Монохром - Палий Сергей Викторович (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
— Лёвка, дерни, когда будешь готов! — гаркнул я в коптящее марево.
Через секунду ремень дрогнул. Мы уперлись каблуками в землю, ухватились покрепче и стали тянуть на «раз-два».
Дым мешал сосредоточиться, ботинки проскальзывали на мокром дерне, Лёвка выкрикивал неразборчивые фразы из жерла, и казалось, что его тело с каждой секундой становится все тяжелее. Ремни натянулись, острые сколы кирпичей увечили их грубую кожу, сцепка дзенькала о стенку. Дело двигалось с трудом.
Наконец нам удалось приподнять Лёвку настолько, что он ухватился за край трубы и, не обращая внимания на сочащуюся из-под перчаток кровь, принялся выбираться. Мы подхватили его под мышки и выволокли на воздух.
— С-с-к-корей… ос-с-стальных… — выкашлял он, отползая в сторону и протягивая свой ремень.
Следующим оказался Гост. Сталкер вскарабкался довольно бодро и освободил лаз.
А вот последним полз наш долговязый зануда, и ему досталось по полной. Когда мы общими усилиями вытащили Зеленого из раскаленной клоаки, цвет его лица строго соответствовал прозвищу. Края штанин превратились в тлеющую бахрому, пристрелянную снайперку сталкер обронил, кожа на лодыжках покраснела, хотя волдырей заметно не было.
Мы положили Зеленого на доски и брызнули в лицо из фляжки. Его выгнуло дугой, обильно стошнило на собственные колени, но взгляд после этого слегка прояснился.
— Радиация? — озабоченно спросил парень из клана Лося.
— Не, — Зеленый сплюнул тягучую слюну, — всего-навсего жженое дерьмо.
Я пощелкал перед ним пальцами, привлекая внимание. Зеленый посмотрел на меня вполне осознанно.
— За тобой кто-то лез? — спросил я.
— Не успели. — Он резко мотнул головой и вновь чуть не сблевал. — Вот же ж напасть… Остальных, видно, скрутили, а мусор сразу подпалили.
— Тогда больше мы сделать ничего не можем, — подвел я черту. — Валим отсюда, пока солдафоны не прочухали, что банда сталкеров виртуозно линяет у них из-под носа.
— Минор дело говорит, — кивнул Гост. — Мужики, сворачиваемся и уходим дворами. Путь через пустошь-ферму должен быть свободен, выйдем на тропу чуть западнее Кордона.
Прикрывающие сталкеры попятились, не переставая, однако, пасти проходы. Гнаться за нами, кажется, никто не собирался, но, сами понимаете, в Зоне лишний раз перестраховаться не помешает. До последнего я ждал, что вот-вот из-за угла прилетит граната или появится штурмовой отряд и вломит нам по самые ноздри.
Как ни странно, уйти удалось без проблем. Жаль, Ерофею потроха попортили. Эвон как его приложило, аж на философию о чистоте генотипа и здоровье потомства прошибло. Ну да ничего: выкарабкается, не маленький уже.
Осторожно поддерживая шатающегося Зеленого, мы покинули опасный район, петляя между каркасно-насыпными развалинами и высохшими кленовыми рощицами. В гуще кривых ветвей торчали бетонные вешки от телеграфных столбов, похожие на огромные костяшки домино. Возле ржавого железнодорожного полотна, огибающего пустошь-ферму с юга, валялось несколько куч деревянного крошева, которое когда-то было шпалами — в воздухе до сих пор чувствовался запах креозота. Рельсы в этом месте изгибались и перекручивались, словно корни. Возле сломанной стрелки недвусмысленно белел крупный осколок черепа. Интересно, чем это их так перекорежило? Похоже на проделки мощной «гравикаракатицы». Да только не могло здесь возникнуть никаких аномалий: далековато от Кордона. Может, фугас сработал или ракетой с «вертушки» накрыло каких-нибудь не особо удачливых ходоков? Может.
В Зоне все может быть. Гадать — только время попусту тратить. Пустошь-ферма не зря получила свое название. Посреди большого пустыря, на котором давно не росли ни трава, ни кустарник, стоял дом. Двухэтажный, основательно сложенный из крупного белого кирпича, с мансардой под двускатной крышей, щербатым крыльцом и угловой верандой. Возле дома ютились сараи, стойло, колодец, чуть поодаль темнела срубовая баня, а проломленные в нескольких местах ограждения выдавали границы бывших загонов для скота. Ферма вроде бы как ферма — таких десятки и в самой Зоне, и вокруг Периметра, — да была у нее одна особенность. Любая живность, которая имела неосторожность тут обосноваться, хирела и погибала в течение двух-трех дней от странной болезни: тело покрывалось язвами, шерсть выпадала клочками, поднималась температура, начиналась лихорадка, и в конце концов тварь божью выворачивало чуть ли не наизнанку. Великое множество окрестных псов, кошек, сусликов и птиц сдохло в страшной агонии. И не было феномену разумного объяснения. Радиационный фон мерили — обычный для здешних мест. Аномалий никто не замечал. Химический анализ почвы и воздуха не выдавал серьезных отклонений от нормы. Будто проклял кто место, и каждая животинка, решившая устроить здесь нору или гнездо, платила жизнью. Мерли все, кроме людей. На человека энергетика не оказывала столь губительного влияния, как на животных, — разве что башка начинала трещать после часа-другого пребывания на ферме-пустоши. Но настолько сильная и тяжелая пульсировала вокруг заброшенного дома аура, что немногие рисковали задерживаться в его мертвых покоях. Никто не пил воду из колодца, не брал инструментов из сараев, не таскал утварь из кухни и бани. Говаривали, что еще во время трагедии 86-го года хозяин запаниковал, услышав о взрыве реактора, и положил из ружья всю семью. А затем ушел помогать спасателям и канул в энергоблоке. Мистика и домыслы, понятное дело, но сталкеры в большинстве своем народ суеверный. поэтому с опаской относятся к легендам Чернобыля.
Через ферму-пустошь решили идти только мы с Дроем, Зеленым и Гостом да Лёвка, который после состоявшегося в трубе разговора держался возле меня как приклеенный. Остальные отделились и взяли западнее, в надежде отсидеться под железнодорожным мостом и подтянуться к Кордону, когда военные утихомирятся.
— Стрёмно, — признался Зеленый, когда мы миновали колодец с опущенной цепью и поравнялись с домом. — Всегда стороной это место обходил. — Он поежился. — Словно смотрит кто-то из окон. С укоризной.
— Круто ты надышался, — не оборачиваясь, обронил Дрой. — Еще откуда на тебя смотрят?
— Не ерничай. Прояви сострадание и перестань мотылять из стороны в сторону — и так тошнит.
Некоторое время мы шли молча. Вдруг Гост остановился как вкопанный, и остальные тут же застыли. Я сглотнул, внимательно вгляделся в просвет между двумя сараями, возле которых замер сталкер, но угрозы не заметил.
— Чего вылупились? — усмехнулся Гост. — У меня здесь схрон. Или вы собираетесь через Периметр лезть в портках да без инструментов?
— В следующий раз так не делай, — буркнул Дрой, расслабляясь. — А то застыл, будто столбняк прошиб.
— Занятное местечко ты выбрал, чтоб нычку соорудить, — одобрительно кивнул я. — Что ж, веди к не сметным богатствам, раз уж признался. У меня как раз есть тема для разговора — скоротаем время, пока переодеваться будем.
Гост обошел дальний сарай и позвал нас.
— Аккуратней, родной, не заляпайся, — предупредил он, когда я с удивлением воззрился на разорванное в клочья тело, валяющееся в дверях. — Вот что бывает, когда лезешь за чужим хабаром.
— Немолодой вроде, а растяжку не заметил, — констатировал подошедший Лёвка. — Эк его размазало.
— Лоха видно по помету. — Дрой шмыгнул носом, шумно высморкался в грязь и пошел в сторону, чтобы помочиться. — Под ноги смотреть надо.
— Всё глумитесь, — вздохнул Зеленый, нагибаясь и осторожно переворачивая жетон на остатках шеи. — Берталёт какой-то… Ну и прозвище.
— Опа-па, да тут еще один, — сообщил Дрой, склоняясь над следующим трупом. — По жетону, некий Торгелс. Ох ты ж, ё-моё…
— Что там? — насторожился Гост. — Ты капкан медвежий ставил?
— Было дело.
— Кажется, балбес споткнулся и умудрился пипиской в него угодить. Кровью истек. — Дрой закончил отливать, застегнул ширинку и торжественно провозгласил:
— Торгелс, отныне нарекаю тебя Безумным Кастратом!
— Фу, как вульгарно, — сказал Зеленый.
