Темный Клубок (ЛП) - Фехервари Петер (читать книги онлайн полностью без регистрации .txt) 📗
— Казимир, — прошептал чей-то голос. — Казимир Сенка…
Резко обернувшись, пилот заметил, как нечто огромное и темное выскальзывает из луча прожектора и пропадает в буре.
— Кто здесь? — заорал он, целясь из пистолета в тени за люком.
— Не бойся, Казимир, — ответил голос, ласковый и определённо женский.
«Почему я слышу её сквозь ураган?» — поразился Сенка, но осознание странности происходящего почему-то не сменилось ужасом. Напротив, его страх ослабевал — таял, словно лёд под палящим солнцем.
«Но здесь же нет ни солнца, ни света», — смутно удивился всадник
Затем Казимир осознал, что в дверном проходе кто-то стоит. Длинная ряса, что окутывала создание, как будто распускала лепестки вокруг его головы и скрывала лицо. В существе таилась загадка, и всё же лейтенант знал, что не должен бояться его — её. Решив опустить пистолет, Сенка обнаружил, что оружие уже в кобуре. Женщина сняла капюшон, и пилот увидел, что она даже прекраснее, чем образ, вставший перед ним при звуках её голоса.
— Моё имя — Ксифаули, — назвалась незнакомка, — и я знаю тебя, Казимир Сенка.
Лейтенант понял, что она впервые заговорила вслух.
Всякий раз, когда ярилась сажевая буря, — как нынешней ночью — Собиратель поднимался на высочайшую башню Кладовки и закрывался в комнате, запретной для всех, даже для проповедника, который возвысил его от ничтожного солдата до святого крестоносца.
Полк возвёл свою крепость вокруг космопорта, защитив тем самым наиболее важный объект на планете. Что более важно, её построили в соответствии с благословенными видениями Собирателя. Главным из его требований стало наличие высокой, ничем не украшенной башни. В округлой комнате у вершины башни не было ничего, кроме грёз самого крестоносца, ящичка с автоперьями, которыми он записывал содержание снов, и лестницы, ведущей на мансарду. Голые стены изначально покрывала белая краска, но эта безразличная пустота вскоре сдала позиции.
На протяжении месяцев великий труд Собирателя обретал форму, обвивая помещение чёрной паутиной неразборчиво-бредовых фраз. В её диковинные сплетения попадались бесчисленные символы: ангелы и орлы, звёзды и черепа, шестерни и освящённые клинки — и множество безымянных явлений, жаждавших обрести бытие.
Корпя над грандиозным узором, сновидец менял одно автоперо за другим, яростно пытаясь облечь свои грёзы в чернильные кружева реальности до того, как они ускользнут в ничто, и старался сохранить их смысл, хотя пока ещё не мог расшифровать его. Порой, когда чернила заканчивались, Собиратель вонзал острый кончик стила в запястье и выводил вязь кровью. В такие часы крестоносец трудился с ещё большим жаром, но ощущал, как в его сердце с воплем пробуждается леденящая ярость: он словно бы раскалывал цепи, что связывали губительную правду. Тогда бывший рядовой понимал, что может узреть — по-настоящему узреть — замысел Бога-Императора, но всегда отступал, страшась, что откровение ослепит его.
— Я не готов, — вновь поклялся сновидец, отбросил перо и опустошённо упал на колени — в нём не осталось ничего, кроме благоговения. Собиратель знал, что на самом деле письмена не принадлежали ему. Он был просто орудием Бога-Императора, бродячей душой на службе величайшей из сил. Эта истина одновременно принижала и возвышала крестоносца.
Чуть позже он осознал, что сажевая буря закончилась, и через потолочное окно сочатся лучики серого света. Пришло время вернуться к убогим реалиям войны за душу Искупления.
— Ложь крепка лишь настолько, насколько крепок последний человек, принявший её, — сказал сновидец божественному клубку на стенах.
После этого полковник Кангре Таласка, командир Восьмого полка Чёрных Флагов Вассаго и Собиратель Веры, встал на ноги и спустился из башни к своим бойцам.
