Форпост. Тетралогия - Валерьев Андрей Валерьевич (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗

— Людям это не понравится.

— Вот ведь… — Иван длинно и витиевато выматерился. — Я ещё и об этом думать должен?

— Конечно, должен. Это у тебя их хоть одним местом ешь, а у них?

Танюша деловито суетилась на кухне и в разговор Хозяина и Verkaufsleiter не лезла. Где брать эти проклятые деньги она и понятия не имела. Ваня сидел, подперев подбородок кулаками и смотрел как младшая наводит марафет на и без того сияющей кухне. Настр был так себе. Запустить в оборот необеспеченные товаром деньги — значило разогнать инфляцию, а это катастрофа. Люди, вкалывающие на тяжелейших стройках за одну-две копейки в сутки, ему этого не простят. Оказывается, ещё полгода тому назад три 'первые леди' Крыма: Маша, Настя и мама Надя учредили финансовый надзор. Севастополь, Юрьево и Бахчисарай пристально следили за тем, чтобы копейка имела постоянную стоимость и реальное обеспечение. Мерилом была избрана, понятное дело, не бочка нефти, а условная продуктовая корзина. Хозяйки посёлков встретились, потрещали и пришли к выводу — на одну копейку каждый человек должен иметь возможность приобрести набор из килограмма картофеля, килограмма овощей, килограмма рыбы, полкило мяса и ещё кое-чего по мелочи. Вот так.

И никак иначе.

С тех самых пор количество монет, запускаемых в оборот, и уровень цен на товары и услуги тщательно выверялись лично Марией Сергеевной.

— А может, того… — Маляренко сделал неопределённый жест рукой. — В мешок его, да и утопить?

Маша изменилась в лице, а Таня разбила тарелку.

— Шучу-шучу!

Маляренко тяжко поднялся из-за стола.

— Пойду думать.

Школа и лодка проделали в семейном (читай в государственном) бюджете Вани убийственную дыру. Школу мало было построить и оснастить всем необходимым. Поскольку учебное заведение было полностью казённым, то и ВСЕ расходные материалы за свой счёт обеспечивал Иван. Образование в Крыму однозначно было решено сделать всеобщим, обязательным и бесплатным. Тетради, закупаемые на Звонарёвской мануфактуре, обходились казне в нехилые деньги. А учебники? Борис собрал вокруг себя всех, кто хоть что-то помнил из школьного курса и написал пять основных и четыре факультативных учебника для школы. Сейчас две женщины сидели и копировали эти книги. Вручную. За совсем не маленькие денежки.

А Боря принялся за учебники для высшей школы, которую он держал в уме, с прицелом на будущее.

'Ой, мама!'

Мозги закипали, плавились и грозили отключиться. Быть начальником оказалось слишком тяжело. Иван Андреевич сидел на своей веранде и тупо смотрел, как Герд прыгает с 'Беды' на 'Мечту' и обратно, размахивая руками и что-то втолковывая Францу и Семёнычу.

Маляренко-реалист давно капал на мозги своей идеей вернуться к барщине, оброку и чрезвычайным налогам.

Маляренко-демократ утверждал, что назад дороги уже нет. Люди ему такого кидалова не простят.

'Назад дороги нет'

Ваня поднялся, встряхнулся и двинул решать свои проблемы.

'Если хочешь что-то сделать хорошо — сделай это сам'

Собирать общий сход и жаловаться на жизнь мужчина не хотел. Для всех жителей западного Крыма, доверившихся ему, вручивших ему власть, он должен быть скалой. Незыблемым утесом, о который разобьются все невзгоды, тяготы и лишения.

Но чёрт возьми — как же это было тяжело!

— Серый, салам.

— Здорово, Андреич. Какими судьбами?

— Серый, купи мою долю гостиницы, а?

Глава 2

Скучная

В которой Иван берёт своё

Сергей откровенно удивил.

Прораб Всея Руси задумчиво посмотрел на своего друга, пожевал губами, словно репетировал речь и отрицательно помотал головой.

— Не куплю.

Внешне Маляренко не дрогнул, но удар был силён. Ниже пояса. Ничего лучше, чем продать лишнюю недвижимость он пока не придумал. А без денег Звонарёва…

Ваня через силу улыбнулся забежавшей поздороваться Ксюше, отметив про себя, что красавица жена прораба снова толстая, и расслабленно сполз в кресле.

