Слово и Чистота: Иллюзия (СИ) - Зайцев Александр (читать хорошую книгу TXT) 📗
В этот раз в самой чаше и на будущем поле работало на одну бригаду меньше, чем вчера. Не знаю, чем это вызвано, но мне так даже лучше, меньше надо будет следить, куда улетит Слово, если решу тренировать Бросок.
Незначительным со стороны жестом поправил рукав, бросив взгляд на часы. До назначенного времени оставалось ровно четверть часа. Значит все рассчитал верно.
Подходящее для задуманного место нашлось сразу, благо поле от входа просматривалось полностью. В южной его части, там, где будет располагаться секция ворот, из бетонного основания торчит множество железных штырей примерно метровой длины. Эти штыри расположены близко, не дальше полуметра друг от друга.
В три прыжка достигаю этого места и заскакиваю на один из прутов. В реальности я бы не смог удержать равновесие на столь малой точке дольше секунд десяти. В Изломе же, когда тебе не мешает ветер, и твое тело почти невесомо, подобный трюк вообще не представляет трудности, надо только привыкнуть и осознать, как это легко.
Встаю на носок и делаю оборот вокруг оси. Усталость от бессонной ночи дает о себе знать, и чтобы не зашататься, приходится помогать себе взмахом рук.
Интерлюдия
Просторный почти пустой от мебели кабинет, в котором при желании легко можно было бы разместить волейбольную площадку. У дальней от входной двери стены стоит массивный явно древний немного потертый по краям антикварный стол, за которым легко разместятся с десяток посетителей. Помимо стола в кабинете только несколько деревянных стульев. На одном из них во главе сидит немолодой, в полном расцвете сил, мужчина. Его костюм не бросок и явно сшит на заказ, с непривычки в таком многим будет неудобно. Высокий белый воротник плотно охватывает шею и добавляет темной ткани пиджака дополнительной строгости. Длинные черные, как крыло ворона, волосы собраны в тугой хвост и перетянуты обычным кожаным ремешком без каких-либо украшений. От мужчины явственно распространяется аура власти, настолько подавляющая, что даже воздух в помещении кажется пропитан почтением к сидящему за столом.
Угольного оттенка глаза безостановочно заняты изучением огромного количества документов, которыми завалено все пространство перед мужчиной. То и дело привычным размеренным жестом взлетает рука с зажатой в пальцах дешевой шариковой ручкой, и на документ идеальным почерком каллиграфа ложится резолюция того или иного содержания. Как только это происходит, бумага откладывается в сторону, и её место занимает новая.
У Лэйра Глуатона (фамилия герцогского дома, вольная транскрипция слова росомаха с французского), старшего сына герцога Новильтера, всегда много работы. Мало кто знает, за исключением особо доверенных лиц, что именно он и является не номинальным, а фактическим главой государства уже без малого четыре года. Для всех старый герцог до сих пор у руля и правит, но это не так. Нет, правитель Новильтера не болен, он полон сил и даже в свои семьдесят три без труда обгонит скаковую лошадь, если пожелает. Но его поиски единения с внутренним Зверем зашли так далеко, что вот уже несколько лет он проводит исключительно в медитациях, оставив бразды правления наследнику.
Тихий скрип входной двери прерывает чтение хозяина кабинета.
— Что-то произошло, Валериан? – Не поднимая взгляда от документа, произносит наследник.
Но в ответ ни слова, только легкие почти беззвучные шаги по дубовому паркету. Неслышная для обычного человека поступь, но легко различимая для перевертыша в ранге Патриарха. Шаги с запахом свечей, воска и папируса — чужие.
Уже почти два десятка лет никто не смел покушаться не то что на наследника, но даже на самого младшего в роду Росомах, и тем не менее Лэйр не позволил себе растерянности. Стул отлетает в сторону и прежде чем взрывается разлетающимися во все стороны щепками от удара о стену, сидевший на нем мгновение назад уже стоит в центре кабинета, приняв боевую стойку, перелетев через стол, будто того и не было.
Даже мастеру-оборотню не нужно обращаться в Зверя, чтобы воззвать к своей силе, Патриарх же способен на большее. Частичная трансформа, и ногти наследника удлиняются, превращаясь в широкие острые когти, которые почти без усилий рвут броневую сталь.
