Опасное соседство (СИ) - Сухов Лео (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗
Так что «добровольцы» были принудительно набраны, план обкатан — и теперь нам предстояло лишь его реализовать.
Глава 6. Позволь моим людям уйти
От лагеря до Обители было два дня пути. И путь этот оказался на удивление сложным. Пять сотен человек сложно скрыть даже в теории. А уж на практике… Обмазанные грязью и зелёным соком листьев, мы шли медленно, выбирая самые густые заросли джунглей. Обителевцы, непривычные к подобным действам, роптали, но всякий раз затыкались под грозными взглядами ударников.
Людей мы кое-как и с грехом пополам вооружили, распотрошив все запасы, которые были. Во всяком случае, все были вооружены хоть чем-то приличным. Кому досталось копьё с бронзовым или железным наконечником, кому — топорик, кому — дубина или булава… Что-то пришлось организовывать прямо на месте в день перед отправлением, а что-то удалось доделать лишь на привалах.
В общем, были наши воины почти голыми, зато зубастыми. Единственным стоящим отрядом были ударники, но даже мы не могли похвастаться достаточной выучкой, чтобы противостоять вышронцам. Эти твари действительно умели воевать — и делали это с удовольствием, особенно когда смерть не окончательна.
Однако, к моему удивлению, мы всё-таки дошли до Обители незамеченными. То ли вышронцы совсем расслабились, то ли мы превзошли сами себя — кто знает? К вечеру второго дня я, Борборыч, Дойч, Барэл и Стёпа остановились на границе леса и смотрели на город, так долго бывший нашим врагом. И да, он был красив. Действительно красив — правда, большая часть его красоты теперь пребывала в руинах.
Так называемый внутренний город был сложен из белого камня — и с той же цветастой кровлей, что и в Тукане. Я даже не выдержал и поинтересовался у Стёпы, откуда они такую красоту достали. Оказалось, что добычу проводили на западе от Обители, где были Цветные горы. Камень был слоистый, и можно было в немалых масштабах собирать почти готовую черепицу. Был целый посёлок, который занимался добычей, но что там сейчас, после прихода вышронцев, Стёпа, естественно, не знал.
Внутренний город располагался на холме, недалеко от берега моря. И не так давно его окружал город внешний — собранный из кирпича-сырца, с улицами, замощёнными досками, с многочисленными колодцами и площадями. Теперь всё это представляло из себя местами обгорелую, а местами заваленную кусками битой глины местность, в которой укрывались вышронцы, державшие осаду.
Ящеры грамотно обложили белокаменную крепость. Разбившись на отряды в пару десятков бойцов, они окружили холм так, чтобы между их лагерями муха не проскочила незамеченной (для чего даже убрали часть руин собственными чешуйчатыми руками). В отдалении вышронцы поставили десяток орудий, которые в течение дня регулярно посылали в стену, в один и тот же участок, камни. Стена держалась, покрываясь трещинами — и обещала выдержать ещё всего два-три дня.
Так на так выходило, что Обители осталось совсем недолго. Будь я там, внутри, уже давно попытался бы пойти на прорыв. Но шансов на успех у осаждённых было мало. Медь — слишком мягкий металл для войны с закованным в броню противником. А у вышронцев броня была отличная, продуманная… Сразу было видно, что их мастера знали, что и как делать. Мест, где можно было добраться до тела врага, не защищённого сталью или плотной кожей с металлическими или костяными вставками — было откровенно мало.
Зато радовало, что решашиархнутых вышронцев в осаде было всего десять. Все остальные — пехота. И вот пехота и вооружена была похуже, и выглядела менее устрашающей. Щит, короткий бердыш с широким наконечником, кожаная броня — вот и всё богатство. Правда, бердыш, похоже, мог превратиться в короткий кривой клинок, но явно не с такой лёгкостью, как у всадников.
Были у пехоты и луки — и вот это уже было неприятно. Уверен, что стрелять они из них умеют, раз таскают за собой. У моих ударников тоже самострелы имелись, но с учётом скорости их перезарядки — это было оружие на один раз. Среди партизан из Обители тоже были лучники — десятков семь. Но они со своими деревянными стрелами погоды в таком бою не сделают…
И да, нас было раза в два больше, чем врагов — и нападать мы решили не на всех сразу, а только на часть лагерей. Но вышронцы — враг умелый и организованный, способный преподносить сюрпризы и устраивать каверзы. Я не думаю, что в игру попали вышронцы, умеющие нормально, по их меркам, воевать — скорее всего, понабрали, как всегда, всякий сброд. Зато это средневековый сброд, который, как минимум, понимает, что и как правильно делать надо. Так что они «не умеют» воевать гораздо лучше, чем это «не умеем» мы, избалованные дети двадцать первого века. Всё-таки окружение заметно влияет на навыки…
А теперь, учитывая все эти факторы, Филипп Львович, сядь и придумай разумный план!..
