Самоучитель для бога. Дилогия (СИ) - Кривошеин Алексей (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .txt, .fb2) 📗
Игнат слушал ее гневную речь, и стыд заползал в душу. Как же он мог не подумать об этом? А еще журналист, знаток человеческих душ! Он горько улыбнулся. Оксана, как всегда, права. Своей чистой, доброй душой она уловила то, чего не смог понять его практичный мозг.
Оксана еще что‑то говорила, но он уже не слушал. Он шагнул к ней и обнял. Оксана умолкла на полуслове, ее глаза блестели в свете звезд. Вокруг шумели сосны, ветер шевелил их волосы, ночная прохлада ласкала кожу.
– Ты, как всегда, права! – прошептал он. – Но я думаю, все те слова, которые ты произнесла про Егора с Настей, относятся и к нам. У нас в последнее время тоже было… нам тоже надо…
Он впервые запутался в словах. Отчего‑то лишним показалось формулировать их ошибки. Оксана была с ним полностью согласна, ей не нужны были слова. Она потянулась к нему как цветок к утреннему солнцу, и он понял, что слова не нужны. Он прижал ее крепче и поцеловал так, как может целовать лишь любящий человек.
Настя сидела у костра и глядела на Егора. Немало времени прошло с тех пор, как Оксана увела Игната, но он не проронил ни звука. Беззвучно журчал ручеек времени, неумолимо отсчитывая минуту за минутой. Егор сидел и смотрел в огонь. Он словно все еще был на вершине скалы, окружающий мир мало волновал его. Настя страшилась с ним заговорить – вдруг он не ответит? Может быть, он снова ушел в глубокую медитацию?
Но бесконечно долго молчать нельзя. Молчание давило на душу, навевало тревогу.
– Егор… – проговорила она.
Голос подвел ее, она умолкла. Глаза зло блеснули, она яростно откашлялась. Веки Егора дрогнули, что‑то изменилось в его глазах. Он не поменял позу, но теперь Настя точно знала, что он ее слышит. Она почувствовала, что он не меньше ее желает быть с ней, но что‑то мешает. Два года наложили свою печать.
Настя посмотрела на него – и что‑то изменилось. Ее голос и еле заметное подрагивание век Егора разрушило стену отчуждения. Перед ней снова был Егор. Ее любимый Егор. Годы не пощадили его, он стал другим, но та частица счастья, которая была в нем всегда, не угасла. Теперь Настя отчетливо чувствовала это. Может быть, эта частица спряталась глубоко внутри, прикрылась толстым защитным панцирем, но она есть.
Настя встала и подошла к нему сзади. Ее руки легли на его широкие плечи. Руки будто коснулись камня, прохладная кожа скрывала под собой монолит твердых мышц. Егор высился рядом с костром словно статуя бога войны. Настя вспомнила, каким он был раньше, еще до Роста. У него не было такой мощной мускулатуры и живота с квадратиками пресса тоже не было. У него был милый, мягкий животик и нежные руки, не такие, как сейчас, окаменевшие и холодные.
Настя погладила валики мышц. Егор сидел, не шевелясь. Он не сделал попытки обернуться к ней, лишь замер, словно страшась увидеть ее глаза. Только краешком подсознания она ощущала, что ее прикосновения пробуждают в нем забытые чувства.
– Ты такой напряженный! – сказала она. – Хочешь, я сделаю тебе массаж?
Не дожидаясь ответа, она принялась массировать твердые как камень мышцы шеи и плеч. Егор вздрогнул и замер, словно боялся спугнуть ее желание. Настя изо всех сил щипала и мяла эти неподатливые пласты, пальцы ее хрустели и наливались предательской слабостью. По всему телу выступил пот. Оказывается, это немалая физическая нагрузка – делать массаж. Поначалу ей показалось, что ничего у нее не выйдет. На глазах выступили слезы обиды – ничего не получается. “Словно массирую холодную статую”.
И вдруг она почувствовала, как напряженные узлы мышц расслабляются под ее руками, ее упорство и теплота растопили камень в эластичный пластилин. Настя почувствовала, как теплота ее рук проникает под его кожу, под прохладной поверхностью просыпаются живительные потоки. Кровь приливает к поверхности, мышцы расслабляются, груз усталости растворяется в приятной истоме.
Это придало ей сил. Пот катился с нее ручьями, но Настя усилила старания. Теперь она чувствовала, как откликается тело Егора на каждое ее движение. Она прошлась вдоль спины, и везде, где она касалась Егора, к коже приливала кровь, мышцы расслаблялись, оживали, переставали быть вырезанными из камня.
Настя поверила в свою силу. Она обхватила Егора, прижалась к нему сзади, руки скользнули по широким пластам грудных мышц, коснулись живота.
– А теперь нам нужно прилечь… – Ее горячее дыхание обожгло его ухо.
Егор безропотно поддался движению ласковых рук. Он лег на спину, Настя склонилась над ним. Костер кидал прыгающие блики на его обнаженный торс. Настя залюбовалась совершенной фигурой. Ее рука легла на бронзовую грудь, едва касаясь, заскользила по коже. Настя чувствовала, как его тело отзывается на ее прикосновения. Кожа розовела и нагревалась, кровь приливала к ней, давая тепло. Лицо Егора кривилось, словно он пытался, но никак не мог вспомнить, как же это прекрасно – чувствовать.
Пальцы Насти коснулись его лица. Ее большие глаза звездами мерцали в ночи. Ты вспомнишь, как бы шептали они, мы вместе вспомним. Она наклонилась к нему и поцеловала. Его губы были твердыми, словно вырезаны из дерева. Настя целовала их, еще и еще, пока не почувствовала, как они дрогнули, потянулись к ней. Егор начал отвечать на поцелуй, все еще робко, но искренне. Ее рука гладила его грудь, касалась упругих валиков живота. Тело Егора вздрагивало, размягчалось, словно глина в руках мастера.
Настя принялась целовать шею – Егору всегда нравилось это. Постепенно ее губы стали перемещаться все ниже и ниже. Темные кружочки сосков. Расслабленные и бесчувственные. Она поймала один губами, коснулась языком. Одновременно ее рука ласкала второй. Она почувствовала, как сосок откликается на ее ласки, делается твердым. Настя слегка куснула его, тут же приласкала языком. Грудь Егора поднялась порывисто, вздох слетел с губ. А Настя уже стремилась ниже, еще ниже.
Губы ее скользнули по животу, а руки уже срывали тряпье набедренной повязки. Что за гадость он на себе носит? Противные тряпки летят в сторону, Егор лежит перед ней совсем нагой. Настя касается самых сокровенных мест, пальцы ощущают, как отзывается плоть. Восторг и любовь переполняют ее душу. Больше под ней не бесчувственная, каменная статуя, с ней снова ее Егор. Живой и любящий человек. Не переставая ласкать его, Настя поднялась, их глаза встретились. На лице Егора застыло испуганное выражение счастья и блаженства. Словно он не верил в происходящее, но изо всех сил хотел поверить.
Настя вновь принялась целовать губы, щеки, нос, лоб, везде, куда попадала. Она хотела зацеловать его всего. Егор отозвался на ее порыв, Настя почувствовала прикосновения, робкие и нерешительные. Эти прикосновения вызвали в ней бурю страсти, волна возбуждения захлестнула ее с головой. Все тело дрожало, сокровенные места горели огнем. Насте захотелось коснуться их, унять эту сладкую боль, но она не позволила себе. Он должен сделать это сам. Он теперь хозяин ее тела, только он волен.
Но Егор все еще слишком робок, чувства бурлят в нем, но он словно страшится выпустить их на волю. Настя изнывала от страсти. Ее рука скользнула вниз, на мгновение посетил страх, что его желание уходит. Но рука наткнулась на твердую плоть. Настя порывисто прижалась к нему – если он не желает унять ее сладкую боль, может быть, крепкие прикосновения погасят волну страсти? Но это не помогло. Желание лишь усилилось. Оно жгло тело Насти в яростном огне, но это была сладкая мука. Ее дыхание участилось.
Наконец его руки стали смелее. Настя почувствовала, как он потянул ее кофточку. Она тут же отстранилась от него, подняла руки, чтобы ему было легче снять. Уже не медля, он стащил с нее кофточку, ее полные груди колыхнулись у него перед лицом, лишь тонкая ткань бюстгальтера отделяла его от мягкой, нежной кожи. Настя сама сорвала застежку, костер бросил алые отсветы на обнаженную грудь.
Возьми же, возьми меня! – кричало все ее существо. Его руки коснулись ее груди, поначалу робко, потом более уверенно принялись ласкать. Настя надеялась, что это уймет сладкую боль, но прикосновение возбудило еще больше. Стон сорвался с ее полураскрытых губ. Она замерла, страшась спугнуть это приятное чувство. Горячие волны текли по телу, вызывая из глубин такое блаженство, какого она еще никогда не испытывала. А снизу все сильнее и сильнее жгло, терзало ее плоть самым сладким предвкушением. Настя чувствовала, что трусики ее уже насквозь промокли, внизу – влажное, раскаленное пекло.
