Зимняя сказка.Дилогия (СИ) - Кожевников Олег Анатольевич (онлайн книги бесплатно полные .TXT) 📗
Вся эта печальная процедура заняла у нас чуть больше получаса. Мы очень спешили и по мере просветления неба, атмосфера тревоги, изначально присутствующая уже в начале похорон, тоже быстро нарастала. Поэтому, после того как я установил крест, все, даже женщины, хотели идти на помощь ребятам, ремонтирующим ТТМ, но я остановил этот общий порыв, заявив:
— Милые дамы, вы там будете только мешать — создавать толкучку и нервозность. Лучше ступайте в кунги и оттуда обозревайте окружающую местность, а особенно небо. Бинокли там есть, а в камерах имеются и функции ночного видения, к тому же, в кунгах, вы окажетесь выше всех на этой местности. И ещё просьба — нужно дать возможность отдохнуть нашим женщинам-водителям. После этого аврала, именно на них ляжет основная обязанность управлять вездеходами.
После моих слов, без особых споров дамы разошлись по кунгам, а мы направились на помощь нашим ребятам.
Установка гусеницы на ТТМ заняла у нас в общей сложности более трёх часов. На улице совсем посветлело, время было уже около семи часов утра. После этих авральных работ все были буквально измочалены. Несмотря на это, когда мы уже собирались расходиться по кабинам вездеходов, чтобы двигаться дальше, Игорь, в категоричной форме потребовал, чтобы все собрались в мужском кунге. Народ был уже настолько уставшим, что без всяких возражений, совершенно равнодушно начал подниматься в мужской кунг. Там Дохтур заставил оголиться по пояс и сделал каждому по инъекции из колбы, вывезенной когда-то из лаборатории Гали, при этом он приговаривал:
— Ну вот, теперь через минут двадцать почувствуете себя, как будто только что родились. Будет лёгкость во всём теле, чувствительность и реакция улучшится вдвое, усталость пропадёт вовсе, ощущение будет такое, что вы уже проспали минуточек шестьсот, и теперь у вас появилось море энергии. Это я вам истину говорю — сам испытал этот продукт из Галиной лаборатории. По сравнению с этим уколом, действие моего эликсира — детский лепет. Единственный минус у этого средства — через шесть часов наступит откат. Будет довольно-таки хреново, но на этот случай, у меня ещё остался запасец эликсира, им я возвращу вам нынешнее состояние.
Я стоял последним в очереди на укол, к тому же устал, пожалуй, меньше всех. На похоронах, самое трудоёмкое, что я сделал — это сколотил крест. Поэтому и мог, пожалуй, лучше всех логично рассуждать. По моим расчётам, мы удалились с места нашего боестолкновения более чем на 120 километров, и теперь, чтобы попасть на территорию Донбасского Директората, нам нужно было проехать менее 80 километров. Исходя из всей полученной информации, там можно было не опасаться преследования силами Секретариата. То есть — от спасения нас отделяло не более трёх часов неспешного движения. И поэтому решение Игоря прибегнуть к этому средству, меня более чем устраивало. А предстоящий через шесть часов откат совершенно не пугал. Ведь можно было через шесть часов устроить стоянку и на ней хоть десять часов отсыпаться и питаться самыми вкусными и калорийными продуктами. Поэтому, я с удовольствием протянул руку для инъекции и после укола пошутил:
— Только ты, док, не обмани через шесть часов. А то заявишь, что эликсир уже выдавал и он должен был остаться у каждого. И будет половина из нас — на бобах. Но, сам понимаешь, после таких обещаний откат будет переноситься в несколько раз тяжелее.
После этих слов я оделся и пошёл занимать своё водительское место. Стоя полураздетыми в кунге, мы договорились, что эти шесть часов наши основные стрелки Саша и Флюр — не будут заниматься управлением вездеходами. Сейчас их основная задача — вести наблюдение и, в случае обнаружение вертолёта, обстрелять его из ПЗРК. Основную угрозу для нас все видели только со стороны воздуха. Да и я был уверен, что наземные силы вряд ли смогут нас догнать за эти три часа.
