Мятежные системы - Кощиенко Игорь Николаевич "Tig@r" (читать книги регистрация txt) 📗
«Может быть им все было известно с самого начала, — подумал Мэк. — Или администрации наплевать на то, что произошло».
В барак его привели за полчаса до отбоя.
— Ты видать не понял, о чем я тебе говорил, — встретил его Хатан. — С головой не пожелал дружить, вывихнул Маонго челюсть и сломал ему ребра. Мы уважали его, а ты пришел и отправил его в санчасть.
— Он избивал Шкодана, из-за него он погиб.
— Шкодан всего лишь жалкий слизняк, каких много и без которых не обойтись. Ты тут и месяца не пробыл и уже нарушил наши законы. Не тебе решать, плохи они или хороши. Мы здесь уже много лет и нас устраивает эта система.
— Ваша система убивает в человеке достоинство, а вас делает бешеным зверьем.
Хатан улыбнулся, в его глазах горело еле сдерживаемое бешенство.
— Захотел поиграть в миссионера? Были у нас вроде тебя, они долго не заживались. А кому посчастливилось — опустились ниже плинтуса.
Заключенные обступили Мэка. Один из них попытался ударить, но безрезультатно и получил в ответ мощный правый хук, раздробивший нос. Через секунду Мэк отбивался по всем направлениям, вертясь словно волчок. Вокруг образовалась мертвая зона. Попытка напавших задавить его числом провалилась, многие получили болезненные удары.
Не дожидаясь начала следующей атаки. Мэк сделал резкий выпад и сбил с ног одного из нападавших. Проскочив в образовавшуюся брешь, он подбежал ко входной двери, где его уже невозможно было окружить.
Теперь напасть больше чем трем сразу было невозможно. Первый нападающий получил прямой удар ногой в живот и согнулся пополам. Но второй замком рук пробил защиту Мэка и попал в висок.
В глазах на секунду посыпались искры — и этого было бы достаточно, чтобы навалиться на Мэка и просто его затоптать. Но увлеченный энергией собственного удара, нападающий всем своим корпусом продолжил двигаться вперед, что помешало третьему воспользоваться ситуацией. Получилась небольшая заминка.
Зато этим воспользовался Мэк.. Он подсек полузавалившихся противников и те сообща рухнули.
Внезапно все расступились. Вперед вышел высокий длинноволосый заключенный, вытянутое лицо которого пересекали четыре уродливых шрама. В правой руке он держал заточку — грубо сработанный самодельный нож из куска стали. В руках опытного бойца такая «игрушка» являлась весьма смертельной.
А мастерство длинноволосого предстояло скоро выяснить.
Длинновлосый стал заходить слева, рассчитывая таким образом выманить Мэка от двери. Тогда бы ему пришлось оголить спину, чем бы неминуемо воспользовались другие.
Мэк сделал ложный выпад и попытался выбить нож из руки противника, но тот успел убрать руку. В следующую секунду заточка замелькала перед самым лицом Мэка, едва не задев его. Лишь благодаря реакции, ему удалось увернуться от ударов и не покинуть своей позиции.
Молниеносные выпады длинноволосого следовали один за другим. Длинная, но неглубокая царапина пересекла предплечье. В продолжении бесконечно долгих напряженных минут, Мэк уворачивался, отбивал удары и, наконец, сумел провести мощнейший удар под дых. Тот согнулся и попятился на несколько шагов. Вокруг выстроилась живая стенка, не давая его добить.
— Ах ты падаль! — Восстановив дыхание и придя в себя закричал длинноволосый.
Бешено размахивая заточкой, он делал короткие, резкие выпады, целя в горло. И в очередной раз достиг цели, вспоров Мэку правую щеку. В тот же миг Мэк намертво вцепился в кисть с заточкой и, подпрыгнув, со всей дури лягнул истеричного придурка в лицо. От такого удара тот перекувыркнулся в воздухе, разбрызгивая капли крови, и рухнул без сознания.
— Ну хватит, урод! — взревел Хатан, до сих пор наблюдавший за всем в отдалении. — Попробуй меня уделать.
И, разбрасывая всех в стороны, он прошелся сквозь толпу к прижатому к стене Мэку.
Вся сила и опыт не помогли пробить защиту бригадира и уйти от мощного натиска его кулаков—кувалд. Попытка защититься закончилась тем, что Хатан прижал его к стене, начисто лишив любой попытки даже рыпнуться.
