Под лучами красного карлика(СИ) - Белоус Олег Геннадиевич (читать хорошую книгу TXT) 📗
— Все, все…
Один из огоньков впереди начал потихоньку расти, первое время он выглядел всего лишь как одна из многих слабеньких звездочек. Космолет постепенно догонял астероид, на котором пропала земная экспедиция. Потом огонек превратился в сверкающий пятак, увеличился еще и стал похож на поблескивающий камешек. Тот все рос, пока не превратился в громадную, рябую от мелких кратеров, поблескивающую в сиянии далекой звезды серо-голубую гору.
Руки Алексея замелькали по клавиатуре. Аппаратура корабля начала видеосъемку поверхности и сканирование планетоида, а бортовой компьютер заносить рельеф на карту. Все это пригодиться потом, в случае если будет принято решение об освоении небесного странника. Пальцы Ивана выстукивали нетерпеливую чечетку по подлокотнику. Он молчал и только искоса поглядывал в сторону напарника. Чем больше Машера получал результаты сканирования, тем больше хмурился. Наконец недовольно крякнул и повернулся к капитану:
— Командир, ни в окружающем пространстве, ни на поверхности не обнаружено никаких следов экспедиции. Что будем делать? — произнес пилот с досадой в голосе.
Иван раздраженно поджал губы. Он так надеялся, что сканирование обнаружит пропавший корабль, но не судьба.
— Возможно найдем следы где-нибудь в зонах, не доступных сканированию? — спросил он почти нейтральным тоном.
— Может и так, — согласно кивнул, поджав губы, Машера, — Садимся?
— У нас есть другой выход? — напряженным тоном произнес Иван. Вопрос не требовал ответа, и Алексей лишь шумно вздохнул. У космонавтов Ковчега не было опыта посадки на малые планетоиды, но другого выхода нет. Если они и найдут пропавший космолет, то лишь где-то на поверхности астероида. Холодок страха пробежал по спине Ивана, малейший сбой в работе автопилота или ошибка и они разобьются об астероид. «Значит я буду первым кто приземлился, после Гуань-чэн и Жукова! Мы должны разобраться что случилось с ребятами. Даже если ребята погибли, Ковчег должен знать причины чтобы больше такого не повторилось»
— Будем высаживаться!
Машера еще раз согласно наклонил голову, небрежно отправил пустой стакан в утилизатор и торопливо пробежался пальцами по клавиатуре. Повернувшись к Ивану, доложил официальным тоном:
— Тесты прогнаны, двигательные системы и энергопитание, готовы к активации!
Началась боевая работа. Шутки в сторону!
— Принято! — благодарно кивнул Иван. Короткая манипуляция на клавиатуре, замигала лампочка включенного автопилота. Вскоре донеслось шипение двигателей, перегрузка слегка вдавила пилотов в ложементы. Космолет постепенно тормозил, уравнивая скорость с астероидом. Неровная глыба планетоида заслонил полнеба, уже и горой не назовешь! Какое-никакое, а небесное тело.
Алексей наклонился над пультом второго пилота, не поворачиваясь, сообщил:
— Идем по программе, немного помедлил и добавил, — У меня виден горизонт.
— Расстояние десять километров, — сообщил для записывающего все происходящее черного ящика Иван, — Алексей! Ищи на поверхности все подозрительное.
У него еще не исчезала надежда найти следы земного корабля.
— Ищу, командир, — тяжело вздохнул, не отводя взгляд от дисплея сканера Алексей. Он потер лоб ладонью. Иван с удивлением понял, что его непрошибаемый товарищ тоже нервничает.
Космолет выровнял скорость с небесным телом. Оставалось найти место для посадки. С высоты жалких десяти километров рельеф виден в малейших подробностях. Солнце бросало ясно различимую тень от корабля на поверхность астероида. Правее низковатый, со скошенной вершиной, словно оплавленный кем-то неведомым, хребет. А внизу довольно большая равнина, размером с несколько футбольных полей, достаточно ровная и гладкая, чтобы посадить туда корабль. Приземляемся, решил Иван. Указав компьютеру место посадки, активировал на автопилоте программу приземления.
Корпус ракеты задрожал от заработавшего на полной мощности тормозного двигателя.
— Готовься к перевороту, 5 секунд, — предупредил Иван второго пилота слегка напряженным голосом.
Нос космолета неторопливо поднялся к звездам, а пол круто опустился вниз. Ложементы провернулись перпендикулярно к ставшим отвесно стенам. Заработали двигатели ориентации, корабль мелко затрясло, но в целом спуск проходил довольно плавно. Солнце, ослепительно-яркое, ворвалось в мгновенно затемнившийся боковой иллюминатор, высветив пилотажный отсек. Серо-голубая поверхность планетоида медленно увеличиваясь в размерах, пока не заполнила собой весь горизонт. По монитору поплыли показания посадочного радара.
