"Фантастика 2023-94". Компиляция. Книги 1-16 (СИ) - Ижевчанин Юрий (книги .TXT, .FB2) 📗
Так что этот властитель столь далеко вперед не заглядывал. Он думал лишь о том, как получить побольше выгоды здесь и сейчас от неизбежных расходов на поддержание сана Императора.
А в целом такой неожиданный футбол императорской короной стал признаком будущей великой замятни в Империи. Но лишь первым, безобидным, малозаметным и весьма отдалённым, как красивое перистое облако может предвещать через несколько дней бурю и страшное наводнение.
Словом,
Глава 6. Поднимаем паруса
Корабль Атара вошёл в гавань Карлинора. Никто не встречал, так как принц заранее не объявил о дне своего возвращения (всё равно, как он и предвидел, в Имперской Столице всегда найдётся что-то неожиданное, ломающее все расчеты). Но на подходе к городу корабль заметили, так что в лагере колонистов уже ожидали выступления основателя с рассказом, что произошло в столице. Атар не имел права разглашать бывшее на Совете Королей, он говорил о кандидатуре нового Императора и что короли чем-то серьёзно обеспокоены. Он передал привет от князя Клингора, который остался на Сейме.
Положительно сказалось на облике лагеря, что колонисты не имели времени бездельничать. Общая собранность и подтянутость заставляла людей поддерживать порядок в своём временном городке. Переселенцы втянулись в жёсткий ритм упражнений, который помог им отделаться от мыслей о навсегда оставленном родном доме или о чём-то другом, бывшем до решения отъехать. Принц слегка поощрял колонистов покупать новых рабов, но не вещи, за исключением необходимых или имевших хороший шанс быть распроданными на новом месте. А почему он лишь слегка содействовал приобретению невольников, догадалась жена.
— Мой милый муж, я так рада, что пока что у нас всё в порядке. Это хорошее предзнаменование для успеха всего дела.
— И я рад, моя любимая Арлисса!
— Есть у меня чувство, что сразу после отплытия у нас начнутся большие приключения.
— Может, не сразу. Знаю, что без передряг добраться до новой колонии нам не удастся. Но я не боюсь. Корабли мы отремонтировали, люди натренированы в военном деле, если кто сунется, получит по зубам. Да и опытных моряков с нами достаточно вызвалось.
— Я слышала, что ты их в основном направляешь на суда, а тренируются наземному бою они меньше всех.
— Именно так! Они нам будут ценнее, если кто-то нас будет пытаться взять на абордаж или, наоборот, мы будем брать какого-нибудь глупого наглеца.
— Все мужчины у нас теперь будут заодно. Только рабам может быть всё равно, кто у них будет новый хозяин. Но я, муженёк, чую, что и здесь ты кое-что продумал.
— Правильно, моя мудрая жёнушка! — И принц поцеловал свою любимую супругу. — И рабы должны быть заинтересованы в победе.
— Они станут свободными, как только вступят на землю новой колонии?
— Нет, как только мы выйдем из вод Империи. Во всяком случае, те, кто говорит по-старкски.
— А как же мы будем в колонии без рабов?
— Захватим новых по дороге. Ведь всё равно воевать придётся, и противники гражданами не будут.
— Но люди будут недовольны, что их рабов освободили.
— Ничего. И не с такими проблемами справлялся. Но ты понимаешь, что говорить об этом не стоит ни слова.
— Мог бы и не напоминать, мой принц! — И жена ласково погладила супруга по слегка седеющей голове.
В дверь вошёл слуга, перед этим позвонив и дождавшись ответного звонка (принц жёстко вышколил слуг и рабов, что его уединение с женой нельзя нарушать без явного дозволения; а в случае срочных дел либо вестей было принято звонить три раза).
— Господин, внизу есть ещё один проситель, который хочет присоединиться к колонии вместе со своим семейством.
— Передай ему, что через четверть часа я выйду в общую залу.
— Он настаивает на разговоре наедине.
Арлиссу посетило неясное предчувствие.
— Принц, женское чутьё подсказывает, что ты можешь сделать очень большую ошибку, если будешь говорить с ним один на один.