Тронулись мы в дальнейший путь без трёх минут семь, температура на улице была -16 градусов, шёл небольшой снег. Видимость была прекрасная и по гладкой поверхности бывшего Азовского моря, мы разогнались до тридцати километров в час. Когда мы только трогались, я чувствовал себя разбитым ещё больше, чем до укола. Чтобы хоть как-то привести себя в норму, пришлось закурить свою последнюю сигарету. Но в процессе движения я с удивлением начинал чувствовать себя всё лучше и лучше. Даже ставшая уже привычной боль в глазах, когда мы двигались днём, куда-то делась Примерно так же, наверное, ощущал себя и Флюр. Потому что, когда мы только тронулись, он вроде пристроился спать, но минут через двадцать прекратил все потуги задремать и начал развлекать меня. Рассказывая о своих похождениях во времена курсантской молодости. При этом он не забывал периодически осматривать горизонт в мощный бинокль.
Во время своих рассказов Флюр всё время вертел в руках детскую систему "уоки-токи", именно ту, которую он нашёл когда-то, мародерствуя в одном из магазинов Тулы. На мой недоумённый вопрос:
— Хан, ты что, детство вспоминаешь, в казаки-разбойники проиграться хочешь?
Он ответил:
— Нет, Батя — всё-таки из тебя диверсанта не вышло бы. Несмотря на твои задатки, ты мыслишь ограниченно. И не чувствуешь, что любой предмет можно использовать в своих целях. Вот, казалось бы, это — игрушка, но на расстоянии до двух километров, она вполне может выполнять функцию рации. И при этом, заметь, на таком расстоянии, хрен кто прослушает эту частоту, а дальние сканеры её просто не заметят. Мы с Саней специально захватили эту игрушку именно для таких ситуаций — когда нужно координировать свои действия на близком расстоянии. Так что, если появится вертолёт, будем базарить по этой штуке — всё лучше, чем стрелять нескоординировано.
— А что же вы раньше-то, в бою на той улице её не использовали, — удивился я?
— А кто тебе сказал, что не использовали? — Ответил вопросом на вопрос Флюр и продолжил:
— Эта система проявила себя в тот момент просто отлично. Мы, практически одновременно ударили по БМПушкам — все остальные выстрелы, это была просто контрольная пальба на добивание. А вот, например Миша — тот вообще промазал по неподвижной мишени.
После этих слов, Флюр сладко потянулся, как обожравшийся кот, потом лениво взял бинокль, открыл окно и начал осматривать заднюю перспективу.
— Хан, ты лучше бы, вместо того, чтобы выхолаживать кабину, смотрел на монитор, куда проецируют изображение камеры, — заметил я ему.
Флюр ничего не ответил, я только увидел, как напряглась его шея, потом он резко повернулся, схватил общую рацию и крикнул в микрофон: — Воздух!! После этого, не обращая на меня внимания, взял "уоки-токи", вызвал Сашу и начал ему докладывать о замеченном объекте:
— Кот, на пяти часах вижу вертушку — тип Ми-24 "Стакан", расстояние — километров десять, идут по нашему следу, высота — метров пятьсот.
Из динамика рации донёсся, сильно искаженный голос Саши:
— Хан, тебя понял. Действуем, как договорились. Сейчас снижаем скорость километров до пяти в час. Они, перед тем как ударить, наверняка сделают круг, чтобы окончательно уточнить наши силы и возможности. Потом увидя, что у нас нет военной техники, "Стакан" подлетит поближе, и они попробуют, остановить нас без стрельбы. Чтобы не повредить вездеходы, могут высадить десант. В крайнем случае, пулеметами постараются повредить пару вездеходов, чтобы караван встал. Стрелять, скорее всего, будут по моторным отсекам УРАЛов, ну и по кабинам, естественно. Ракетами долбить — тем более, сразу не будут. После того, как вертушка сделает дальний круг, сбиваемся в кучу и останавливаемся. Ты забираешься на ГАЗон — но старайся сначала не светиться, только, когда "Стакан" будет над тобой, встаёшь и фигачишь из ПЗРК ему в хвост. Всё, удачи тебе, Хан, я тоже уже вижу этот "Крокодил".
Пока Флюр вызывал по рации и разговаривал с Сашей, я всё пытался на мониторе увидеть замеченный им вертолёт, но объективы камер показывали только чистое небо. И только когда мы резко сбросили скорость, в самом углу монитора я разглядел маленькую чёрточку, которая очень быстро скрылась с экрана. Я мысленно чертыхнулся и подумал, — вот, опять мы провели совершенно бессмысленную работу, установив камеры наблюдения на крыши вездеходов. И вообще, полученная инъекция не давала спокойно сидеть и наблюдать за развитием ситуации. Организм требовал каких-нибудь активных действий. Поэтому я заявил Флюру:
