Проект «Минотавр» - Куликов Роман Владимирович (книги бесплатно без .txt) 📗
– Я здесь подожду, – сказал Макс.
В приемной снова дежурила та же самая медсестра. По виду сразу стало понятно, что Артиста она не забыла, как и полученную из-за него выволочку от доктора. Вежливое «здравствуйте» она оставила без ответа.
– Не подскажете, как найти моего товарища, которого ночью привезли.
– Не подскажу, в списках ищите.
– Спасибо, вы очень любезны, – изобразил милую улыбку Артист.
Отошел к стенду с информацией и списками больных, начал просматривать фамилии и вдруг понял, что не знает настоящего имени Сувенира. Они так и общались все это время, называя друг друга прозвищами.
– Твою мать, – пробормотал он.
И как же узнать, в какой палате лежит бывший командир квада? У этой грымзы в белом халате спрашивать не хотелось.
Он снова пробежался глазами по фамилиям больных в надежде найти хотя бы какие-то ассоциации. Не получилось.
На лестнице послышались тяжелые шаги. Артист повернулся посмотреть и узнал в человеке одного из братьев Латуниных. В одной из ходок группе Артиста пришлось с ними объединиться, чтобы отбиться от крупной стаи «голышей».
– Салют, Бряц. Ты чего тут?
– А, здорово, Артист. Да раненого притащили.
– Кузьма?
– Не, – махнул рукой сталкер, – брательник в порядке. Мы вояку принесли.
– Откуда?
– Нашли его в паре километров от границы. Рука разодрана, ребра и одна нога сломаны. Похоже, что в какую-то гравитационную аномалию угодил. Хотя гаджеты модные у него и работают. Вот, зацени.
Он вытянул руку, задирая рукав и показывая закрепленное на запястье устройство.
– Я думаю, он не против. А нам с брательником компенсация какая-никакая. Мы только в ходку вышли, когда на него наткнулись. Не бросать же, вот и пришлось возвращаться.
– Ты бы не светил особо, вояки наверняка расследовать будут. Если он не просто так в аномалию попал, а с чьей-нибудь помощью, то наверняка станут вещички его искать. Доказывай потом, что не вы с братом ради этих самых гаджетов постарались.
Бряц сразу посмурнел.
– Я о таком и не подумал. Пожалуй, ты прав. Спасибо.
Сталкер осторожно оглянулся, нет ли кого поблизости, снял АА-счетчик и убрал во внутренний карман.
– Он один был? – поинтересовался Артист.
– Похоже. Мы тоже удивились: патрули же минимум по трое ходят и не забираются так далеко. На всякий случай осмотрелись вокруг – не нашли больше никого. Да и он, когда пару раз в себя приходил, что-то бормотал о лаборатории и монстре, который весь его отряд положил. Слушай, не похож он на патрульного. Я не особо в этом разбираюсь, конечно, но он больше на спецназовца похож или как их там – военстала.
– Что?! О какой лаборатории?!
– Эй! Нечего тут шуметь! – гаркнула на них медсестра. – Проваливайте на улицу, там и орите.
– Что за лаборатория? – более спокойно повторил вопрос Артист.
– Откуда мне знать? – пожал плечами Бряц. – Ладно, пойду я, а то скоро вояки нагрянут, им уже должны были сообщить, что нашли одного из них. Еще раз спасибо за совет.
Он похлопал себя по куртке, где во внутреннем кармане лежал АА-счетчик раненого военного.
– Не за что, – рассеянно ответил Артист. – А что с воякой?
– Да вроде прооперировали. Сейчас в палате.
– Вы молодцы.
– Ага, только ходка загублена. Ладно, бывай, а то Кузьма обзвонился уже.
– Бывай.
Мысли Артиста уже были заняты совершенно другим. Лаборатория.
Почему-то даже сомнения не возникло в том, что речь шла именно о комплексе, который искал он.
Наконец-то хоть какая-то ниточка. Нужно непременно переговорить с раненым, пока не приехали военные и не забрали того в госпиталь.
Бряц спускался откуда-то сверху. На втором этаже хирургия – туда отвозили Сувенира, а значит, нужен либо третий, либо четвертый этаж. Как спросить у сталкера номер палаты, не вызывая встречных вопросов, придумать не получилось. Не страшно. В крайнем случае можно и заглянуть в каждую.