— Нападать будем вдоль берега моря, — сказал Борборыч. — По-тупому: выходим и строимся. А когда они стягиваются туда — мы быстро уходим.
Всё, Филипп Львович, вы можете отдыхать: план уже придуман!..
— Всех добровольцев распределим полукругом, — продолжал рейд-лидер. — Но побегут они только по сигналу… Какому?
— Вы уходите — а мы бежим! — предложил Степан.
— Хороший вариант… — кивнул Борборыч. — Ну что, не будем тянуть кота за причинные места? Мы смещаемся к пляжу, а ты, Стёпа и добровольцы — распределяйтесь. Помните, ваша задача — доставить письмо любой ценой. Завтра мы начнём атаку вон с того места. И либо в Обители получат сообщение, и мы поможем им уйти… Либо не получат, и мы тут все и сольёмся.
Стёпа молча кивнул.
— А потом ведь ещё надо будет помочь людям до гор дойти, — заметил Дойч. — Тоже та ещё история… Даже если мы им своими трупами дорогу проложим, без нашей защиты они никуда не доберутся.
— Я вас понял, — сказал Стёпа. — И я понимаю последствия, не нагнетайте…
Письма доверили писать мне, что было совершенно напрасно. Нормы деловой переписки я бессовестно попрал и начал со слов: «Дорогая Ариша!..».
Чтобы незаметно обогнуть Обитель по лесу, у нас ушло часа три. Вечер неумолимо приближался, и времени оставалось всё меньше. Так что неудивительно, что, когда наше воинство начало вываливаться из леса на пляж, выглядели мы как последний сброд. Ни строя, ни организации — и вообще каждый встаёт, где удобно.
Вышронцы заметили нас сразу и криками привлекли внимание соседних лагерей, а те, в свою очередь, по цепочке сообщили остальным. Вот только никто стягиваться к месту прорыва не собирался. Похоже, отношение к землянам у ящериц сложилось такое, что они бы не посчитали опасной даже толпу в пару тысяч наших рыл.
— Внезапно… — заметил Борборыч.
— Тем хуже для них!.. — ответил я. — Давайте-ка раскатаем ближайший лагерь! Стрелки — на первую линию. Партизаны — фланги и тыл. Распределитесь на три группы. Ударники — центр.
Пока бурление нашей толпы продолжалось, враг наблюдал за нами, шипя и стреляя в нашу сторону раздвоенными языками. И только когда группа ударников дружно двинулась вперёд — вот только тогда в чешуйчатые головы закралась мысль, что все эти ребята не на променад на пляж вышли, а имеют по отношению к ним какие-то недружелюбные намерения. Да и сталь доспехов и оружия как бы намекала, что в этот раз у них гости подозрительные — и даже, возможно, представляющие опасность.
Когда же до противника оставалось шагов тридцать, и мы с дружным рёвом перешли на бег, вот тогда их, наконец, проняло. Два вышронца кинулись сигналить факелами в соседние лагеря, а остальные попытались сформировать стенку из копий и щитов. Однако этим, конечно, пораньше надо было заняться…
Игроки нападают на игроков. Дави их!
Захлопали самострелы, разряжаемые прямо на ходу… Заскрипели за спиной натягиваемые луки обителевцев…
На наше счастье, именно в этом лагере не было наездников на решашиархах: одна пехота, да и та со средним вооружением. Так что главная опасность была не в броне и оружии, а в их слаженности. А вот её они показали во всей красе, не давая превосходящему числом врагу даже в нормальный клинч с ними сойтись. Два десятка врагов попытались заблокировать отряд ударников, а ещё по пять с каждой стороны отгоняли партизан, безошибочно определив в них уже знакомых противников. Наши храбрые союзники упорно не решались кидаться на острия копий. Только один десяток под руководством Серого, что не давал мне пройти в лагерь партизан, решился на прорыв — и сразу потерял троих человек.
