили о скорой победе. И я уже думал, что сразил врага. — Айзенк вздохнул и горько усмехнулся. — Какая чудовищная ложь. Я устал от войны. Не могу больше видеть кровь. Пусть даже мне и приятно мстить, но… Нам не удержаться. — Он повернулся к солдату, и лицо его выражало лишь злость и безраздельную скорбь. — Я уже наслышан о появлении спасителя. Этот миф не даёт мне покоя ни днём, ни ночью. Имя ему — Летрезен. — Он не заметил, как за окном усилились крики. Солдаты Астии бежали по улицам, спасаясь от надвигающейся смерти. — Граф Летрезен участвовал в том самом восстании эльфов. Я помню его, ещё совсем молодого, амбициозного, дерзкого. Он и сейчас такой. Уж как ему удалось склонить орков на свою сторону, я не знаю, но он умеет добиваться своего. И вот теперь он, командуя Южной эльфийской армией и примкнувшими к ней орками, штурмует наши позиции в надежде отбить столицу. В Валастэле он разбил ныне покойного Говарда, визжавшего как девчонка, когда его войска бежали в Белиар. Светлая память этому придурку. А скоро граф Летрезен придёт и по мою душу. — Герцог безумно оскалился, предвкушая кровавую месть. — Скоро, уже очень скоро…
Дверь с грохотом распахнулась, и в комнату влетел взволнованный ординарец.
— Лорд, войска командира Финка бегут! Эльфы наступают в этом направлении!
— Прекрасно! — кровожадно воскликнул Айзенк. — Пусть Финк придержит своих уродов. Я хочу, чтобы с каждой крыши, из каждого окна по эльфам стреляли лучники! Перекройте проспекты, баррикады уже должны быть возведены. Делайте же что-нибудь!
Ординарец только кивнул, бросив на герцога странный взгляд, будто сомневался в его рассудке, и выбежал вон.
— Мой кошмар. Моё испытание, — зашептал Айзенк, выглядывая в окно. Руки заметно тряслись, из памяти всплывали воспоминания о детстве, о крови, о тяготах и сражениях. Солдат за его спиной стал медленно пятиться к двери.
Внизу по проспекту, отбиваясь от наседающего врага, бежали доблестные солдаты Астии. А за ними неотрывно следовали эльфийские воины, облачённые в литые серебристо-серые доспехи, прикрывающиеся щитами в форме каплевидных листьев и убивая людей тонкими обоюдоострыми мечами. Герцог окинул взглядом надвигающуюся волну врагов, ища того, кто ими командует, и…
Они увидели друг друга одновременно. Граф Летрезен гордо восседал на белом коне, направляя удары своих войск острием меча. Это был высокий эльф с цепким взглядом и идеальной осанкой. Его лицо выражало решительность. Светлые волосы, спадавшие ниже плеч, были стянуты на лбу лентой. Завидев в окне человека в серебряном герцогском доспехе, он соскочил с коня, подозвал к себе нескольких воинов и направился к входу в здание.
— Он здесь! — воскликнул герцог, и было не ясно, чего в этом возгласе больше — радости или отчаяния.
— Мой лорд, — неуверенно подал голос юноша. — Нам лучше уйти…
— Заткнись! — резко оборвал его Айзенк. — Не ошибается только тот, кто ничего не делает! Если убить вожака, эти ничтожества разбегутся как казарменные тараканы!
За стеной послышались шум, лязг мечей, чьи-то отчаянные крики. Юноша ударился в панику и, бросив своего повелителя, кинулся к двери. «Бежать! Скорее бежать!» — билась в голове единственная мысль. Но за распахнутой дверью он тут же столкнулся с высокой фигурой в светлых доспехах. Поднять свой меч солдат не успел. Эльфийский клинок с лёгкостью вспорол кольчугу у него на животе, и юноша коротко вскрикнул, осознавая, что его жизнь вот-вот оборвётся. Легко отбросив начавшее оседать тело в сторону, граф Летрезен вошёл в комнату и посмотрел в глаза герцогу. Айзенк не увидел в этом взгляде ни злобы, ни страха, ни волнения. Только решимость, твёрдое намерение смести любого, кто встанет у него на пути.
