Двенадцатая реинкарнация. Трилогия (СИ) - Богдашов Сергей Александрович (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений txt) 📗
— Тогда давай проще сделаем. Ты договариваешься и присматриваешь за строителями, а я финансирую. И пусть у нашей семьи будет дача. Чтобы не мешать друг другу, лучше сразу два дома рядом поставим. Место-то выбрал?
— На выходные можем съездить в Курганово. Сам участки подберёшь. Заодно и вечером сегодня меня поддержишь, когда я с матерью разговор про покупку автомобиля заведу. Чую, ездить много придётся.
— Договорились. Вечером поговорим, а поездку на выходные запланируем, но только в воскресенье. В субботу не смогу, — я уже прикинул, что мой лук потребует часов двенадцать, для окончательной доводки. Так что на субботу у меня выйдет немного финишных работ, а в воскресенье можно и по лесу с луком побегать. Со стрелами проблема. Их у меня всего шесть, но на первый раз хватит. Родители грибы пусть собирают, а я попробую себя в роли охотника. Не зря же я себе Ниву купил. Проберёмся полями к реке Чусовой, и посмотрим, чем богаты уральские леса.
— Ладно. Ты уже придумал, чем программистов-то займёшь? Они же на следующей неделе уже появятся.
— Поговорим сначала. Нам нужна будет пара служебных программ, для начала, а потом и на игру можно посадить. Пусть пишут между делом.
— Что за игра? — поморщился отец.
— Что-нибудь простенькое. Я им варианты подскажу, а они сами выберут, что проще и быстрее получится.
— Это ещё для чего?
— Для детей. Пусть играют, заодно и обучаются владеть компьютером. Не уроки же в школах им вводить. Без прямого контакта с машиной скука смертная будет.
— Да кто за такие деньжищи купит компьютер для ребёнка?
— Я тебе статейку одну вечером принесу. Очень познавательную. Там рассказывается, как у американцев один транзистор, марки 1211, за десять лет упал в цене со ста пятидесяти долларов, до пятнадцати центов. И его до сих пор выгодно производить, даже за такие смешные деньги.
— Помню такую марку. Мы ими нувисторы заменяли, — заулыбался отец, — Правда, их маркировку ацетоном стирали, и свою ставили.
— Смотрю я на тебя, а сам вспоминаю разговор с зеленоградцами. Они, как бы между делом жаловались, что руководство у них живёт транзисторным прошлым, совсем как ты. Очень неохотно отзывается на проблемы с интегральными схемами. Врать вроде им ни к чему, а если верить, то всё у нас не так уж и плохо. По крайней мере два года назад динамические ОЗУ ёмкостью 4 Кбит и мы и Штаты выпустили с минимальным разрывом по времени, а на сегодня у них уже и на 16 Кбит разработка закончена. Скоро выпуск начнут. Поневоле начнёшь верить, что до однокристальной ЭВМ уже рукой подать. Вот только не соображу пока, чем им можно помочь, — я задумался, а через секунду схватился за голову обеими руками. Разговор с отцом поднял целые пласты памяти из прошлого. Неожиданно, одним болезненным ударом. Оказывается, я откуда-то знал про существование отечественных персональных компьютеров, опередивших всякие Apple I (1976 год), Commodore PET (1977 год), RTS-80 (1977 год), Apple II (1978 год).
Зарубежные ПК были построены на основе серийных 8-разрядных микропроцессоров первого поколения — Intel 8080, Z-80 (компании Zilog) или 6501 (компании MOS Technology) с частотой 1 МГц. А наша большая интегральная схема (БИС) К1801ВЕ1 была 16-разрядной, с тактовой частотой до 8 МГц. И это понятно, потому что тогда К1801ВЕ1 только появилась, она относилась к следующему, только нарождающемуся поколению микропроцессоров, и по совокупности характеристик превосходила всех известных тогда современников. Программно НЦ-8010 была совместима с развиваемым в Зеленограде семейством 16-разрядных микроЭВМ "Электроника НЦ" с оригинальной архитектурой НЦ. Она соответствовала младшим моделям семейства — микроЭВМ "Электроника НЦ-ОЗТ" и "Электроника НЦ-ОЗД", уже серийно выпускаемым зеленоградским заводом "Ангстрем". НЦ-8010 был первым в стране ПК, причем построенным на основе отечественных архитектуре и микропроцессоре, с отечественным программным обеспечением. И был он ничуть не хуже зарубежных аналогов.