— Я позову своего казначея.
Казначеем был личный раб принца Китир. Он уже знал, что его по приезде в колонию отпустят и сделают гражданином. На самом деле это его не слишком радовало, служить принцу было приятно, с должностью Китир свыкся, а делать казначеем чужого человека было очень опасно, так что, выйдя на свободу, он должен будет оставить своё место. Но Китир понимал, что принц потеряет лицо, если не отпустит своего верного раба.
— И здесь мне что-то подсказывает, что главными будут не деньги и не имущество. А безусловную тайну придётся сохранить, как ты почувствовал сам, мой мудрый муж, предложив Китира.
— Тогда остаётся лишь принять его наедине с тобой. Утренний приём нельзя отложить, пожертвую инспекцией военной подготовки, а ты школой женщин.
— Ничего, мы уже их вышколили, они пару часов и без нас справятся, — улыбнулась Арлисса.
У принца стало светло на душе, он взял жену под руку, слуги вынесли двух его младших сыновей, двое старших и дочь присоединились к ним, и начался торжественный утренний приём, уже проходивший почти по ритуалу независимого государя. Но начиналась церемония с молитвы за Императора, короля Старквайи и князя-хозяина. За Императора молились и короли, и князья, а вот два других молебна означали, что пока ещё принц признает над собой власть королевства и княжества.
После необходимых ритуалов младших сыновей унесли, начался собственно приём. Новый кандидат в колонисты был поставлен церемониймейстером согласно его происхождению и положению, на одно из первых мест в ряду просителей и тех, кто представляется принцу. Впереди него был только барон Тринь Таррисань со своим сыном, который вчера присоединился к отцу. Принц уже понял, что этот необычный человек не ниже потомственного мастера цеха, а скорей всего и выше.
— Твоё высочество, я Сур Хирристрин, из семьи потомственных и многократно отмеченных наградами Империи и королевства Старквайи учёных. Я, если мы с тобой договоримся, записался бы в колонию вместе со своей семьёй и домочадцами.
Принца передёрнуло от такого начала разговора. Этот учёный явно не страдал недостатком самомнения. Сразу же завести разговор об условиях. Полагалось бы сначала получить принципиальное согласие принца, а уже затем, и не прилюдно, что-то просить.
— Если ты начал с требований, выскажи их при всех!
— Не могу, твоё высочество, — с лёгким оттенком презрения продолжал учёный. — Я всё должен рассказать тебе наедине, а уж затем, если ты окажешься достоин, и показать тоже в обществе лишь самых доверенных лиц.
Принца передёрнуло ещё сильнее. Жена сзади тихо, но так, чтобы слышало ближайшее окружение и сам проситель (скорее, требователь), сказала:
— Учёные всегда славились скверным характером и гордыней. Но иногда владетелю и даже государю было мудрее стерпеть их гордость, почти доходящую до наглости.
— Это были люди, слава о мудрости и учёности которых разносилась по всей Империи, если даже они демонстративно вели отшельнический образ жизни или уклонялись от дел. А о семье Хирристринов я что-то не слышал.
— Мы уже три поколения отряжаем самого неспособного из сыновей на службу, лишь чтобы не потерять учёный статус, — гордо заявил учёный.
— Что же вы так пренебрежительно относитесь к службе на благо всех граждан и Империи? — в тон учёному, грубо ответил принц.
— Некоторые дела не терпят суеты и болтовни. Мне говорили о тебе как о достойном и мудром правителе, но сейчас я начал в этом сомневаться.
— Прекратим этот бесполезный разговор. Я тебя приму не наедине, а вместе с женой после обеда. Придёшь к окончанию обеда.
Тем самым принц демонстративно отказал учёному даже в приглашении на открытый стол обеда. Учёный дико сверкнул глазами, слегка поклонился и демонстративно вышел, не дожидаясь конца приёма. Он даже не сказал, придёт ли он, но и не отказался. Поэтому принц опять-таки демонстративно назначил одному из своих капитанов свидание на то же время, предупредив, что если учёный все-таки придёт, то разговор будет коротким.