— Минимальное отклонение по радару. Полтора километра до поверхности, — прокомментировал заметно волновавшийся Машера, — Пока идем точно.
Любое отклонение от рассчитанного компьютером профиля снижения в соответствии с инструкцией означало неудачу попытки приземления. Тогда кораблю придется выполнить аварийное прекращение спуска и вернуться назад для новой попытки.
— Высота тысяча двести, скорость двести на восемьдесят, слишком высоко идем, через минуту, — подсказал Машера, голос, напряженный.
— Принято, — Иван торопливо ввел поправку в бортовой комп.
— Вот теперь идем точно на ТП, вслух произнес Машера. Иван не отводил сосредоточенного взгляда от дисплеев. Он лишь молча кивнул.
ТП-точка посадки, слэнг пилотов.
Второй раз бортовой компьютер сработал в считанных метрах от поверхности небесного тела, отправив двигателю распоряжение на торможение. Раскаленные струи перегретой плазмы ударили вниз, вышибая из почвы пыльные облака. Пелена неземного праха разлетались совсем не так, как на планете обладающей приличным тяготением — клубами, а радиально, расплываясь вокруг космолета плоским полупрозрачным конусом.
— Пора! — решился Иван и нажал кнопку на пульте подтверждающую команду на посадку.
Космолет мягко опустился на поверхность, четыре опоры выскочили из корпуса и бесшумно ударились об грунт небесного тела. На астероиде, лишенном атмосферы все происходит беззвучно. Толчок, удар, снова толчок и космолет замер. Осталось надежно закрепиться на планетоиде — тяготение одна двадцатая земного, чтобы корабль не упал, необходимо прикрепиться к поверхности. Повернувшись к пульту, Иван набрал команду запуска заякорения. Где-то внизу коротко тюкнул анкер, углубляясь в реголит [12]. Внутри толстостенной полой трубы завращался бур, выдвигаясь и зарываясь все глубже. Когда он дошел до упора, приглушенно бамкнуло. Сработал вышибной заряд, растопыривший на глубине крюки из сверхтвердого сплава. Теперь анкер никакими силами вырвать невозможно. Глухо зашумела лебедка, трос натянулся, задрожал, наматываясь на барабан, надежно прикрепляя космолет к грунту.
— Ну вот и приземлились, — вытерев пот со лба, воодушевленно произнес Иван. Рука согнулась в локте в залихватском жесте. Йес! Лицо парня расплылось в довольной улыбке. «Про меня говорят, что я молодой и малоопытный космонавт, зато я один из первых среди ковчеговцев совершил посадку на другую планету. Есть чем гордиться даже перед бывалыми пилотами, гораздо старше меня по возрасту.» Он вопросительно покосился на Машеру. Тот облегченно выпустил воздух меж стиснутых зубов и молча задрал большой палец вверх.
— Приехали! — улыбнувшись, бросил в пространство для записи на черный ящик Иван. Прикоснулся к пиктограмме на пульте, включились боковые обзорные камеры. Повернулся к ним, жадно разглядывая пейзаж снаружи. Вначале ничего не видно, пыль, выбитая реактивной струей закрывает поверхность астероида туманным пологом. Слишком слабая гравитация. Лишь через пять минут пыль рассеялась. Сначала стала видна небольшая проплешина на грунте, а когда завеса окончательно рассеялась, он изумленно ахнул.
Чернильная тень космолета падала на поверхность астероида. Сверкающая точка местного светила едва-едва поднялась над горизонтом, исходя жаром и смертельной радиацией. Под антрацитового цвета небесами, сверкающего искорками незнакомых созвездий, простиралась пыльная равнина серо-голубого цвета, горбом уходя к безумно близкому горизонту. Поверхность астероида испещрили ямы и кратеры, от малюсеньких до огромных, поперечником в десятки метров, бессчетно лежали полузасыпанные реголитом камни и валуны, самых разнообразных формы и размеров, от мелких до довольно крупных, величиной с человеческую голову. Они искрилась, переливалась серебром, словно лучи солнца падали на рассыпанную сказочным восточным джином груду сокровищ. С двух сторон взгляд ограничивали невысокие горы, скорее даже холмы, отбрасывая на грунт тени цвета густого кофе. Их каменную толщу пронзили многометровой ширины пласты породы, блестевшие подобно золоту. Камни, скорее даже глыбы, покоились в самых невозможных положениях на их крутых склонах. На любой нормальной планете они давно скатились, а на астероиде держались на месте за счет слабой гравитации небесного тела.