— Павел, ты чего? — обеспокоенно засуетился отец, когда я застонал, и схватился за голову.
— Всё нормально. Сейчас приду в себя. Я только что понял, где мы ошибаемся. Ты лучше скажи мне, когда у твоего министра Шокина будет юбилей, — я посмотрел на отца, который пытался понять, какое отношение имеет министр электронной промышленности к моим словам и состоянию.
Не буду же я ему объяснять, что только сейчас вспомнил, как одна из первых персональных ЭВМ "Электроника НЦ-8010" была вручена Шокину в качестве подарка на его семидесятилетие.
— Могу на завод позвонить. Там наверняка знают, — пожал отец плечами, облегчённо выдохнув, когда я пулей вылетел из кресла и забегал по кабинету, повторяя его недавний маршрут.
— Я у себя буду. Ты, как дату юбилея узнаешь, перезвони мне сразу же, — прервал я разговор, и пошёл зализывать раны.
ЭВМ, которая перепадёт в качестве подарка престарелому министру, я запомнил случайно, как курьёз. Сильно меня тогда удивила фотография этого ПК, который был размером ровно с клавиатуру, разве что по толщине немного выбивался. Помню, я не поверил тогда, что советский компьютер был в разы компактнее своих зарубежных собратьев. Не сложно теперь догадаться, что изготовители не слишком мудрили с компактностью, отталкиваясь от стандартного размера клавы. Куда там Эпплу до них, с его-то ящиками.
К себе я промчался скачками, чуть ли не рыча на ходу от злости. Это надо же так было опростоволоситься! Знаю же, что не во все мифы про социализм стоит верить, а сам… Надо же так извратить историю. Зла не хватает. Теперь придётся менять планы. Вдолбили мне когда-то в голову, что мы качественно отставали по радиоэлектронике в годы застоя, и я принял это лживое утверждение на веру. Оказалось, что СССР совсем неплохо выглядит по собственным разработкам, а если по чему и проигрывает, то только по количеству производимого. Но это же совсем другая песня!
Для начала, надо прикинуть, какие плюсы есть у нас в запасе, кроме космоса, в его неблизком будущем. Есть воздушные фильтры, может быть, пока что лучшие в мире. Похоже, что есть передовые наработки по схемам. В этом мне ещё стоит убедится, чтобы в очередной раз не начать рвать на себе волосы. Имеются импактиты — алмазы, рождённые гигантским астероидом, которые превосходят по своей твёрдости обычные почти в два раза. Их уже начали добывать, и тут выяснилось, что около трети кристаллов приходится отсеивать из-за дефектов. Пусть так, но мне отбракованные импактиты сейчас изумительно подойдут при изготовлении кремниевых подложек в роли инструмента. Есть две операции, в производстве процессоров, где алмазная пыль такой высокой твёрдости окажется незаменима.
Кремниевую подложку надо пилить и полировать. С распиловкой и обычные пилы справятся, пусть и похуже, чем пилы с напылением из импактитов, а вот для полировки — чем твёрже зерно шлифпорошка — тем выше качество и производительность. Подложку-то скоро надо будет шлифовать раз в сто качественнее, чем поверхность зеркала. Только тогда на кристаллик подложки, размерами пять на пять миллиметров, удастся разместить десятки, а то и сотни тысяч транзисторов. До миллионов технологии пока не дошли. При использовании шлифпорошков из импактитов мы получим приличную фору и выйдем со шлифовкой на тот уровень, который пока трудно повторить.
Остаётся проблема высокоточного оборудования. Насколько я знаю, в СССР такого нет, но в этом я уже начинаю сомневаться. Несколько минут назад я не верил в наши разработки по процессорам и собирался изобретать персональные компьютеры отечественного производства. Дополнительные сомнения привнёс кевлар. Оказывается, разработали мы его, и начали производить, ничуть не позже Америки, но сразу засекретили для космоса. Правда вскрылась лишь через десять лет, когда встал вопрос о закупе такого материала из США.
В целом в период с 1964 по 1980 год отставание разработок в НЦ по различным типам ИС по сравнению с зарубежным уровнем колебалось в пределах от нуля до трех лет. Иногда мы вырывались вперед.