— Ну что, герой, наделал в штаны? Или это еще впереди?
Хатан повернул кровоточащее и начинающее оплывать лицо к себе.
— Ты дебил, Мэк, раз пошел против нас. Против меня. Сколько бы ты смог противостоять? Ночь? Сутки? Трое? Но тебе когда-нибудь захочется спать.
Хатан отрыгнул зловонным перегаром.
— Ты дебил, но ты мне нравишься. Благородный дурак. Хм… — Рот Хатана перекосило, его сильные пальцы схватили Мэка за челюсть и стукнули затылком о стену. — Ты че, не мог жить как все? Ты ведь мог здесь нормально жить, как я, как Маонго, как он, он. Нет же, тебе понадобились эти говнюки, всякие Шкоданы, Сирилы, которые и существуют только для того, чтобы об них вытирать ноги. Ты, наверно, из какой-нибудь обеспеченной семьи, ходил в детстве в школу, потом в университет, читал всяких яйцеголовых умников. У тебя наверняка была хорошая работа, ты был сыт, одет и не думал о завтрашнем дне. Тебе просто не повезло, что тебя втянули в заварушку и ты попал в плен. Не знаю кем ты был, но теперь ты один из нас — просто раб. Ты не из империи, ты не знаешь, как живут здесь. Если желудок не пуст, можно позволить себе порассуждать о благородстве, гуманности и о прочем дерьме. Каждый из нас с детства дрался за жизнь. Таким, как ты, этого не понять. Но теперь ты здесь, с нами. А мы попали сюда из другой вселенной, которой ты и не нюхал. И никто из нас никогда не был отягощен деньгами. И ты не вправе судить нас за наши законы.
Хатан отпустил Мэка, который медленно сполз по стене на пол и обхватил окровавленное лицо руками.
В коридоре послышался стук тяжелых ботинков охранников.
Дверь отворилась, вошли пятеро солдат и один заключенный. Охранники стали дубинками расталкивать толпу зэков, начиная все больше раздражаться.
Один из солдат заметил у стены Мэка и что-то рявкнул остальным.
Дубинки троих охранников обрушились на полуживого Мэка, выбив последние силы из него.
Вошедший с ними заключенный вплотную придвинулся к Хатану и незаметно сунул ему в руку клочок бумаги. Потом он подошел к бесчувственному телу и, подождав, пока его прекратят пинать, схватив за руки, потащил за дверь.
Мэка вновь ждал карцер. Но теперь его периодически станут избивать.
А Хатан, лежа на своей койке, единственной в его кубрике, после отбоя развернул клочок бумаги и, приказав убрать одеяло с «луны», стал читать.
«Маонго — провокатор. Он офицер лагерной охраны. Два дня назад он вышел из санчасти для нишидов, где ему вернули его бледный пигмент и нормальные размеры носа и губ. В день, когда его туда положили, там работали люди Краба, когда его выписывали, было дежурство моей бригады. Мои люди лично видели, как Маонго устраняли имплантанты носа и губ. За их слова ручаюсь.
Сенад.»
Хатан скомкал бумажку и сцепил зубы, унимая бесивший его гнев. Сволочь Маонго, или как там его зовут, оказался беложопым офицером, столько месяцев водившим его за нос. А он так и не просек эту подставу. Теперь Маонго не достать.
Ну ничего, зато с Мэком можно исправить отношения. Хатан возьмет его под свое крыло. Если только его оставят в бригаде. Впрочем, в противном случае, пару слов чиркнуть другим бригадирам и Мэка никто и пальцем не тронет.
Хатан лежал и не мог уснуть. Душившая его ярость не унималась. Вскочив с койки, он вдребезги разнес табурет, на котором была сложена его спецовка. За табуретом последовала тумбочка, которая разлетелась от кулака бригадира, словно фанерная.
«Погоди, Маонго, — подумал он, — рано или поздно…»
Чтобы эта встреча состоялась, было потрачено несколько месяцев кропотливой напряженной работы. И с самого начала его верный помощник генерал—лейтенант Шкумат утверждал, что это безумная затея. Слишком много людей было задействовано, слишком много прошло времени, слишком много было посвященных. Впрочем, что касается последних, то раскрыть им все карты означало бы подвергнуться необоснованному риску, поэтому все участники встречи предварительно узнали ровно столько, сколько им позволили узнать. И узнают тоже ровно столько, сколько необходимо для успеха.
