Темный Клубок (ЛП) - Фехервари Петер (читать книги онлайн полностью без регистрации .txt) 📗
— Истина прекрасна, — изрёк Хрисаор.
Глава пятая
Всякий раз, покидая извилистое подземное лоно Мандиры Веритас, Вирунас испытывал столь жестокое чувство разобщённости, что буквально заставлял себя преодолевать последние ступени по пути наверх. Внизу, в Круговом святилище, обитал живой бог Спиральной Зари, погружённый в глубокие раздумья о Развёртывающемся Пути. Всех отпрысков тайного братства соединяли с Ним узы крови и духа, но связь между Отцом-со-звёзд и Вирунасом была намного прочнее. Он, магус династии, больше века служил своему божеству, обвивая планету невидимой, но неразрывной паутиной влияния культа.
«Я стар, — безразлично подумал Вирунас, взбираясь по лестнице. — Почти так же стар, как и сама Спиральная Заря».
Благодаря наследию прародителя в культисте ещё теплилась жизнь, но и разум, и тело уже подводили его, изнурённые тяжким служением. В отличие от Спирального Отца, он был гибридным созданием — в жилах Вирунаса текла смесь из Его святой крови и красной водицы простых обитателей Искупления. При всей психической мощи, магус не обладал бессмертием.
— Как внутри, так и снаружи, — нараспев произнёс он.
Золотые завитки Недремлющих Врат повернулись и разошлись над ним, открывая проход в головокружительно высокий купол храма. Следуя обычаю, Вирунас закрыл глаза перед тем, как выбраться из мрачного колодца в громадный амфитеатр под крышей. Мандира Веритас, главный молельный дом секты, был пересоздан из древнего языческого капища ещё в первые десятилетия владычества Спирального Отца. Каждая его грань сгладилась, обрела плавность линий живого организма. Все поверхности гладко блестели, как тёмные зеркала.
«В нашем святилище отражается душа, а не тело», — рассудил магус.
Завитки врат сомкнулись у него под ногами. Потайной проход располагался на вершине широкого обсидианового конуса, что поднимался из амфитеатра. Этот бугор, образованный закрученным возвышением породы, напоминал свернувшуюся клубком змею. Его верхняя точка находилась точно между круглым проёмом в центре купола и подземным святилищем Спирального Отца.
— Наш владыка обеспокоен, — сказал Вирунас ожидавшей его жрице. Женщина лишь слегка поклонилась в ответ — несомненно, она чувствовала волнение прародителя. Как и старый псайкер, жрица являлась гибридом Четвёртой парадигмы, а значит, внешне почти не отличалась от посторонних, с которыми культ делил Искупление. Что более важно, она также являлась магусом, которых в поцелованном звёздами братстве было всего трое.
— Как долго я отсутствовал, Ксифаули? — спросил Вирунас.
— Три дня, круговой магус.
«Три», — мысленно повторил он. С каждым спуском, после которого Вирунас воссоединялся с божеством, внутреннее странствие псайкера всё удлинялось. Изменения начались около года назад, но теперь явно происходили быстрее. Уже очень скоро приливная волна снов Спирального Отца захлестнёт тонущий разум старика. Такой финал не огорчал его, поскольку являлся естественным, но, к сожалению, перемены нахлынули в крайне неподходящее время.
— Скоро ты станешь круговым магусом, Ксифаули.
— Да, — спокойно ответила его наследница.
«Она — истинная копия меня, только молодая и женского пола», — решил Вирунас.
Оба магуса, по прямой кровной линии происходившие от высокочтимой святой Этельки, излучали ледяную властность, но Ксифаули вдобавок обладала нездешней красотой, что нередко ошеломляла посторонних. Шелковые одеяния женщины распускались у неё над головой ребристым капюшоном, а тонкую шею охватывали серебристые браслеты, из-за которых она казалась вытянутой, почти змеиной. Жрица, как и все прочие члены династии, была совершенно безволосой, и кожа её чуточку отливала фиолетовым. Несведущие думали, что она пудрит лицо, дополняя изощрённый макияж из кобальтовой помады и тёмной сурьмы. Точно так же и костистый гребень, что поднимался от переносицы, был искусно выложен аметистовой крошкой и казался диковинным украшением.
