Сектор обстрела - Орехов (Мельник) Василий (полные книги txt) 📗

Найдя себе подходящую компанию, он опустился за один из столиков, за которым расположились Янкель, Термит, Пэпс и какой-то мелкий парнишка, бывший отмычка Термита, совсем недавно ставший членом клана — то ли Панда, то ли Енот, не помню точно.

Военные сталкеры ненавидят нас, вольных бродяг, считают крысами. И особенно они ненавидят нас именно за отмычек. Вбили себе в чугунные головы, что, дескать, гнусно использовать людей в качестве минных тралов и тому подобное дерьмо. Так всегда бывает, когда думаешь газетными штампами и чужими лозунгами, как депутаты Верховной Рады. Но стоит только включить собственные мозги, и все сразу становится на свои места. Если мы не будем брать отмычек с собой, они полезут в Зону сами, как прочий считающий себя излишне крутым молодняк, и смертность среди них возрастет в разы. Следовая полоса возле Периметра и так уже хорошо удобрена трупами, а если отмычки не будут набираться ума-разума в команде с опытным проводником, землю с Периметра вообще можно будет продавать на вес, как чернозем в цветочных магазинах. Дальше колючки-то мало кто продвинется.

Или ладно: мы можем переквалифицироваться из вольных бродяг в педагоги, формировать из мальков постоянную команду, нянчиться с ними, самостоятельно идти впереди в трудных местах… Но во-первых, это нерационально: чуть научившись делать десять шагов по Зоне самостоятельно и возомнив себя великим сталкером, новичок тут же покидает группу, и весь твой труд идет прахом. Еще смешнее получится, если ты первым пойдешь в сомнительном месте, пожалев салагу, и вдруг попадешь в ловушку. Вот тогда всем твоим отмычкам точно хана, потому что сами, без опытного проводника, они из Зоны точно не выберутся. Вот такая обратная сторона у этого сопливого гуманизма, который проповедуют военные сталкеры.

Да и сказки это все, что мы отмычки вместо болтов используем, расходуем направо и налево, типа живыми людьми дорогу промеряем. Глупость это, чушь собачья. Тупые легенды. На такое безобразие никаких людей не хватит. И если усердствовать в этом направлении, запросто можно нарваться на мятеж в команде, как уже однажды нарвался я, хоть и не по своей вине. В общем, все это толерастические штампы и лозунги, не больше. Почему-то сами военсталы не считают гнусью приказ командира оставить одного или двоих ребят на верную смерть, прикрывая отход подразделения в случае критической ситуации. По-моему, пустить вперед салагу, когда на тропе вроде бы все чисто, но подсознание отчаянно бьет тревогу, куда более гуманно: у него гораздо больше шансов выжить. Я вот полгода отпахал отмычкой и ни разу пока не пожалел об этом.

Я снова посмотрел на старика Патогеныча, который с ходу включился в чужой разговор за чужим столиком. Ну и ладушки. Впрочем, кепку свою байкер оставил на стойке: то ли забыл, то ли ушел не насовсем и планировал вернуться после того, как я свалю. Интересно, когда я начну казаться ему достойным собеседником?

Ладно, будем тогда общаться с мультяшным страусом. Сегодня должны показать три серии подряд. Недурственно. Ради такого случая я даже готов простить старику его хамское поведение.

Я как раз досмотрел до того места, где враги пытаются раздавить безумную птицу асфальтовым катком, когда гул голосов, наполнявший помещение бара, вдруг ощутимо изменился. На это нас в батальоне в свое время натаскивали крепко — подсознательно отслеживать любые изменения обстановки в боевых условиях: фоновых шумов, температуры окружающей среды, запахов, освещенности. Все это может иметь важное значение для того, чтобы по косвенным признакам обнаружить перемещения противника раньше, чем он обнаружит тебя. Бар «Шти», конечно, не контрольно-следовая полоса перед вражеским военным объектом, но намертво въевшиеся рефлексы продолжают работать и годы спустя, тем более что в Зоне они мне пришлись очень кстати.

Я развернулся на стуле и с интересом уставился на эффектную, ослепительно красивую жгучую брюнетку, которая возникла в дверях бара, словно невероятный пустынный мираж, и теперь целеустремленно двигалась к стойке, дабы промочить пересохшее горло. Зачем же еще можно так целеустремленно двигаться к барной стойке, скажите на милость?

