Кореллианская трилогия-3: Полет над бездной - Аллен Роджер Макбрайд (книги бесплатно без регистрации TXT) 📗
«Едва ли это самый лучший образ жизни», — мелькнуло в голове у Джесина. Да и жизнь ли это? Скорее — ожидание чего-то. Все обитатели этой пещеры — даже Анакин — похоже на то, знают, что вечно — даже очень долго — так продолжаться не может. Где-то там, во внешнем мире, бушует война. Рано или поздно одна из сторон отыщет эту камеру, и тогда…
Что будет тогда, трудно себе даже представить.
— Веди себя прилично, Анакин, — одернула мальчика герцогиня Марча. — И перестань колотить по ножке стола. Ты производишь столько шума, а эхо, раздающееся вокруг, способно свести меня с ума. — Покачав головой, пожилая дама взглянула на своего племянника Эбрихима. — Признаюсь тебе честно, племяш. Никак не могу понять этих человеческих детенышей. Какую пользу извлекает Анакин из того, что он сидит, ссутулясь, как старый гриб, и барабанит ногами?
— Мне давно уже не приходилось общаться с ними, дорогая тетушка, чтобы дать вам исчерпывающий, научно обоснованный ответ. Однако отважусь заметить, что даже их родители порой не понимают цель поступков своих чад. Причем несмотря на то обстоятельство, что упомянутые родители некогда сами были детьми, — отозвался ученый-дролл.
— Признаться, меня это не очень удивляет. Полагаю, что и наши малыши могут доставить немало хлопот, но должна заметить, что не помню тебя таким же дурно воспитанным, как Анакин.
— Не смейте так разговаривать при нас! — возмущенно воскликнул Соло-младший. Эти дроллы хуже взрослых людей. Им только бы цыкать на малышню. — Я просто думал о своем.
— О чем это о своем? — поинтересовалась Джайна.
Ну все на него бочку катят, даже собственная сестра — и та туда же!
— О своем, и все тут! — нахмурился Анакин.
— В том, что ты думал, нет ничего плохого, — назидательно проговорила тетушка Марча. — Я уверена, что мир стал бы лучше, если бы мы все занимались тем же, что и ты. Но если бы ты смог думать и не шуметь, ты сделал бы нам большое одолжение. Договорились?
— Договорились, — отозвался мальчуган, все еще не сменивший гнев на милость. Но он понимал, что ему повезло: к нему перестали лезть с расспросами — где был да зачем. Если его станут расспрашивать и он скажет правду, то ему придется рассказать все. А если соврать и Джесин с Джайной уличат его во лжи, то будет и того хуже. Иногда братец и сестрица ничуть не отличаются от взрослых!
Если бы он рассказал, что думал о том самом пульте управления, покопаться в котором не позволил ему Кьюнайн, то-то было бы шуму. Он знал, что с этим пультом можно чего-то добиться. Добиться чего-то очень важного. Чего именно, он пока не знает. Но это будет иметь большое значение — для всех для них. Он это чувствует. Ему казалось, что этот пульт зовет его, просит, чтобы он к нему вернулся и освободил его от злых чар, расколдовал машины. Тогда они смогут выполнить ту работу, для которой они и предназначены.
Но теперь все это не имеет никакого значения. Ведь никто его не просил об этом. А думать он может обо всем, о чем ему только заблагорассудится.
— Ну, что же вы, милая тетушка? — обратился Эбрихим к герцогине. — Уже поздно. Все спят, кроме нас. Мы и так многого добились, на сегодня хватит. — Оба дролла, устроившись в ховере, проверяли записи, сделанные в течение дня. Эбрихим был прав. Больше у них не осталось сил, чтобы продолжать работать.
— Хотя мы и добились чего-то, но это лишь самое начало, — возразила герцогиня Марча. — Теперь мы имеем какое-то представление о том, как расположена клавиатура, что обозначают надписи и цвета кнопок. Но как нам научиться управлять этой установкой, как надежно выключать ее — эту огромную машину, которая работает, самое малое, несколько десятков тысяч лет? Возможно, и больше? Мы не знаем, каким образом получает энергию вся эта система. Предположим, что мы научились, как отключать источник питания. Куда же тогда будет направлена эта энергия, если она не будет поступать сюда? Если сюда направляется энергия геологического происхождения, как я подозреваю, то не вызовем ли мы широкомасштабные сейсмические явления? Мне представляется, что данная камера — это лишь часть какой-то большой системы. Подозреваю, что это всего только сопло энергетической установки, представляющей собой как бы единое целое со здешним миром. Мы имеем дело с механизмом, способным перемещать планету. Механизм этот такой мощности, что может и разрушить планету, если использовать его не по назначению. Я даже не представляю себе, как мы когда-либо сумеем узнать все, что нам следует знать.
