Лабиринт - Перри Стефани Данелл (е книги TXT) 📗
— Да. Много лет назад... В скалах недалеко от луны Солано. Они атаковали наш дивизион. Убили всех, кроме меня. Конечно, нас предупреждали, что они опасны, но мы не знали...
— Креспи замолчал, подыскивая нужные слова, но ему это не удалось, и он просто сказал: — Мы даже не могли предположить, какие они на самом деле.
Казалось, что Креспи не в состоянии отвести взгляд от чудовища. Все, что произошло в тот ужасный день на астероиде, всплыло из прошлого, а он столько лет пытался забыть пережитый кошмар.
— Я помню совсем немного, — медленно говорил он. — Какие-то обрывки. Черная кожа, омерзительный запах, лязгающие зубы. Гиббса...
Креспи посмотрел на Чурча и понял, что бормочет что-то несвязное, а если он подробно расскажет о своих впечатлениях, то, скорее всего, совсем не удивит доктора, потому что тот, наверное, уже имеет соответствующий опыт.
— В общем, все погибли, — закончил Креспи.
Глаза Чурча все еще ничего не выражали.
— Боже мой, как это было ужасно для вас, — только и сказал он.
Креспи кивнул и постарался вернуться к действительности. То столкновение с чудовищами произошло много лет назад. Креспи отогнал от себя воспоминания и заново сфокусировался на Чурче.
— По-моему, я когда-то читал, что вам тоже удалось выжить после столкновения с ними? — спросил Креспи.
Он на самом деле читал об этом в личном деле Чурча перед тем, как улететь с Земли. Правда, там не давалось никаких деталей, просто констатировался факт и стояла дата — более сорока лет назад.
— Сэр, система готова, — послышался голос позади них.
Креспи резко дернулся и обернулся. К ним подошел молодой сотрудник в чистом сером комбинезоне. Чурч улыбнулся:
— Прекрасно, Хаукс.
Чурч посмотрел на молодого человека, потом кивнул на Креспи.
— Это полковник Креспи, — сообщил он. — Прибыл, чтобы раскрыть наши... незаконные операции.
Хаукс отдал честь. На его лице изобразилась неуверенность.
— Добрый день, сэр... Незаконные операции? Простите, но я вас не понимаю.
Чурч направился к другому экрану и ответил через плечо:
— Не забивай себе этим голову, Хаукс. Он тоже не понимает. Подойдите, пожалуйста, сюда, полковник.
Креспи ответил на приветствие Хаукса и последовал за Чурчем. Он прибыл на «Безымянную» не для того, чтобы обмениваться рассказами об ужасах. Шок от увиденного живого чужого быстро проходил. Пришло время получить несколько прямых ответов на вопросы.
«Ты в самом деле хочешь их получить? — спросил внутренний голос. — Или просто мечтаешь навсегда забыть о том, что тебе довелось испытать?»
Креспи велел своему внутреннему голосу заткнуться.
Они оказались у экрана больших размеров. На этот раз камера была направлена под другим углом. Креспи нахмурился, заметив, что находившаяся в загоне дверца открылась в какой-то коридор, скорее всего лабиринт из нескольких проходов на нижнем уровне, которые Креспи только что изучал на показанном Чурчем плане лаборатории.
Чурч говорил медленно, таким тоном, словно объяснял что-то непонятливому ребенку:
— Эта дверь ведет в лабиринт. Когда существо окажется там, ему будет предоставлено несколько возможных вариантов выбора. Давайте проверим, удастся ли вам предугадать его поведение.
Креспи нахмурился, уже открыл рот, чтобы что-то ответить, но решил промолчать. Изображение на экране изменилось: теперь работала камера, установленная за спиной чужого. Чудовище осторожно выходило в коридор. В проходе стоял маленький столик, прикрепленный болтами к стене. На нем лежала свинья.
— настоящая свинья! — то ли напичканная наркотиками, то ли спящая. А рядом со столом стоял живой человек!
— Там человек! — закричал Креспи. Он не мог скрыть беспокойства.
Мужчина в лабиринте был одет в защитный костюм и вооружен.
«Боже, чем занимается Чурч?» — пронеслось в голове у Креспи.
— Да, — кивнул доктор, спокойно поглядывая на Креспи сквозь очки. — У чужих нет глаз, их нельзя обмануть голограммами. Но не стоит беспокоиться, потому что я предпринял все меры предосторожности. Если существо решится атаковать, то автоматические датчики мгновенно активируют электроды... Чужой, которого вы видите, Креспи, очень голоден. Может быть, вам известно, что эти существа обожают свинину. Как вы думаете, что он сделает?
Чурч говорил уверенно и спокойно. Он определенно не испытывал никакого волнения. Он же не мог пойти на то, чтобы убивать десантников?! Эксперимент должен быть абсолютно безопасен. Креспи ломал голову над тем, что предложили солдату за то, чтобы он согласился войти в лабиринт.
Креспи сглотнул слюну и попытался найти ответ на поставленный Чурчем вопрос.
— Насколько я знаю, чудовище не станет отступать, — заявил Креспи, — но...
Полковник задумался. «Чужой голоден. Голоден».
— Я думаю, что он нападет на свинью, съест ее, а потом атакует человека.
Чудовище продвигалось все ближе и ближе к двум возможным вариантам выбора и тихо шипело.
— Вы ошиблись, Креспи, — шепотом ответил Чурч, словно чудовище могло его услышать. — 0-шиб-лись. Ошиблись.
Чужой издал дикий вопль и бросился на человека в защитном костюме, вытянув вперед свои лапищи. Креспи успел заметить ужас в глазах бедняги. Десантник поднял автомат.
Последовала вспышка. Чужой вновь закричал — теперь от страха и боли. Он скорчился на полу в полубессознательном состоянии. От его черного туловища поднимались пар и дым.
Вооруженный десантник в лабиринте был мертвенно-бледен, но абсолютно не пострадал. Он попятился к двери, расположенной в нескольких метрах позади него, и быстро скрылся из виду.
Чурч продолжал говорить таким спокойным тоном, словно не произошло ничего особенного:
— Как вы видели, Креспи, существо практически не колебалось. Оно лучше умрет с голоду, чем упустит возможность атаковать врага.
Креспи сглотнул и силой воли заставил сердце биться в груди не так часто.
Чурч кивнул на изображенного на экране лежащего без движения чужого.
— Я считаю, — заявил Чурч, — что они не воспринимают себя как отдельную личность. Они борются за свой вид, не за себя как за индивидуума. Их невозможно испугать, застращать или подкупить, чтобы они отказались от нападения. Они рассматривают угрозу одному как угрозу всем. Они не могут допустить, чтобы эта угроза оставалась. Это противоречит их инстинктам. Поэтому они немедленно атакуют. Ничто не уменьшает их агрессивности — ни боль, ни усталость, ни то, что имеющиеся шансы складываются далеко не в их пользу.
