Покровы иллюзий (СИ) - Алиев Максим Арастунович (книги без сокращений txt) 📗
— Марк, внимательнее!
— Прости, Изабелла. Выпрями спину.
Девушка подчинилась требованию, и фиксаторы крыльев плавно встали в пазы. Разрабатывать, подгонять и помогать надевать реквизит оказалось любопытной работой. Неугомонный Фёст недавно перешёл на неё.
— Спасибо! — Изабелла резко повернулась, и почти невесомые белоснежные перья хлестнули по его лицу.
Она быстро мазнула губами по небритой щеке мужчины, обозначая границу благодарности, подмигнула и выскочила на просторный круг сцены. Марк проводил взглядом точёную фигурку танцовщицы и сел за пульт управления голографическим комплексом.
В павильоне они с Изабеллой были одни. Сетевая вещательная компания Тетры пошла на поводу у девушки, когда та потребовала полностью автоматизированный комплекс с минимумом персонала. Фёст хмыкнул.
«Ещё несколько жертв планет-примы».
Из динамиков над сценой полилась музыка. Девушка ждала. Её обтягивающий серебристый костюм плотно облегал тело, поэтому каждый вздох вызывал волны белых искр. Они пробегали по груди и животу, не способные вырваться за эти пределы.
Ритм изменился, и висевшие ничком крылья распахнулись. Свет заиграл на длинных перьях. Марк удовлетворённо улыбнулся: для гражданки Тетры Изабелла прошла абсолютный минимум улучшающих операций. Из-за этого у него не было возможности подключить систему контроля крыльев напрямую к двигательным центрам мозга. Она управляла ими через обычный имплант в виске.
Темп всё рос. С ним росла и резкая тягучесть движений девушки. Прима изгибалась на грани человеческих возможностей, почти выламывая суставы. Марк не мог оторвать взгляд от сцены, впитывая историю в танце.
Фёсту пришлось повозиться, чтобы попасть на это место. Изабелла Фон, планет-прима Тетры, почти не общалась с людьми. За семьдесят пять лет выступлений она лишь тридцать два раза танцевала для живых зрителей. В концертном зале. Всё остальное творчество девушки распространялось через Сеть.
Марк поправил несколько коэффициентов стабильности захвата голограммы и посмотрел на небольшой экран вшитый в левый рукав рабочего костюма. На него поступала кое-какая дополнительная информация, интересная только Фёсту и врачам. Крылья рассказывали создателю о состоянии Изабеллы.
Мужчина давно присматривался к танцовщице. Её непробиваемое упорство в достижении идеала, напоминало ему собственное болезненное любопытство и жажду информации. Она выкладывалась полностью, всю жизнь положив на оттачивание мастерства.
Такое самопожертвование давно не требовалось. Марк провёл анализ с закономерным результатом: на весь Корпоративный сектор и сто два миллиарда населения, лишь двадцать один человек стали известны как успешные немодифицированные танцоры.
Внезапно Изабелла замерла и резко махнула рукой. Фёст мгновенно выключил музыку и выглянул из-за пульта.
— Что-то не так?
Она тяжело выдохнула и взмахнула крыльями.
— Слишком лёгкие, — Изабелла слабо улыбнулась, а Марк выругался про себя.
Перфекционизм примы иногда вызывал в нём тяжёлый эмоциональный отклик. Не ненависть, но нечто похожее.
— Нет, нет! Они прекрасны! Просто придётся чуть-чуть переделать музыку и рисунок.
Мужчина не сомневался в правоте собеседницы. Он и сам заметил, что рисунок танца требовал коррекции. Градус наклона там, сантиметр шага тут. Мелочи, которые Марк различал лишь с помощью электроники, занимавшей большую часть его черепа.
Изабелла повела плечами, щёлкнула парой застёжек и крылья плавно опустились на пол павильона. Следом стёк облегающий костюм. Фёст с интересом разглядывал подтянутое тело танцовщицы.
— Слюноотделения не будет? — с издёвкой спросила девушка.
— Что?.. — Марк не сразу сложил в голове понятие приличий и ситуацию. — Ох, прости…
— Я же вижу сколько страсти в твоём взгляде, когда ты следишь за выступлением. Не скажу, что ощущение скальпеля, нависшего над моим телом, доставляем удовольствие.
