Прыжок в секунду - Вольнов Сергей (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗

Стараясь не сильно высовываться, Большой выглянул из-за песчаной кромки… и обомлел. Ему в нос, в рот, в уши лезли песчинки, но мужчина не обращал на них внимания. Настолько его поглотило все, что происходило внизу.

Взору открылось вот что. Из центра круглой площадки, выкопанной и утрамбованной в песке, а по краям обложенной мешками с тем же песком, прямо в небо уставились стволами два орудия. Человеку, некогда почитывавшему справочники по военной технике времен Второй мировой войны, не составило труда определить, что это зенитка Flak-88.

Возле зенитных орудий на ящиках из-под снарядов сидели люди. Кто-то из них потягивал что-то из жестяных кружек, кто-то курил, а кто-то снаряжал патронами автоматные магазины. Облачены сидевшие были в чрезвычайно пыльную одежду, поэтому идентифицировал их Большой по валявшимся поодаль каскам. И по «репертуару» пластинки, крутившейся на патефоне, установленном сбоку от зениток.

Узрев все, что ему было необходимо, старший напарник пополз обратно.

– Что там?

– Немцы.

– Немцы?

– Да, мы, похоже, во фрагменте тысяча девятьсот сорок четвертого года.

– С чего ты взял?

– А с того, что такая одиночная огневая точка, без поддержки, тупо изолированная… Жест отчаяния. Остались прикрывать отход товарищей.

– Прямо триста спартанцев! Это же фашисты, – презрительно скривилась Маленькая.

– Ну а как же. Фашисты, демократы, коммунисты, анархисты… Все ведь люди. Разные. Свои герои у них, свои ценности, свои антигерои. Ты за этим барханом видишь фашистов, нелюдей, упырей. А я, при всей ненависти к нацизму как таковому, вижу там простых парней, которые не побоялись приближения танков Монтгомери и остались прикрывать отступление своих боевых товарищей. При этом прекрасно понимая, что задержат врагов максимум на полчаса. Но все же остались. Фашисты – это те, кто их сюда, в адские пески, заслал подыхать. Подумай-ка об этом на досуге. А досуг…

Он замолчал на полуфразе, прислушиваясь.

К разговорам немецких солдат и бравурной мелодии знаменитой маршевой песни «Эрика», лившейся из репродуктора патефона, вдруг добавился еще один звук. Отдаленное гудение десятков моторов.

– Томми! [3] – крикнул один из немцев.

– Auf Positionen! [4] – четко распорядился кто-то из них, по-видимому, офицер.

Пришло время говорить пушкам, а не музам. Два орудийных выстрела слились в один.

В ответ пустыня вокруг укрепленной площадки украсилась «цветками» из песка и пыли, поднятыми британскими снарядами.

Маленькая и Большой, не найдя ничего лучшего, метнулись к стаду и спрятались среди верблюдов.

– Ну и запашок… Давай отвязываем – и прочь отсюда, прочь!

– Погоди, погоди. Спесивые бритты едва нас завидят, прихлопнут не задумываясь. Потому что примут за убегающих роммелевских солдат. Так что разумнее было бы остаться и молиться всем известным богам. И неизвестным тоже.

Они уселись на горячий песок, прислонившись спинами к косматым бокам пустынных кораблей. Прилегшие верблюды отнеслись к новоявленным соседям с присущим только им стоицизмом…

Время, как известно, течет всегда одинаково. Однако, если человек кого-то или чего-то ждет, его восприятие начинает сомневаться в непреложности этой ма?ксимы. Вот и сейчас минуты для напарников текли подобно десяткам часов. Им оставалось только ждать, ждать, ждать… И надеяться.

А двусторонний обмен орудийными выстрелами все продолжался.

– Nicht kapituliren! – верещал немецкий командир. – Feuer! Feuer, Schwitzeren! [5]

– Himmellherrgottsakramenthalleluja-amileckstama-а-а-а-а-а-arsch!!! – на едином выдохе проорал кто-то из фрицев страшнейшее ругательство, истинный вопль души, и принялся садить из пулемета длинными очередями.