Не удержавшись от улыбки, Эбрихим ответил:
— Конечно же, мы ничего не узнаем, если не попросим Анакина найти основной пульт управления этим механизмом и не поручим ему разобраться во всей этой механике.
— Разве можно говорить такие вещи, племяш? — воскликнула, широко раскрыв в ужасе глаза, тетушка Марча. — Даже в шутку. Подобные шутки подчас становятся явью.
Анакин очнулся так внезапно, что даже вздрогнул от неожиданности. Открыв глаза, он лежал, разглядывая днище космического корабля. Привстал в постели и оглянулся. Джайна и Джесин крепко спали. У Чубакки всегда был такой глубокий сон, что Анакин даже не стал о нем беспокоиться. Эбрихим и Марча забрались в ховер. Мальчуган посмотрел в их сторону. Освещение аппарата было выключено, окна закрыты шторами, люк задвинут.
Оставалось усыпить бдительность Кьюнайна. Как правило, дройд по ночам подключался к портативной зарядной установке, располагавшейся между ховером и «Соколом», и стоял спиной к космоплану. Анакину было также известно, что громада «Сокола» экранирует почти все сенсорные устройства дройда. Если ему удастся расположиться так, что корабль будет находиться между ним и Кьюнайном, то незаметно исчезнуть не составит никакого труда.
Стараясь не производить никакого шума, он скинул с себя одеяло и, перевернувшись, опустился на ладони и коленки. Ползком выбрался из-под «Сокола» и очутился в репульсорной камере, залитой ярким светом.
Жмурясь, поднялся на ноги. Какое это забавное ощущение — красться среди ночи, ясной, как день. Впрочем, о таких пустяках думать некогда. А то еще кто-нибудь проснется и заметит его исчезновение.
Босиком, в одном лишь нижнем белье, Анакин сразу же направился к коридору, шедшему по периметру основания конусообразной камеры. Время от времени Анакин оглядывался через плечо с целью убедиться, что «Сокол» по-прежнему находится между ним и Кьюнайном.
Добравшись до кольцевого коридора, Анакин уверенно шагнул в ближайший портал. Коридор, до которого ему было необходимо добраться, находился на противоположней стороне камеры, но это его не заботило. Возможно, кто-то другой и заблудился бы в лабиринте боковых коридоров, но только не Анакин. Он чутьем угадывал, куда ему нужно идти.
Безошибочно отыскивая дорогу, он шел запутанными проходами, не колеблясь поворачивая на перекрестках в нужную ему сторону. Он чувствовал, как приближается к нему пульт управления. Вот он, совсем рядом.
Вот и панель — такая же, какой он ее оставил. Крышка открыта, кнопки ждут, когда к ним прикоснутся его пальцы. С минуту мальчуган разглядывал клавиатуру, затем протянул руку ладонью вниз и в таком положении задержал ее. Закрыв глаза, стал мысленно ощупывать внутреннее устройство панели — со всеми ее цепями, логическими контурами, потенциалами и предохранителями, вмонтированными в нее. Система эта находилась в состоянии сна в течение долгого — очень долгого времени. Она ждала, когда появится кто-нибудь, кто сумеет пробудить ее к жизни.
И вот настала пора. Он знает — знает совершенно определенно, как нужно заставить ее работать. Никакой Кьюнайн не будет его подначивать, не станет напоминать о разных ловушках и прочих пустяках. Он знает. Он твердо уверен.
Протянув руку, Анакин Соло нажал на среднюю кнопку панели из пяти на пять кнопок. Зеленая кнопка превратилась в красную. Отлично. Подождав несколько секунд, он растопырил пальцы и одновременно утопил все четыре угловые кнопки. Они загорелись — но не красным, а оранжевым огнем. Мальчуган нахмурился. Он ожидал не совсем такого результата, но расстраиваться не стал. Поедем дальше. Начав сверху, он стал двигаться по часовой стрелке и стал нажимать на среднюю кнопку каждого внешнего ряда по очереди. На этот раз кнопки загорелись алым. Так-то лучше. Снова послышался звон, но теперь он повторялся вновь и вновь.