Слова оказались неожиданными. Более того, после них в животе Марка что-то сжалось. Ему следовало ответить.
— Я пытаюсь понять природу красоты.
Фёст прекрасно понимал, что сказавший подобное человек, выставит себя как минимум странным. Зато это была правда. Он мог в уме проложить курс звездолёта от одной планеты к другой. Профессионально управлялся со сложными информационными сетями. Умел с помощью универсального верстака и принтера создавать вещи, наподобие крыльев Изабеллы. Постигнуть суть красоты пока что оказалось выше его сил.
— Ты подарил мне такие прекрасные вещи и говоришь, что не понимаешь природы красоты? — прима не торопилась прикрыть наготу.
Более того, она встал в стойку, в которой Марк без труда узнал первую позицию из популярной на Тетре школы единоборств.
— Они геометрически выверены. Перья расположены и прикреплены так, чтобы создавать наиболее приятные человеческому глазу формы. Их химический состав максимально подобран для наилучшего светоотражения.
Мужчина говорил и говорил, раскладывая по полочкам все факторы, из которых складывалась его безупречная работа. В какой-то момент, он заметил, что Изабелла расслабилась и смотрит на него совсем иначе.
— И что бы ты сказал обо мне? Можно ли назвать красивой меня? — с лёгким придыханием спросила она.
Её правая рука медленно прикрыла грудь, а левая ладошка скрыла промежность. Такая перемена не удивила Марка, но и не оставила равнодушным. Движения примы наполнял не эротизм, а грация. Они привлекли мужской взгляд, и в следующий миг продолжили свой путь. Пальцы скользили по коже, чуть подрагивая.
— Тебя можно назвать чувственной. Тридцать процентов опрошенных пользователей Сети считают, что ты «горяча, как голубой сверхгигант».
— Скрываешься за числами, — она подшагнула к нему, не прекращая двигать кистями. — Неужели в двадцать девять лет ты остаёшься юным девственником?
— Нет, но я так же вижу, что мне сейчас ничего не светит, — улыбнулся Фёст. — Ты смотришь совершенно иначе, когда у тебя в голове фривольные мысли. Ещё и губами чуть причмокиваешь, словно смакуешь ожидание.
— Один-ноль, ты победил, — Изабелла шагнула мимо Марка и двинулась в сторону своей гримёрной. — Но наш разговор не окончен.
Марк проводил взглядом её совершенную фигурку и облегченно выдохнул. Госпожа Фон обладала увлекающейся натурой. Оставалось дождаться, чтобы она успела переключить своё внимание на что-то другое.
Мужчина подхватил невесомую ткань костюма и крылья, задумчиво перебирая пальцами перья. Этот короткий разговор оказался тяжёлым. Он не собирался раскрываться перед женщиной. При приёме на работу проверяли только его цифровое резюме, без личного собеседования. Без контрольного разговора с психологом. Конечно, для этого пришлось нарушить пару законов и взломать корпоративный сервер, и Марк прекрасно понимал последствия раскрытия этого факта.
В уголке глаза моргнули часы, сигнализируя о наступлении нового дня. По крыше павильона застучали первые робкие капли дождя. Каждую полночь климатическая служба Тетры устраивала небольшой ливень на пару часов. В планетарной Сети это называли «романтик». Марк пробовал сидеть на подоконнике в своей пустой квартире и смотреть, как капли дождя стекают по пластику окна. Подсчитав все двадцать две тысячи четыреста восемь капель, он признал, что не понимает смысл этого занятия.
— Я улетаю домой, — Изабелла вышла из гримёрной. — В ближайшие три дня ты мне не нужен. Как только переделаю музыку и хореографию, сразу позвоню тебе, поэтому оставайся в доступе. И удали сегодняшнюю запись.
Защитный костюм примы глянцево блеснул. За спиной девушки играли габаритными огнями короткие плоскости крыльев. Фон презирала полёт во фларах. И только острая необходимость могла загнать планет-приму в массивный бронированный лимузин.
Изабелла управлялась с индивидуальным лётным устройством словно матёрый пилот истребитель. Фёст пару раз попробовал отследить её. В первый раз лично, и почти сразу отказался от этой затеи. Прокатный флар не мог угнаться за юркой фигуркой и не привлечь внимание. Второй раз с попыткой взломать планетарную сеть контроля воздушного движения Марк предпочитал не вспоминать.
