Отделённые (СИ) - Кроули Нейт (читать книги онлайн бесплатно серию книг .txt) 📗
Противник растерялся; его боевые порядки разрушились с ликвидацией командного узла.
Искусственный интеллект с каждым разом всё быстрее и быстрее реорганизовывал узловую структуру и прямо сейчас расписывал новую иерархию. Тут и там уже формировались островки порядка, но тем не менее он не успевал восстановить сплочённость вовремя, чтобы вернуть преимущество.
Чуть ли не с игривым настроем скача меж дезориентированных Отделённых, два каноптека разорвали остальных Уничтожителей на мелкие кусочки, а затем проскочили обратно через мост и ласково уткнулись головами в броню хозяина. Величаво похлопав своих питомцев, Сетех дал указание пехоте снова открыть стрельбу, и когда повторно разразилась буря гаусс-огня, он зашагал прочь в сопровождении близнецов. Обирон же рвался к краю разлома, собирая новый отряд лич-стражей. Теперь, когда враг лишился превосходства в связи с гибелью лорда-уничтожителя, имелись все шансы на то, что в этот раз штурм через мост пройдёт удачно.
Но несмотря на самые отчаянные и нелогичные надежды варгарда, Сетех не покидал пещеру. Пышущий холодным гневом, он направлялся Обирону на перехват и, когда приблизился, нисколько не замедлился, а вместо этого направил импульс своего движения в суровый удар наотмашь по челюсти варгарда. Хотя Обирон был почти вдвое тяжелее стройного владыки, он зашатался и отступил на шаг, чтобы сохранить равновесие.
— Хватит валять дурака, — прорычал Сетех достаточно громко, чтобы его услышали на линии фронта. — Ты не хуже меня знаешь, что исход войны не решается в этой проклятой пещере, и мне уже надоедают твои проволочки. Почему ты тратишь время впустую? Даже если ты захватишь этот участок голого камня, то увязнешь в следующем узком проходе.
Подавив злость, вызванную этим предостережением, и вновь обнаружив под ней стыд, Обирон опустил голову. Сетех продолжал, теперь раздражённо и заговорщически шипя:
— Делай, что должно, Обирон. Я проявил милосердие, простив тебе затянувшуюся нерешительность, но у меня нет привычки даровать помилование дважды.
— Если я должен это сделать, — начал Обирон, стараясь не выдать собственную безысходность, — то, прошу, хотя бы… поведайте мне, за что мы сражаемся.
— За само выживание, и всё благодаря твоему промедлению! Пока ты здесь мешкаешь, с каждым часом наши шансы выбраться отсюда уменьшаются. Несмотря на вопиющую наглость твоего вопроса, я великодушно раскрою тебе правду, но рассчитываю, этого будет достаточно, чтобы вывести тебя из пассивного состояния.
Когда Сетех отвёл его подальше от скопления войск, Обирон удивился, почему он до сих пор знает всей правды, и прислушался.
— Если ты до сих пор не сложил картину воедино, то вот. Я наткнулся на Доахт не потому, что он пробуждался, и вовсе не по случайности. Это были долгие и трудные поиски. Я шёл по тропинке из легенд и страшилок несколько столетий, проверяя даже самые невнятные и диковинные слухи.
С презрительной усмешкой немесор указал на древнюю каменную стену пещеры.
— Когда я нашёл его, этот мир спал беспробудным сном, и меньше всего на свете мне хотелось тревожить его. Но если Доахт действительно хранил то, чем так славился, то это осиное гнездо надлежало непременно разорить.
— А что в нём хранится? — поинтересовался Обирон. При этих словах бледнобронный немесор кивнул вверх, на фризы, разрисованные теми же неровными иероглифами, которые повсеместно встречались по мере продвижения экспедиции вглубь планеты.
— Ты видел эту резьбу? Говорят, это дело рук одного существа. — В этот момент Сетех перешёл на тон придворного рассказчика, и вскоре стало ясно, что он наслаждается звуком собственного голоса не меньше, чем Зандрех.
— Одинокого криптека исключительной гениальности, который пробудился за сотни тысячелетий до положенного ему срока и намного раньше прочих обитателей коронного мира. Насколько он знал, он был единственным некронтир, бодрствующим в Галактике, и изоляция… сделала его странным.
Сетех вздохнул и пробежал пальцем по резьбе.
