Как приручить Обскура (СИ) - Фальк Макс (бесплатные версии книг .TXT) 📗

Дамблдор помолчал, в задумчивости кусая губы.

— Я наблюдал за ним долгие годы, — наконец сказал он. — Он не всесилен, хотя очень хочет таким казаться. Думаю, Старшая палочка — не единственный артефакт в его распоряжении. Геллерт… импульсивен, — признался он. — У него острый ум, он расчётлив и холоден, но его можно вывести из себя. Тогда он начнёт действовать необдуманно.

— И как же вывести его из себя? — спросил Грейвз.

— Он боится, что однажды кто-то окажется сильнее его. Он умеет виртуозно манипулировать. Втираться в доверие, отыскивать слабости, играть на них… Чужая сила его пугает. Когда мы были знакомы, мне казалось… Я сам был молод, — вздохнул он, оборвав себя.

Грейвз не стал уточнять, но ему показалось — он понял. По обманчиво спокойному голосу, по спрятанному взгляду. Они были знакомы, когда были мальчишками, а в те годы не думаешь о том, как может повернуться ваша судьба. Не рассчитываешь, что тот, в кого ты влюбляешься, окажется безголовой пустышкой… или станет преступником.

— Он убийца, — тихо сказал Грейвз.

— Криденс — тоже, — ответил Дамблдор. — Если бы так случилось, что Криденс увлёкся идеями Геллерта о свободе — вы бы смогли хладнокровно убить его?.. Вы бы оставили надежду его вернуть?.. Переубедить?.. Помочь ему?..

Нет.

Грейвз не ответил, но ответ был ясен и так. Нет. Если бы Криденс, ведомый страхом и гневом, вырвался бы из-под влияния Грейвза, разве он не попытался бы образумить его?..

— Спасибо за помощь, — сухо сказал Грейвз.

— Хорошего вечера, — нейтральным тоном ответил Альбус.

Криденс вскинул глаза, когда Грейвз вернулся в гостиную. Судя по обрывку разговора, он расспрашивал Тесея об анимагии. Тот отвечал немногословно, явно чувствуя себя рядом с Криденсом довольно неловко, и воспользовался появлением Грейвза, чтобы извиниться и прервать разговор.

— Я последую примеру профессора Дамблдора и откланяюсь, — сказал Талиесин, снимаясь с подоконника. — Чтобы всё вышло, как задумано, завтра я лично прослежу, чтобы господин посол отобедал в нужном месте. В два часа дня.

— Будьте осторожны, — попросил Грейвз, на прощание пожимая ему руку.

— Вы читаете мои мысли, сэр, — Талиесин улыбнулся.

Они остались втроём. Тесей задумчиво водил костяшками пальцев по губам, глядя в сумерки за окном. Криденс, практически расслабившись, с тихой улыбкой наблюдал за ним. Анимагия его впечатлила. А может быть, он всегда хотел собаку. У него были Легион и Хоуп. Наверное, мальчишка из строгой семьи и мечтать раньше не мог, что у него будут домашние любимцы, да ещё такие: почтовый филин, волшебная пернатая змея. Но наверняка ему хотелось бы пса. Большого, чтобы можно было обнимать за шею и прижиматься лицом к мягкой шерсти.

Если вернёмся, — подумал было Грейвз, но не додумал мысль до конца. — Когда вернёмся… тогда и решим.

Тесей залез в карман сюртука, достал сигареты и заглянул в пачку.

— Две, — сообщил он, глянув на Грейвза. — Разделишь?

— Сколько я уже тебе должен? — с улыбкой спросил тот.

— Двадцать четыре с половиной.

— Скамандер, не будь жлобом, — усмехнулся Грейвз. — Я же не считаю, сколько кексов ты запихнул в себя.

— Ладно, двадцать четыре, — смилостивился тот.

— Двадцать пять, — Грейвз протянул руку, и Тесей сунул сигарету ему в пальцы.

— Выйдем на воздух?..

Сумерки на улице были бы куда приятнее, если бы их не наполняло зловоние, струившееся из подворотни, где бродяги устраивались на ночь среди рваных засаленных одеял, газет и ящиков из-под овощей.

— Ты видел Ньюта чаще, чем я за последние три года, — сказал Тесей, щёлкнув потёртой зажигалкой. Грейвз наклонился к огоньку, прикрыв его ладонью. — Как он?..

— В порядке.

Грейвз прислонился спиной к стене, глубоко затянулся дымом.

— Он здорово помог нам в Нью-Йорке. Молодец.

— Как так случилось, что Гриндевальда раскусил мой брат, который тебя даже в глаза не видел?..

— Именно это ему и помогло, — с некоторой долей мрачности сказал Грейвз. — Его не ослепила моя харизма.

Тесей кашлянул, сплюнул под ноги.

— Насчёт твой харизмы… ты ведь не втянул Ньюта… во всё это?

— Во что?.. — рассеянно спросил Грейвз, выпуская дым.

— Не заставляй меня произносить это вслух, — раздражённо сказал Тесей. — Ты и мой брат… Почему он так часто бывал у тебя?..

Грейвз поперхнулся дымом, хохотнул, насмешливо посмотрел на старого друга.

— Почему вы, Скамандеры, так интересуетесь моей личной жизнью?

— Что значит — мы?

— Это значит, что Ньюта тоже очень волновало, с кем и по какой причине я сплю.

— Наверняка он просто по привычке изучал брачные обычаи редких тварей. Не увиливай, Грейвз. У тебя с ним что-то было?

— Тебе вежливо или правдиво? — с издёвкой спросил тот.

— И так и так, — насторожившись, отозвался Тесей.

— В память о нашей дружбе я бы не смог разбить сердце твоему брату, — с пафосной серьёзностью сказал Грейвз.

— Это было вежливо или правдиво? — переспросил тот.

— А ещё вы, Скамандеры, совершенно не в моём вкусе, — беззаботно сказал Грейвз. — И вот это — чистая правда.

— Рассказывай, — проворчал Тесей. — Любой, кто носит брюки, уже в твоём вкусе.

— Ты про тот случай в восемнадцатом, — Грейвз с насмешкой сощурился, — когда мы развели на двоих флягу спирта, а утром ты сделал вид, что ничего не было?..

— Ничего и не было, — напряжённо отозвался Тесей.

— Было.

— Не было.

— Тогда почему утром моя рука…

— Потому что ты был пьян, как ирландец в День святого Патрика.

— …обнаружилась у тебя в штанах?..

— Перси, я всегда снисходительно относился к твоим закидонам, но сейчас ты перегибаешь. Я такого не помню.

— А я помню.

— Тебе приснилось.

— Тогда почему ты такой красный?

— От злости. Хочется тебе врезать, чтобы перестал молоть чушь. — Тесей затянулся последний раз. — Мне пора. Меня ждут дома. Постарайся не нарываться.

— Гриндевальд уже дважды не сумел убить меня, — сказал Грейвз, усмехаясь. — Наверное, у него слишком остро развито чувство прекрасного. Он не может лишить мир такого, как я.

— Ты идиот, Перси, — буркнул Тесей. Коротко обнял его, от души припечатав ладонью по спине, бросил окурок и растворился в сумраке.

Если ты не сможешь вернуться (Персиваль Грейвз)

— Сэр, я давно хотел вас спросить, — начал Криденс.

— О чём, мой…

Грейвз споткнулся на полуслове, ему стало трудно дышать. В груди, как щенки в коробке, закопошились глупые ласковые слова: налезали друг на друга, тявкали, подвывали. Что это за выводок, откуда он взялся? Раньше Грейвз был уверен, что если у него внутри и живёт зверь, которому нельзя давать волю, то он по крайней мере один. А эти откуда, зверёныши? Кто их родил? Ведь не вылупились же они из той похотливой твари с огненным хвостом, что скакала в груди, как в клетке?..

Грейвз поставил на подоконник начищенный ваксой ботинок, в отражении оконного стекла посмотрел на Криденса. Тот всё утро не отрывался от книжных полок: перебирал книги, расставлял их то так, то эдак, протирал пыль, иногда открывал и зачитывался парой фраз. Куда этот нежный выводок — ему отдать?.. Он любит волшебных тварей, может, и этих полюбит.

Ты к нему, Персиваль, каждый день, — вмешался внутренний голос, — «сделай то, сделай это». Прочитай заклинание, поиграй со мной в шахматы, покажи мне обскура, оближи мне член. Скажи ему наконец, что он — не просто «полезный». Что он для тебя — «мой милый». И даже «мой дорогой». Хватит ему быть «хорошим», пора повышать ставки. Он должен узнать. Сейчас. А то другого случая не представится.

Грейвз так и не закончил вопрос. Аккуратно составил рядом оба начищенных до блеска ботинка. Обувь на подоконнике выглядела, как тайный шпионский знак, вот только Грейвз не знал, кому подаёт его. Он бросил взгляд на часы на каминной полке. Бронзовая девушка, почти девочка, сидела на бронзовом мостике, подобрав под себя ножки в модных туфельках с ремешком, и читала бронзовую книгу, изящно склонив бронзовую головку. Одним локтем она небрежно опиралась на круглый циферблат, который показывал одиннадцать.