— Ответил ли командир еретиков на мой призыв? — поинтересовался старик. Он мог бы вытянуть ответ из мыслей ученицы, но не желал проявлять невежливость.
— Он ждёт вас у моста, круговой магус, — сказала Ксифаули. — Дальше идти отказывается.
Помолчав, женщина добавила:
— Я снова вкусила его мыслей.
— Неразумно.
— Не по своей воле! — лицо жрицы исказилось в отвращении. — Его разум испускает злобу, словно чёрный маяк. Стоять рядом с ним — всё равно что лежать в одной могиле с мертвецом.
— Полковник затерян в собственной тьме. Посторонние часто попадают в такие ловушки.
— С ним пришёл другой, — произнесла Ксифаули. — Его разум был закрыт для меня.
— Белоглазый? — уточнил Вирунас. — Комиссар?
— Нет, кто-то новый. Похоже, его шрамы даже более глубоки.
«Он похож на застывший осколок космоса», — решил Крест, изучая нависший над ним колоссальный шип обсидиана. Гору испещряли багровые огоньки, мерцавшие подобно звёздам на фоне тёмной громадины. Проповедник Лазаро объяснил, что это ритуальные костры, зажжённые возле каждой из часовен вдоль дороги к вершине.
— Должно быть, их там больше сотни, — выдохнул капитан. Зрелище восхитило его, несмотря на все сомнения.
— Сто сорок четыре, — ответил Шандор, — и это только один из Семи Шпилей.
Гвардейцы ждали у основания пика, в круге стоячих камней — первом святилище на Пути Истины. Находилось оно сразу за краем подвесного моста, соединявшего Веритас с Плитой. Имперская делегация пересекла теснину в колонне «Химер» с эскортом из «Часовых», двигаясь вдоль монорельса, проложенного по осевой линии переправы.
Кресту мост показался чем-то вроде памятника культуры. Высокие каменные поручни были вырезаны в форме сцепленных между собою открытых ладоней с бдительным оком Истины. Полковой священник рассказал, что все семь переправ по-своему уникальны, но две из них пришли в упадок, так как вели к заброшенным Шпилям — Каститасу, которого сторонились из-за дурной славы аббатства Сороритас, и Вигилансу, что несколько веков назад превратился в действующий вулкан.
«Веритас — высочайший пик, — поведал Лазаро, — но я уверен, что корни Вигиланса залегают глубже».
Проехав по мосту, бронемашины окружили кромлех и высадили несколько пехотных отделений. Капитан не знал, опасается ли Таласка чего-то или просто показывает силу, но после вчерашнего осмотра разлагающейся твари его порадовало столь внушительное прикрытие. От смотрителей круга потребовали убраться прочь, и сектанты в белых рясах беспрекословно повиновались, не выказывая ни страха, ни враждебности к захватчикам. Крест не заметил у них явных признаков мутаций — больше того, верующие показались ему заметно благообразнее неряшливых обитателей Плиты, что трудились за стенами форта.
— Сложно поверить… — неуверенно начал офицер.
— Что такие люди разводят чудовищ? — закончил Шандор. — Крест, я сражался против целой кучи разных еретиков, всех и не упомню. Попадались мне и безумные фанатики, и немыслимо коварные типы, но их всегда выдавало одно и то же: высокомерие во взгляде.
Проповедник покачал головой.
— У Развёрнутых такого нет.
— Ты считаешь их невинными? — удивился капитан.
— Не знаю я, кто они такие, — отозвался Лазаро. — От их Троном проклятой Спирали у меня мурашки по коже, но верующие утверждают, что она угодна Богу-Императору. Кроме того, кто-то помудрее меня санкционировал эту секту.
Шандор вздохнул.
— Надо убедиться, что Развёрнутые и есть наши враги, прежде чем идти в атаку.
— Я ошибался в тебе, священник. Думал, что из вас двоих Клавель — голос разума.
— Клавель? Он призывает к войне против сектантов с тех пор, как появился здесь.
— Комиссар с вами недавно? — оглянувшись, Крест увидел, что политофицер беседует с Талаской возле очага кромлеха.
— Прежнего мы потеряли на Облазти. Клавель притащился пару месяцев назад. — Лазаро нахмурился. — Полковник привязался к нему.
