Гильдия - Голотвина Ольга (серия книг txt) 📗
Смуглый румянец Нитхи резко поблек, губы девочки подрагивали, взор был полон отчаяния. Нургидан же, напротив, был напряжен, зло сверкал глазами и, казалось, в любой миг готов вцепиться десятнику в горло. Только Дайру держался с видом вежливого любопытства. Ему проще было прятать страх, у него была надежда.
Наконец десятник соизволил перевести взгляд на Вертлявого.
– Еще кто чужой в доме есть?
– Никого, господин! – истово заверил слуга. – Только Шенги Совиная Лапа, он ушел навестить Охотника, которого из-за Грани искалеченным принесли…
– Ну, Совиную Лапу ни с кем не спутаешь, – хмыкнул десятник. – Ладно, парни, айда на соседний двор. Некогда зря тут торчать, город большой. Я тех паскуд хоть из-под земли вырою, хоть из сточной канавы выужу!
– Слышь, командир, – встрял один из «крысоловов», – а ведь эти трое похожи на вчерашних. И длинный как раз в ошейнике!
Командир неспешно обернулся к разговорчивому подчиненному и прожег его взглядом. Наступившая пауза не была долгой, но незадачливый «крысолов» успел мысленно проклясть родную маму за то, что уродила его на свет таким болтливым.
– Эти трое, – разъяснил наконец командир, – молокососы, детвора. Уж с ними-то мы запросто бы справились. И ежели ты, приятель, думаешь, что вон тот тощий белобрысый детеныш может одолеть твоего десятника, стало быть, ты десятника совсем не уважаешь. А ежели ты десятника совсем не уважаешь, значит, судьба тебе целый месяц патрулировать Гиблую Балку и Бродяжьи Чертоги… Пошли, парни! Может, те трое вообще не городские, а с Фазаньих Лугов, из свиты приезжих властителей. Ничего, и там поглядим!..
Когда «крысоловы» исчезли со двора, подростки некоторое время глядели им вслед. Затем наррабанка всхлипнула, вцепилась в рукав Дайру, обессиленно повисла на плече друга.
– О Гарх-то-Горх, гратхэ грау дха! – восслала она благодарение Отцу Богов.
Нургидан подошел к колодцу, молча вытянул ведро и – как был, в одежде – опрокинул его себе на голову. Не оборачиваясь, сказал со снисходительным одобрением:
– А ты, белобрысый, неплохо держался. Мне и то слегка не по себе было, а ты – молодцом…
Дайру как раз решал, сказать ли друзьям про колокольчик. Но от дома уже спешила служанка:
– Дайру здесь?.. А, вижу! Господин требует тебя в комнату.
– Одного? – удивился Нургидан. – Не нас троих?
Дайру ничего не сказал. Но в этот миг он жалел, что его не арестовали. Потому что была лишь одна тема, на которую Глава Гильдии мог говорить с ним с глазу на глаз…
– Надеюсь, мне не надо объяснять тебе, что ты не должен ничего скрывать? Любая мелочь может оказаться важной.
Взгляд маленьких глазок Лауруша был пронзителен и строг.
Дайру подавленно кивнул. Он чувствовал себя загнанным в тупик. Заговоришь или промолчишь – все равно окажешься предателем.
Три года, день за днем, впитывал он в душу наставления учителя: Гильдия – это святое. Это семья, которая принимает тебя. Ты даешь ей десятую часть доходов, как давал бы деньги старой матери. Ты делишься с нею тем, что удалось узнать, как делился бы опытом с братьями. Если вернешься из-за Грани калекой, Гильдия до последнего костра будет кормить тебя. Если погибнешь, Гильдия не даст умереть от голода твоей вдове. Гильдия устанавливает твердые цены, не давая жадным торговцам обобрать тебя. В ее книгохранилище ты можешь узнать все, что известно о Подгорном Мире.
Ты станешь частью ее, ты растворишься в ней.
Есть два человека, соврать которым – позор и преступление: учитель и Глава Гильдии.
Дайру готов был свято соблюдать эти условия. Но – рассказывать о своей любви?
– Мы сражались с какой-то тварью, которая вылезла из песка… – безнадежно начал подросток, глядя мимо Лауруша.
– Не надо про тварь. Ты же знаешь, что меня интересует.
– Я отбивался от гадины, стоя на большом валуне. Оступился, свалился… вскочил на ноги – и вижу, что я в другой складке.
– Ты чувствовал ее приближение?