Отчего-то в груди вдруг появилось волнение. Неужели с поисками покончено? Сувенир обрадуется, когда узнает. Пока Артист размышлял, время уходило. И от осознания этого засосало под ложечкой.
Расспросить, какие отделения находятся на верхних этажах, кроме как у зловредной медсестры, оказалось не у кого. Артист решил разобраться на месте. Убедившись, что в его сторону никто не смотрит, он медленно направился к лестнице.
Не успел пройти пару пролетов, как двери на втором этаже открылись, и появился доктор.
– Вы что тут делаете? Без бахил и халата нельзя! – сердито спросил он. – А, это вы…
– Да, доктор. У меня это…
– Что?
– Товарища только что прооперировали, а в какой палате лежит, не знаю.
– Так у него же только порезы на руку были – швы накладывали, какая еще операция? – нахмурился врач. – Или инфекция?
– Нет, нет. С этим товарищем все нормально… наверное. Не смог до него дозвониться. Но не в этом дело. Сослуживец мой бывший, однополчанин. Я дембельнулся, а он продолжил по контракту. Вот сегодня, говорят, сюда доставили. Два сталкера притащили.
– А, этот. На четвертом этаже он сейчас. В четыреста семнадцатой. Операцию сделали, прошла успешно. Сейчас требуется полный покой.
– Да, Леха крепкий парень.
– Кирилл, вы хотели сказать? – Доктор с подозрением покосился на Артиста.
Он понял, что переиграл, и решил по-быстрому ретироваться.
– Да, конечно, Кирилл! Спасибо, доктор!
Он стал быстро подниматься по лестнице на четвертый этаж. Там, прежде чем заходить, осторожно выглянул и увидел, как по коридору удалялись несколько мужчин в накинутых белых халатах поверх камуфлированной одежды. Что-то в осанке и походке идущего последним показалось знакомым. Смутное воспоминание кольнуло тупой пикой. Стало как-то не по себе. Где-то в глубинах памяти закопошился монстр, вздыбил горбом накрывавшие его наслоения, запыхтел, заворочался, да и заснул снова. Может, и к лучшему, подумал Артист и вошел в коридор.
Охраны возле палаты вопреки опасениям не оказалось. Еще раз окинув взглядом коридор, Артист проник в палату. Осторожно притворив за собой дверь, он замер, прислушиваясь. Тишину нарушало лишь шипение воздушной помпы и равномерное попискивание датчика сердцебиения системы жизнеобеспечения. Из коридора донеслись чьи-то энергичные шаги и затихли прямо возле палаты. Артист напрягся. Сделал шаг в сторону от двери. Та открывалась внутрь, поэтому имелся мизерный шанс, что Артиста не заметят. На всякий случай он вытянул из лямок ремень и намотал кожаную ленту на кулак, приготовившись прорываться.
Но, постояв возле палаты с полминуты, неизвестный удалился так же быстро и уверенно, как пришел. Поняв, что на какое-то время опасность миновала, Артист облегченно выдохнул. Повесив ремень на шею, он, не теряя времени, принялся обшаривать палату. Как и предполагал, вещи раненого не убрали в общее хранилище, а оставили рядом с ним во избежание претензий от военных либо вообще по их непосредственному приказу. Грязная, окровавленная, разодранная едва ли не на лоскуты форма валялась в шкафу. Рядом лежали противогаз, «разгруз» и вещмешок. С последнего Артист и начал свой осмотр. Вытряхнул содержимое на пол, разгреб, ничего полезного не обнаружил, проверил кармашки и прощупал вещмешок на возможные потайные отделения. Потом взялся за «разгруз». Боеприпасы и оружие, если таковое имелось, медики, скорее всего, заперли в сейфе, поэтому обыск снова ничего не принес. Затем наступила очередь одежды. Понимая, что это его последний шанс что-либо обнаружить, Артист осмотрел все с особой тщательностью, даже разорвал подкладку, когда показалось, что под тканью что-то есть. Треск нитей показался необычайно громким. Дыхание перехватило, взгляд метнулся в сторону койки, где лежал раненый.
Глаза парня были открыты и смотрели прямо на Артиста.
Мгновенный испуг ледяным покалыванием пробежался по позвоночнику. Во рту пересохло, захотелось сглотнуть, но не удалось. В полном муки и страдания взгляде раненого Артисту почудился злобный блеск убийственной ненависти. Захотелось бросить все и бежать. Но, взяв себя в руки, он усилием воли поборол приступ непроизвольной паники.