Фигура у нее была чумовая, нельзя не признать. Все как мне нравится, абсолютно ничего лишнего. Тугая попка обтянута черной кожаной мини-юбкой, аккуратные грудки натягивают топик под коротенькой кожаной курточкой, словно выточенные из мрамора. Плоский голый животик, который наверняка привлек бы внимание Микеланджело. Стройные ноги и женственные руки. По плечам струится поток потрясающих черных волос. И лицо… неимоверно живописное лицо, и на нем — огромные, в половину этого самого лица, черные глазищи. Обалденная молодая кобылка, словно только что спустившаяся в наш серый мирок с подиума шикарного показа мод.

Когда я ее увидел, у меня в душе все разом поднялось, а потом плавно, потихоньку опустилось на прежнее место. И если кто-то говорит: любовь с первого взгляда, то я называю это: гормон шумно играет. Не родился еще мужик, который устоит перед такой малышкой, точно вам говорю.

Девушка плавно двигалась по залу, и у нее в кильватере моментально образовывалась зона радиомолчания. Мужики глазели на нее, раскрыв рты, позабыв про свое прозрачное и собеседников. Один только Пэпс восхищенно присвистнул ей вслед, но она не обратила на это ровно никакого внимания.

Нет, приятель. Не для нас, радиоактивного мяса, выпускаются такие роскошные девочки. Подобные девочки, как правило, по сталкерским барам не ходят: они ездят с солидными плешивыми мужчинами в очень дорогих машинах и обедают в запредельно дорогих ресторанах. А иногда их режут в подвале на мелкие кусочки и пригоршнями рассыпают по небу, чтобы получились звезды. Короче, заверни губу, придурок.

Поэтому я с грустью снова повернулся к Джо — и сделал это как раз вовремя, чтобы принять у него свой вкусный, полезный и питательный коктейль из стакана и водки, один к трем.

Разумеется, как всякий кобелина, я не мог не порадоваться тайком, что старик Патогеныч крайне вовремя свалил по своим делам и чудесная незнакомка вполне может приземлиться рядом со мной. Однако даже когда она действительно опустилась на соседний стул, я лишь покосился на нее, тайком еще раз срисовав и обшарив взглядом все ее заманчивые выпуклости и впадинки, но не продемонстрировал особой заинтересованности. В конце концов, у меня уже была Наташка, а крутить романы на стороне при живой подруге — западло.

Я негромко проговорил:

— Занято, красавица.

— Ничего, — отозвалась она мелодичным голосом. У такой крошки как раз и должен быть именно такой сладкий голос, от которого замирает сердце: словно колыхнулись ветряные колокольчики над дверью. — Я ненадолго. Много времени не отниму.

О как. Я удивленно приподнял бровь и, лениво повернув голову, посмотрел на девушку внимательнее. Чего этой подруге надо от простого машиниста котельной, безмерно уставшего после тяжелого трудового дня? Неужто залетная проститутка? Так местные дивчины ее выпрут в два счета пинками. Могут и личико опасными бритвами подправить, если сильно выступать рискнет. Подруг, желающих облегчить сталкерские карманы, в баре «Шти» всегда было достаточно — из тех, кто мордочкой и телом не вышел, чтобы за нормальные бабки здесь же танцевать стриптиз.

Несколько секунд я откровенно пожирал взглядом свою новую соседку, пока она нервными движениями вытаскивала из пачки сигарету и многозначительно вертела ее в пальцах. Моя умозрительная супружеская верность трескалась и осыпалась прямо на глазах. Жгучая черноволосая девочка оказалась для нее слишком серьезным испытанием, с каждой секундой я понимал это все больше и больше. Даже если проститутка, то и черт с ним, я нынче вполне при деньгах. Хотя проститутки — это, конечно, не для настоящих самцов. Гусары с женщин денег не берут. Мне больше по душе длительные отношения, хотя Наташка, давайте признаемся честно, начала меня помаленьку задалбывать своей простотой, и я время от времени подумывал, что неплохо бы завести новую подругу, которая не будет регулярно и на ровном месте закатывать мне истерики.