Но незваного гостя эта демонстрация силы не пугает. Облаченный в темно-серый плащ, окутывающий его фигуру до полной неразличимости, с капюшоном настолько глубоким, что не видно даже глаз, он замер спокойно в пяти шагах от хозяина кабинета. На его плечах лежит массивная железная цепь, увенчанная тяжелым бронзовым распятием. Распятием не простым, не нем изображен горящий крест.
Инквизитор…
Истинный правитель Новильтера тут же убирает свои когти. Столь быстрое изменение сопровождается острой резкой болью, но на лице наследника не появилось и намека на то, что он чувствует эту боль.
Любой другой, зашедший без доклада, вылетел бы из этого кабинета в ту же секунду и долго молил всех святых, если бы остался после этого не покалеченным на всю жизнь. Но… Это был явно не тот случай, когда следует поступить, как угодно Зверю.
На памяти Лэйра инквизиторы дважды посещали Дом на Холме, последний раз почти тринадцать лет назад. Да и то тогда это был вполне официальный визит.
Будущий герцог не понимал, что происходит, но это не мешало ему думать, просчитывать ситуацию. Сотни мыслей пробегали в его голове за секунду. Но он так и не мог выбрать оптимальный ход, поэтому поступил нейтрально.
Слегка кивнув, он произнес.
– Внемлю.
Фигура в сером в ответ поклонилась вежливо, но формально. Не больше, но и не меньше, чем того требует этикет.
— Мы пришли. – Заговорил незнакомец, его голос был бесцветным, пустым, безэмоциональным. Наследник напрягся еще больше, потому как понял, что даже находясь в соединении со своим Зверем, не способен разглядеть лицо, скрытое темной тенью капюшона. – Чтобы донести до Вас. Мы Ордо Кампеадорус, и наш взор обращен на Вас.
Сказав это, облаченный в серое развернулся и неспешно вышел из кабинета, прикрыв за собой дверь. Это было оскорбительно, так как он даже не дождался ответа. Но Лэйр был опытным политиком, и, урезонив своего Зверя, не подал виду, что его вообще как-то напрягло поведение незваного гостя. Дождавшись, пока шаги монаха перестанут быть различимыми даже для его слуха, наследник выглянул из кабинета.
Четверо его личных охранников, элита рода Верные Псы Алихарка, все как один мастера-перевертыши, облаченные в самую совершенную техноброню, мирно спали, прислонившись к стенкам, в обнимку со своими штурмовыми дробовиками.
– Валериан? — Обратился Лэйр к своему секретарю, сидящему за столиком у дверей.
Валериан был его находкой, жемчужиной… бриллиантом. Видящий, не нашедший себя в Служении, и поверивший в него, как в лидера. Сенс в отличие от оборотней-охранников не спал, только был бледен, как чистейшая белоснежная простыня.
— Я не мог его остановить, сир. – Проглотив комок в горле, произнес секретарь. — Это был темный адепт!
-- Их же перебили всех несколько столетий назад? – Не то, чтобы Лэйр не поверил Видящему, но сказанное им было слишком безумно.
– Видимо, не всех, сир.
– Я тебя ни в чем не виню. – Кивнув секретарю, наследник еще раз осмотрел свою охрану.
– Спят, просто спят, сир. – Заметив его взгляд, сказал Валериан.
– Как очнутся, всех ко мне в кабинет! Но! Специально не будить.
– Это разумно, сир.
– И да, Валериан. Ты не слышал, в чем специализируется отдел инквизиции под именем Ордо Кампеадорус?
– При всем уважении милорд, но я даже никогда не слышал о Ордо с таким наименованием.
– Как и я, как и я… – Шепотом произнес наследник, возвращаясь к себе в кабинет.
Закрыв за собой дверь, он прислонился к стене и закрыл глаза. Как бы ему не хотелось, но это следует сделать.
– Прости, отец, но мне придется тебя разбудить.
Глава 5
Танцую. Порхаю, как бабочка, с одного металлического шеста на другой, только вместо крыльев у меня мечи. В голове ритм из “Богемской рапсодии”, он помогает, делает мои движения более плавными, естественными, завершенными. Не обязательно же просто ждать, тупо стоя на месте, зачем терять время, когда можно тренироваться.