– Нет. Переход мгновенный. Та, другая складка – просто чудо. Трава, ручей, цветы…
Дайру беспомощно замолчал. Как выразишь словами слитное очарование свежей зелени, ярких цветочных венцов, нежного ветра и журчания воды? Как опишешь деревья, похожие на арфы: низко склоненные, с ветвями до земли? Как передашь дивную песню ручья, листвы и птиц; песню, в которой главная мелодия – переливчатый, звонкий смех?..
– Там была девочка, – угрюмо сообщил Дайру. – Моих лет или чуть помладше. Одета для охоты. Наряд из тонкого сукна, мягкие сапожки, кожаная курточка вышита бисером. У нее был арбалет и колчан со стрелами. Зовут – Вианни Живая Песня.
– Просто Вианни? Ни Рода, ни Семейства не назвала?
– Нет.
– Красивая?
– Очень! – вырвалось у Дайру. Но он тут же устыдился своего порыва и закончил скороговоркой: – Светлая кожа, синие, почти фиолетовые глаза и мягкая русая коса.
– Мягкая? – холодно переспросил Лауруш. – Ты и это успел выяснить?
Дайру враждебно взглянул прямо в глаза Главе Гильдии. Но все равно ведь придется рассказывать…
– Я объяснил ей, что я из боя. Она не удивилась, только сказала, что бой уже закончился и мои друзья живы. А потом спросила, почему я хожу без арбалета. Давай, говорит, я тебе арбалет придумаю…
– Как-как? А ну, с этого момента подробнее…
– А я и так – подробно… Она встала на колени, свела ладони, будто бабочку ловит. Губку закусила, серьезная стала. Гляжу – в траве у нее под руками лежит арбалет. И колчан со стрелами.
– Припомни, холодом не потянуло?
– Вроде да, – без особой уверенности ответил Дайру. – Вроде как ветерком повеяло.
– Сходится, – кивнул Лауруш. – Охотники, что угодили в ущелье… помнишь, для которых Хозяин построил лестницу… говорят, что каменный откос покрылся инеем. Арбалет у тебя?
– Нет. Она передумала, отдала мне свой. Этот, мол, настоящий, отец его в Ваасмире купил. А то с придуманными вещами одни хлопоты: возьмут да исчезнут. Вот ее отец – тот, мол, придумывает на славу, прочно…
– Да? И что она еще – про отца?
– Что он тут самый главный. Вроде как король…
– Король… – усмехнулся Лауруш в усы. – А потом?
– Потом, – несчастным голосом поведал Дайру, – она спросила, умею ли я целоваться.
– Что-о?!
Дайру снова с вызовом вскинул голову и заговорил яростно, напористо:
– Она – ребенок! Добрый и чистый ребенок, и жизнь знает только по сказкам. А там герои всегда сражаются с чудовищами, а потом целуют красавиц. Я сражался с чудовищем – и она решила, что я…
Хлопнула дверь. Оба собеседника, старый и молодой, с одинаковой яростью обернулись к вошедшему.
У дверного косяка стоял тот самый Охотник, которого Дайру приметил вчера на пиру – смуглый, рыжеволосый. Сейчас его лицо горело возбуждением.
– Фитиль, какого демона?.. – взрычал Глава Гильдии. – Ты что себе позволяешь? Я занят!
– Сейчас еще не так будешь занят, почтенный Лауруш, – отрезал незваный гость, ничуть не смутившись. – Беда пришла для всей Гильдии, беда и позор! Любимчик твой, Шенги… арестовали его!
– Ты пьян, что ли? Ты что бренчишь?
– Правду говорю, чистую правду! Они это в тайне держат, но Унсай в дружбе с командиром стражи, тот шепнул…
– Что?! Говори! – прохрипел побледневший Лауруш.
Дайру не сводил глаз с гостя, принесшего страшные вести.
Голос Фитиля подрагивал – не то от тревоги, не то… неужели от скрытого торжества?
– Люди короля схватили одного из тех, кто жгли корабли. Он показал под пыткой, что «жгучую тину» приносил человек в плаще с капюшоном, они не видели лица. Но однажды плащ распахнулся. И они увидели, что у незнакомца вместо руки – черная птичья лапа…
– Да побери их Болотная Хозяйка… из-за дурацкого навета… мало ли чего наговорит тот негодяй… я этого так не оставлю!
– Унсай пошел во дворец, а меня послал сюда.
– Правильно! Я сейчас же – к королю!
Фитиль посторонился, пропуская ринувшегося из комнаты Главу Гильдии, и сам последовал за ним. Оба даже не подумали о потрясенном подростке, на глазах которого только что рухнул его мир.
