Возмездие (СИ) - Кельвин Август (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
— Ладно, беги к себе. Ты же пятый класс? — спросил он ее. Та молча кивнула. Я найду тебя завтра, хорошо? — Кара помотала головой, выражая несогласие.
— А что же?
— Не уходи… — Дрожащим голосом просила она.
— Почему?
— Потому что завтра меня уже заберут отсюда в другой город.
— Ты это точно знаешь? — Кара кивнула.
— Хорошо, я не уйду.
— Моя мама ушла… — Грустно проговорила Кара в пол голоса, — мой папа ушел…
— Я не уйду.
— Я молилась Богу, чтобы Он помог мне. — Призналась Кара.
— И Он поможет тебе, только верь Ему. — Окказ обнял ее крепко, а Кара обняла его. И чувствовал Окказ как крепко сжимает она его своими ручками, словно бы пытаясь укрыться в нем от этого злого полного смерти и тьмы мира.
Солнце уже исчезло где-то вдали, оно спустилось за горизонт, озаряя последними лучами своими темную холодную землю и город. Дверь лифта открылась, из него вышла женщина лет тридцати.
— Кара! Вот ты где! — воскликнула она. — Вы нашли ее, а то мы потеряли ее… — сказала она Окказу, как бы извиняясь. — Ну все, пойдем обратно, уже спать надо ложиться. — Кара испуганно посмотрела на нее и на Окказа, как бы своим взглядом говоря: «Не хочу, боюсь». Окказ успокоил ее, сказав, что обязательно зайдет к ней завтра. И женщина увела Кару в купол, крепко держа за руку, поблагодарив прежде Окказа. А Окказ так и стоял неподвижно и смотрел на них, и смотрел в испуганные глаза Кары, полные боли и отчаяния, несвойственных детям. Двери лифта закрылись.
XVI
На момент знакомства с Окказом Кара пробыла в сиротском доме уже месяц. Ей действительно десять. Мать ее умерла от рака, отец в тюрьме, лишен родительских прав. Кара была вторым ребенком в семье, был у нее когда-то старший брат. С этим-то ее братом и приключилась история, в результате которой она оказалась в сиротском доме.
Отец Кары в первые года своей женитьбы проявил себя как человек здравый и ответственный, но в то же время нежный и способный к страстной любви. Он много работал, умудряясь при этом быть мужем для своей супруги, мужчиной, за котором она хотела и желала следовать. Но супруга умерла, оставила ему сына и дочь.
Женщины и девушки, знавшие его и состоявшие с его семье в некоторых отношениях, злословили и сплетничали о нем, говорили и пророчествовали о скором его падении, о том, что он скорее всего сопьется, или уйдет из жизни. Они говорили: «Мужчины слабые… А вот женщины! Женщины могут все! Женщины выносливее, крепче, мудрее, ответственнее мужчин.» Так говорили, приводили в пример множество подруг знакомых их подруг, которые в одиночку кормили шестерых детей, в одиночку восстанавливали свои дома и свое положение после пожара или подобного бедствия. И все эти примеры служили для них и источником и иллюстрацией их вывода: «Женщины могут все, а мужчины слабые. И этот Карин отец не выдержит, бросит все и сопьется». Так они пророчествовали. Только вот, не смотря на все их «великолепные» и, безусловно, «мудрые» рассуждения, никто из них даже не подумал о том, что эти самые «всемогущие женщины» злословят и обсуждают «отсталого» и «слабого» мужчину, пережившего только что смерть самого дорогого человека и все силы вкладывающего в воспитание своих детей. Почти год отец Кары именно этим и занимался.
Затем в жизни его появилась женщина. Проблема была в том, что женщина эта — Лия — торговала своим телом, это была ее работа. Впрочем, отец Кары не знал об этом долгое время, и влюбился в нее так сильно, что стал совершенно безумным. Особенность же, свойственная Лии, в том состояла, что она была подобного рода женщиной по суждениям своим о мужчинах, что и те сплетницы, которые обсуждали отца Кары за его спиной. Но особенность эту, как и свою профессию, Лия долго скрывала, ибо была из тех женщин, что умеют на короткое время подделывать женственность. Лия стала для отца Кары богом и всей вселенной. Все его мысли стали о ней. Он даже в свою покойную жену не был так влюблен, как в нее. Он регулярно искал встречи с ней, приглашал на прогулки и ужины, а затем и завтраки. Лия же знала, как любого мужчину в себя влюбить — она во всем с ним соглашалась, была скромна, выказывала при этом взаимное к нему чувство.