— Который уже? Третий?

— Четвёртый. — Звонарёв надулся от гордости.

— Да. Прости. Из головы как-то вылетело.

Обстановка в доме первого зама мамы Нади была куда как основательней и солидней, чем у Ивана. Было видно, как много сил, средств и любви было вложено семьёй Звонарёвых в своё семейное гнёздышко. Серый долгий взгляд Ивана на новую, только что привезённую из мастерской, мебель истолковал по-своему.

— Совсем худо?

Маляренко автоматом кивнул, не особо задумываясь о последствиях.

'Чёрт! А ладно. Если не ему — то кому?'

— Есть такое дело.

— Этому… Герду дом?

Звонарёв был очень серьёзен. Он смотрел на друга без малейшей насмешки и самодовольства.

'Попросить — не попросить?'

Видя, что Иван колеблется Сергей Геннадьевич поставил на стол бутылку коньяка…

'Вот жучара! Да где ж он их берёт? Рожает он их что ли?'

… ловко содрал защитный ярлычок и свернул пробку.

— Про то, что эта — последняя, я уж говорить не буду.

Ваня потянул запах носом.

— Да уж. Ты, как минимум, уже два раза говорил что 'эта последняя'.

— Будем, Андреич.

— Будем, Геннадьич.

Когда бутылка 'Хеннесси' опустела, Сергей Звонарёв абсолютно трезвым голосом сообщил Ивану Маляренко то, о чём тот как-то позабыл.

— Ты, Иван, мне друг. И вот что я тебе скажу. Как другу. ТЫ СОВЕРШЕННО СЕБЯ НЕ ЦЕНИШЬ! Ты считаешь, что всё то, что ты сделал за последние годы — само собой разумеется.

Так вот, Иван Андреевич. ЭТО. НЕ. ТАК. Я, мы, все люди вокруг тебе ДОЛЖНЫ. И когда я вижу, что твоя дурацкая, идиотическая честность, щепетильность и твоё вечное 'а что же скажут люди?' привели тебя в это гавно — меня тошнит. Ванька! Меня тошнит!

Плотный, потный, мордатый, хорошо одетый прораб сидел напротив тощего оборванца, прикатившего в такую даль на велосипеде просить денег и, брызгая слюной, во весь голос яростно матерился.

— Да они все тебе ноги целовать должны! Трах-тара-рах-тах-тах! Да пошли они все…

Звонарёв выдохся через пять минут.

— Понял?

Ваня открыл глаза и Сергей Геннадьевич поразился — в них уже не было ни капли той вселенской усталости, с которой его друг приехал к нему в гости. Перед ним сидел до предела собранный и сосредоточенный человек.

— Серый…

Звонарёв вздрогнул. Голос Ивана был холоден словно лёд.

'Ой, я зря это… матом…'

— … Серый, собери к вечеру здесь Лужиных, Дока и Андрюху приведи. Понял? А сейчас баню организуй.

Маляренко колупнул ногтем полированный, крытый лаком, стол, хмыкнул, посмотрел многообещающим взглядом на онемевшего хозяина и вышел из комнаты.

Возращения мужа из Бахчисарая Маша ждала с тревогой и надеждой. Она только что выплатила все положенные деньги по всем предусмотренным статьям расходов и даже кое-что сверх этого — непредвиденные затраты происходили едва ли не каждый месяц.

На сегодняшний день в кошельке у хозяйки Севастополя оставалось всего тридцать пять копеек.

— Сколько-сколько?

Муж весело улыбался и дурашливо прикладывал свою изуродованную ладонь к оттопыренному уху.

— Да ты у меня транжира! Ага!

У женщин отлегло от сердца. Хозяин вернулся взмыленный от поездки на велосипеде, но бодрый, румяный и такой… злобно-весёлый.

— Тааак! Тридцать пять? Это минус. А в плюсе что?

Маша и Таня переглянулись и пожали плечами.

— А в плюсе у нас финансовая передышка на целый месяц! О как!

Он подмигнул и улыбнулся ей так, что у неё бешено застучало сердце и сразу стало очень жарко. Везде. Особенно внизу живота.

Мария Сергеевна тяжело задышала, взяла мужа за руку повела его в баню.