— Он провёл целую вечность здесь, в темноте, поглощённый дикими теориями и царапающий свои вычисления на стенах. А потом, когда он наконец пришёл к выводам, то обнаружил, что они не укладываются даже в его вместительном разуме, и его рассудок дал трещину. Но, сойдя с ума, он построил некий агрегат в центре мира, о назначении которого мы едва ли можем догадываться.
— Оружие? — предположил очевидное Обирон. Они с Зандрехом во многих кампаниях наталкивались на планетарные суперорудия, и те, что действительно функционировали, в конечном итоге обычно попадали в арсенал Гидрима. Так что это не было для него чем–то новым.
— Нет, не оружие. Спасение.
Обирон застыл, уловив дрожь в подкорке сознания. Что же подразумевал немесор?
— Что бы из себя ни представлял этот агрегат, но, когда криптек запустил его, разум каждого погребённого здесь существа — от фаэрона до нижайшего воина — исчез. Вот почему наш уважаемый друг автономный дух теперь управляет всеми как игрушками.
— Значит, их разумы были стёрты? — растерянно спросил Обирон.
— Не совсем, Обирон. Если верить мифам — а из того, что я могу разобрать на этих рисунках, так оно и есть, судя по всему, — то сознание каждого члена династии… куда–то переместилось и там восстановилось. Куда именно, не знаю. Возможно, даже не в эту реальность. Но если эти каракули рассказывают о том, что я подозреваю, то некронтир родились заново, причём в телах из плоти.
Обирон слышал слова собеседника, но не мог их толком разобрать. За долгие годы под словом «надежда» он научился понимать лишь более светлую тень отчаяния. Но это… это была самая настоящая надежда. Воображаемое сердце замерло у него в груди, и он задрожал всем телом, вытащив из памяти давнее воспоминание о солнечном свете, ласкающем настоящую кожу. Если всё обстояло действительно так, то некронтир смогли бы избавиться от проклятия и решить проблему своего несчастного существования. Мысли об этом приносили даже большее облегчение, нежели об освобождении от смерти. Это была подлинная жизнь. Сетех дал ему немного времени, чтобы осознать всю значимость происходящего, а затем продолжил:
— Теперь ты, наверное, понимаешь, варгард, почему я осмелился расшевелить Доахт. Да и как я мог не стремиться довести до Имотеха сведения о такой находке? Даже если вероятность того, что это правда, ничтожна мала, и это всего-навсего небылица, выдуманная негодяями Дразака, разве не стоило пойти на любой риск, чтобы узнать наверняка?
— И поэтому вы послали весточку Повелителю Бурь и попросили прислать Зандреха, хотя и знали, что он слишком мягок для этой задачи?
— Ну, точно я этого не знал, — признался Сетех, отстранённо любуясь когтями на одной руке, — лишь подозревал, основываясь на сообщениях с Гидрима. И увы, так оно и оказалось. Но, по правде говоря, я охотился вовсе не за Зандрехом.
Гнев Сетеха уже давно остыл, сменившись чем–то гораздо более мягким, что, впрочем, Обирону всё равно нисколько нравилось.
— О нет, варгард. Я нуждался не столько в разуме лучшей боевой машины Гидрима, сколько в её теле. Как тебе хорошо известно, армии Зандреха едва ли знавали поражения со времён Ямы, а я видел достаточно в те далёкие дни, чтобы понять, в чём заключается их истинная сила. — Сетех бросил на него пронизывающий взгляд, и на мгновение Обирон снова оказался среди тех гудящих болот, отбиваясь от хищников у входа в покои господина.
— Речь обо мне, — сообразил Обирон.
— О тебе, — подтвердил Сетех. — И да, я прекрасно знаю, что мы считали друг друга врагами, во многом из–за твоей привязанности к хозяину. Но та же самая любовь сейчас угрожает сорвать всю операцию. И ты должен понять, Обирон, некронтир никогда не славились любовью и приязнью. Если ты сможешь преодолеть эту слабость и сплотить армии Гидрима подле меня, тогда у нас ещё будут все шансы изменить судьбу нашего народа.
Обирон молчал. У него складывалось впечатление, словно он проваливается сквозь землю под тяжестью того, что поведал ему Сетех. В ответ варгард только покачал головой, как будто это сняло бы давление на него.