Лия все больше занимала его времени и внимания, а сын и Кара реже стали видеться с отцом. Затем Лия применила последний в своем арсенале прием — она сделала его поклонником своего тела. И с тех самых пор все становилось только хуже в жизни девочки и ее брата.
Лия же своим подругам в публичном доме объясняла свою цель в отношениях с отцом Кары одним словом: «Забавно». А когда обыкновенное для него действие перестало быть забавным, а произошло это к концу девятого года жизни Кары, Лия, после очередного акта поклонения ее телу, потребовала от отца Кары для себя подарок. Только вот подарок этот состоял в совершенно безумном и аморальном поступке. Впрочем, отец Кары к тому времени столь переменился, сколь светлое небо ночью становится черным. Лия просила его, ради любви к ней, продать сына на органы одному ее постоянному клиенту. И отец Кары сделал это. Кара запомнила ту ночь, она помнила, как явившись после полуночи, отец увел ее брата куда-то и с тех пор она больше не видела его. Лия, велела ему явиться в публичный дом, пригласила к себе и этого постоянного клиента — богатого мужчину средних лет. Отец Кары хорошо запомнил тот вечер. Ту комнатку тускло освещаемую, ту большую мятую кровать, стоящего возле нее мужчину в белом костюме, и стоящую против нее Лию в своем наряде блудницы, двух массивных мужчин в черных костюмах, схвативших его сына, вопившего к отцу, и вкалывающих ему что-то. И в тот самый миг, когда игла вошла в нежную мягкую руку мальчика, Лия приблизилась к отцу Кары и поцеловала его. В его душе окончательно воцарилась тьма, и тьма ночи, в которой он был прежде полумрака той комнаты, казалась теперь ему светом.
Когда все это раскрылось, молодая женщина в больнице объяснила Каре, как то было позволительно, почему ее отец в тюрьме, а брат мертв, а так же что ей нужно переезжать в сиротский дом. Кара поняла и осознала немногое, но почувствовала абсолютно все. И потому в сиротском доме она каждый вечер незаметно для всех плакала.
А те самые друзья семьи в лице женщин злословящих отца Кары, узнав обо всем произошедшем, сказали: «Ну мы же говорили! Мужчины слабые. Нет… Слабые!».
XVII
Двери лифта закрылись. Марра к тому моменту уже вошла в квартиру, миновав небольшой коридор. И была она полна печали и уныния. Нарядно одета, волосы аккуратно убраны, но взгляд полон грусти. Все кругом считали, что у нее все прекрасно. Особенно же то, что за ней решился ухаживать такой знатный и образованный человек как Григор Булно. И тем вечером Марра собиралась отправиться в недельное путешествие в Амарию вместе с ним, к отцу Григора Гаргону. А грустной она была по нескольким причинам. Во-первых, потому что не давал ей покоя вопрос полетов, она все так же хотела летать, это было ее страстным желанием. Но летат не могла, потому страсть эта оборачивалась унынием. Во-вторых, потому что не желала отношений с Григором и поддерживала их только из-за воли родителей. Но отношения эти все же были и потому это нежелание оборачивалось печалью. Она собрала некоторые вещи и села в своей комнате, взяла скрипку и принялась наигрывать спокойную, но грустную мелодию. Вскоре прибыл Григор, мать приняла его как родного сына, так радовалась она тому, что такой влиятельный человек обратил внимание на ее дочь. Это было чем-то вроде лекарства для ее гордости, которая с возрастом имела все меньше оснований. А тут было чем гордиться — дочь красавица, жених знатный и влиятельный.
Вскоре Марра уже сидела в нанте, который направил личный пилот Григора в сторону сиротского дома, в котором Григор работал. По пути обсудили какая трудная у Григора работа, но как он в то же время любит ее, как ценит и как тяжело ему будет без нее в течение следующей недели.