— ТЫ! — закричал герцог, выхватывая из ножен меч и бросаясь на заклятого врага. Летрезен шагнул навстречу, поднимая оружие. Их поединок длился мгновения. Девочка в углу тихо вскрикнула, увидев, как пронзённый насквозь военачальник Астии, до сего момента не знавший поражений, медленно опускается на колени, выронив меч и пытаясь вцепиться слабеющими пальцами в своего врага. Он поднял голову, вглядываясь в глаза неизбежности. — Мой кошмар, — сорвался с его губ тихий шёпот. — Ужас…
Его армия продолжала идти вперёд. Летрезен очистил эльфийский край от людей и вступил в Ковиат, объединяясь с разрозненными отрядами гномов и громя разбросанные по всей территории страны войска Астии. Новые победы создавали вокруг полководца мифический ореол, приумножая славу и вселяя ужас в умах его врагов. Однако стоило только Летрезену влезть в большую политическую игру, договорившись со старостами хоббитов о вступлении Шктела в войну на стороне Союза, как тут же граф был срочно отозван в столицу. Пришлось подчиниться и воспользоваться помощью военных магов, мгновенно доставивших Летрезена в Белиар.
Спешно приведя себя в порядок, граф явился во дворец в сверкающих новеньких доспехах и с украшенным драгоценными камнями мечом. На входе уже ждали слуги, которые провели его коридорами и лестницами куда-то на второй этаж. Видимо, тронный зал ещё не был готов к приёму посетителей, впрочем, складывалось впечатление, что чем дальше отходили войска от столицы, тем чище и красивее становился королевский дворец, изрядно порушенный во время вторжения армии герцога Айзенка.
На стены возвращались укрытые от глаз грабителей картины и гобелены, а высокие тонкие голубые колонны очищались от копоти, открывая свету позолоченный спиральный узор. В большинстве помещений уже был наведён порядок, всюду суетились слуги, а перед временным кабинетом принца Офаэля образовалось небольшое столпотворение политических и военных лиц. Летрезену тонко намекнули, что его черёд предстать перед принцем настанет в последнюю очередь.
Готовый к этому граф спокойно уселся на мягком диванчике у дальней стены просторной залы, делая вид, что не замечает никого из собравшихся здесь. Его мысли невольно вознеслись к скрытому этажом выше помещению, в котором доживал свой век Непокорный Король. Время его царствования подходило к концу, завершая великую эпоху в истории возвышения эльфийского народа над всеми прочими расами. Лёжа на просторной постели, Король неподвижно смотрел в потолок, не в силах даже пошевелиться от сжимающей сердце боли. Испытывая уважение к этому великому эльфу, Летрезен всячески подчёркивал своё недовольство наследником короны принцем Офаэлем.
Его сумрачные размышления прервало появление военачальника Хатона, одного из талантливейших, но оттого гордых полководцев Эльфийского Союза. Покинув кабинет принца, Хатон бегло окинул взглядом присутствующих и, заметив Летрезена, медленно подошёл к графу. Постоял в молчании, о чём-то раздумывая, и сел рядом с Летрезеном, подчёркивая свою независимость.
Граф мельком глянул на военачальника, но поворачиваться к нему не стал. Отметил лишь, что тот был как всегда собран, подтянут и серьёзен. Это был высокий и стройный эльф, носивший причёску какого-то древнего клана: справа и слева волосы коротко стрижены, а сзади оставлена недлинная грива. Впечатление создавалось боевое, к такому эльфу так просто не подступишься.
— Чего молчишь как пустое ведро? — тихо спросил Летрезен, обводя взглядом офицеров и министров, топтавшихся у двери кабинета.
— Ждал, пока ты спросишь, — равнодушно ответил Хатон. — Сейчас небезопасно находиться в числе твоих друзей.
— Как, впрочем, и в числе моих врагов, — заметил граф.
— Не думай, что я боюсь. Однако твои успехи могут сыграть с тобой злую шутку. Ты не умеешь чувствовать политические течения, и даже новые связи в Ковиате и Шктеле не помогут добиться расположения эльфийской короны. Ты даже не понимаешь, насколько опасным сделалось твоё положение.
— Может и так, — не стал спорить граф. На них недобро косились со стороны кабинета, и Летрезен с напускным добродушием помахал придворным интриганам рукой. Эффект не заставил себя ждать — к обоим военачальникам тут же был потерян интерес. — Но знаешь, я всегда умел давить на тех, кто переступал мне дорогу. И не ты ли учил меня пользоваться любым шансом, любой возможностью?