Глава третья
Крест не узнал человека, представшего ему в зеркале. Он казался таким же чужим, как и имя, принятое фантомом на борту «Железной Каллиопы». Под сбритой бородой и волосами, собранными в хвостик на затылке, обнаружилось вытянутое, педантичное лицо, скорее принадлежащее ученому книжнику, нежели солдату. Призрак вспомнил, что когда-то носил очки, любовно храня приобретенную в юности близорукость. В зрелые годы преподаватели академии требовали от него исправить зрение, но дух отказывался. Какая нелепая претенциозность для офицера Астра Милитарум…
— Ты даже в мир смерти отправился, нацепив очки, — высмеял он незнакомца, который, разумеется, тут же передразнил Креста в ответ. — Дураком ты был, Эмброуз.
Глаза ему вылечили на Тетрактисе, и, по иронии судьбы, всего лишь через пару недель фантом лишился одного из них, попав в засаду. Тот, что уцелел, по-прежнему видел острее, чем два близоруких вместе, но не замечал ничего важного. Крест понял это лишь после того, как сдружился с Арикен.
— Теперь не забывай, — предупредил он двойника.
Надев чёрное кепи, полученное от проповедника Лазаро, Эмброуз вышел из кельи, которую выделили ему в церковной обители. Помещение не охраняли, но Креста это почти не удивило. Куда бы он сбежал, в конце концов?
«Кораблей больше не будет, — сказал ему прошлой ночью комиссар Клавель, когда гвардейцы уходили из ангара. — Мы одни встретим то, что надвигается на нас».
Политофицер говорил тихо, так тихо, что даже проповедник не расслышал его слов. Крест не желал секретничать с этим белоглазым убийцей, но ощутил, что Клавель не лжёт. Значит, единственный способ спастись от этого, чем бы оно ни было — пройти путь до конца. Эмброуз принял свою судьбу в тот час, когда украл паломническую рясу и сел на челнок до Искупления.
«Искупление… Всё дело в этом чёртовом имени, — подумал Крест. — Я не мог доверить твою жизнь такой планете, Арикен. В её названии мне всегда виделась ловушка».
Шандор ждал его в алтарной части храма. Как и остальное здание, сопрестолие было собрано из модульных панелей, но жрец украсил его символикой Имперского Кредо: молитвословами, дешёвыми гобеленами и массово производимыми иконами, замаскированными под реликвии. Бывший капитан не ожидал увидеть столь убогие безделушки в церкви мира-святыни.
— Так-то лучше, — заметил Лазаро, взглянув на бритое лицо и чёрный мундир Креста. — Теперь ты похож на солдата.
— Где мои друзья? — спросил Эмброуз. Когда офицеры уводили его из ангара, сгрудившихся вместе паломников по-прежнему держали внутри.
— Я же говорил, с ними всё будет в порядке. Может, мы и кажемся жестокими, но мы — полк Астра Милитарум, а не банда пиратов или отступников, мистер Крест, — Шандор не повышал голос, явно опасаясь очередного приступа кашля. — Скажи, какое тебе дело до них? Ни на секунду не поверю, что ты из этой паствы.
Эмброуз замешкался, понимая, что у него нет ответа — даже для себя самого.
— Они приличные люди, — произнес Крест.
— Невинные, — подтвердил Лазаро, — беспутные души, заплутавшие в диком краю! — в голосе священника послышался хрип, и он продолжил уже тише. — Невинность ничего не доказывает, но отвага… о, это совсем другое дело.
Шандор пристально изучил собеседника.
— Ты рисковал жизнью ради толпы глупцов. Или у тебя сердце героя, или ты тоже глупец, Крест. Кто-то из этих двоих да пригодится Чёрным Флагам.
Подняв тяжелый, зазубренный клинок, который лежал возле алтаря, жрец повесил оружие себе за спину.
— Идём, пора тебе увидеть Кладовку!
Гвардейцы вышли наружу, в пыльную зарю. Снаружи храм оказался всего лишь очередной блочной постройкой в скоплении грубых, покрытых сажей зданий, что прятались за стенами крепости. Выделялся он только вырезанной на дверях эмблемой Адептус Министорум, стилизованной колонной с черепом в шипастом ореоле ближе к вершине.
— Удивляешься, почему у нас такой скромный молельный дом? — спросил Лазаро, заметив выражение лица Креста.
— Я думал, что Искупление — мир-святыня, — признался тот.