– Пила Гитлера, – негромко прокомментировал Большой.

– Какая пила?..

– Пулемет MG-42. Так его прозвали. Страшная штука, мощная, скорострельная, надежная. Даже спустя много десятилетий кое-где на вооружении состоял…

– Вот как… Слушай, ты рассчитываешь сдаться британцам?

– Только сообразила? Представимся французскими разведчиками, сбежавшими из немецкого плена. Скажем, что у нас есть какие-то немецкие секретные данные.

– А потом?

– Потом по обстановке. Выкрутимся как-нибудь и удерем.

Раздался громкий треск, и артиллерия немцев замолчала.

– Эрвин, патронен! Страйфен! А-а-а!

Пулеметчик был серьезно ранен, но продолжил стрелять.

– Вот он, триумф воли, – сказал Большой. – Хорошие воины эти германцы. Под стать нашим были. Достойные противники, только вот с вождями им фатально не везло… Да и нашим тоже. – Он посмотрел на девушку и добавил с кривой усмешкой: – О ваших промолчим.

Она хотела что-то ему ответить, даже рот приоткрыла, но… сочла благоразумным действительно промолчать.

Рокот танков раздавался уже совсем близко. Со стороны немецкой позиции послышались одиночные выстрелы. Пехота Ее Величества великобританской Королевы добивала выживших.

Рядом с человеческо-верблюжьей компанией остановился джип. Прибывшие пехотинцы взяли верблюдов и двоих людей в кольцо и держали под прицелами. Человек в джипе заговорил на языке Гете и Шиллера.

– Нихт ферштейн, – ответил ему Большой, отрицая, что в достаточной степени понимает немецкий, и добавил на языке Шекспира и Диккенса: – Хвала господу, мы в безопасности!

– Кто вы?! – удивленно спросил по-английски человек, пытавшийся говорить с ними на «дойче шпрахе».

– Мы разведчики из французского Сопротивления. Действовали в Алжире, попались гитлеровцам, сбежали, потом опять попались… Долго рассказывать, – складно врал Большой, приветливо улыбаясь во все наличные зубы. – Мы располагаем важными сведениями и с радостью предоставим их вам. Только помогите нам добраться до вашего штаба. – И для убедительности добавил на языке Мольера и Мопассана: – Ох, господа союзники, как же мы вам благодарны за спасение из лап кровожадных бошей!

Офицер Ее Величества кивнул и поправил фуражку. Из джипа он так и не соизволил выбраться.

– Поедете в танке. Уоллкрофт! Распорядись. И пусть их сначала обыщут.

Во время обыска Большой ехидно ухмыльнулся краешком губ. Пистолет он предусмотрительно разобрал и рассовал части, механизмы и патроны по складкам экипировки – сразу и не найдешь. Наконец-то «сопротивленцев» проводили к горячо дышавшему дизельными парами «шерману». Напарник, как истинный кавалер, помог девушке взобраться на броню стального монстра. Люк был уже гостеприимно распахнут.

Вслед за напарницей он и сам вскарабкался на броню.

– Дамы вперед, – громко сказал он младшей. – И пробормотал себе под нос, чтобы расслышала только она: – Какой милый джентльмен этот британский капитан, даже рюкзаки разрешил оставить…

Маленькая понимающе глянула на него и сняла свою поклажу. Поставила рядом с люком и нырнула в пахнущее горячим металлом и соляркой нутро танка.

– Милая, принимай груз! – сказал Большой и сунул в проем люка ее рюкзак.

В ответ – молчание. И ничьи руки не приняли груз изнутри.

Он отпустил лямку рюкзака, понадеявшись, что тяжелый мешок никому на голову не рухнет.

– Что за чертовщина?! – невольно вырвалось у него.

Звука падения мягкой тяжести на металл не было. Изнутри вообще никаких звуков не доносилось.