Серебряный доспех - Хабаров Ярослав (книги без регистрации полные версии .TXT) 📗
– Помнишь того косматого ублюдка? - выкрикнул один из пьяненьких посетителей, который, как выяснилось, внимательно слушал разговор хозяина с чужачкой.
Хозяин ухмыльнулся:
– Как забыть! Самолично поднес к мерзавцу факел… Ничего, сгорел как миленький! - Он сжал руку в кулак и показал Пение. - Вот этой самой рукой я сжег негодяя. Явился к нам в городок, как ни в чем не бывало, а чума уже следовала за ним по пятам, как верная собачка. Приюта он, видите ли, искал. А сам тащил сюда смерть, и порождения тумана наверняка уже рыскали по его следу… Мы внимательно следим за такими вещами. В других городках всякое случается, мы слыхали. То забредут к ним пророки тумана с их гнусной ересью, то заглянут чужаки, зараженные чумой, а иногда заводятся и гнезда слуа, но у нас… У нас ничего подобного не бывает. Нет, мы следим. Мы следим за такими делами.
– Мы следим, - подхватил, точно припев знакомой песни, полупьяный посетитель и залпом прикончил то, что еще оставалось у него в кружке.
– Вот и за тобой, уж прости, хорошая моя, мы должны последить, - продолжил хозяин. - Что деньги у тебя есть, в том я не сомневаюсь. И сколько ни осталось, все твои; а все-таки мы должны осмотреть тебя.
– В каком… смысле? - произнесла Пенна.
– Ты ведь с болот сюда пришла? - в упор проговорил хозяин.
– Откуда же еще? - вопросом на вопрос ответила Пенна. Она пожала плечами. - Ваш город со всех сторон окружен болотами, так откуда бы взяться здесь пришельцам, как не с болот?
– Вот и я о том, что с болот, - пробурчал хозяин.- А там эта зараза так и вьется, так и клубится. Мы должны следить. Верно? Так что не обессудь, красавица, и снимай с себя одежду. Наш первейший долг перед самими собой и перед городом в том, чтобы удостовериться… ну, сама понимаешь… Если хоть в одной, самой ничтожной ранке на твоем теле спряталась чума, тебя следует отдать на попечение добрым сестрам святой Эстер… это не в нашем городке, а в десятке миль к северу отсюда… Что, несомненно, к лучшему для тех, кто боится заразы.
– Если я больна… - начала было Пенна.
Закончить фразу ей не дали.
– Если ты больна, то провести здесь ночь тебе никто не позволит, - резко произнес хозяин. - Пересидишь за воротами, а если останешься наутро жива, то отправишься к сестрам подобру-поздорову. Поесть тебе принесут, так уж и быть.
Пенна оставила всякие попытки объясниться. Она молча смотрела на хозяина. Тысячи отчаянных мыслей теснились в голове девушки. Если после наступления темноты она покинет городские стены, то неизбежно окажется в руках Тзаттога, в этом у нее не имелось ни малейших сомнений.
Принц-упырь не убил ее сразу, хотя наверняка имел такую возможность, именно потому, что она нужна была ему для каких-то его целей живая. Живая и сильная. Битва с умертвиями из тумана была лишь небольшим испытанием: Тзаттог желал убедиться в том, что сделал правильный выбор.
– Вы желаете… чтобы я разделась перед вами? - как будто не веря собственным ушам, переспросила девушка.
– Не ради твоих прелестей. - Хозяин убедительно приложил руки к груди, а вокруг грубо заржали. - Исключительно ради твоей и нашей безопасности. Ты должна понимать, какие трудные выдались времена. Но если уж ты здорова и сумеешь доказать это - угощение за мой счет. Тебе ведь все равно не хватит твоих жалких медяков заплатить и за ужин, и за ночлег, и за добрую выпивку.
Пенна бессильно смотрела на него. Она осознала вдруг, что не в состоянии больше ни возражать, ни сопротивляться. По-своему эти люди были правы. На мгновение ей стали понятны и даже близки их страхи. Она как будто превратилась в одного из них. В перепуганного обывателя, у которого одна-единственная заветная мечта: кое-как доскрипеть до старости. Бессмысленная мечта, если вдуматься. Что за радость коротать безотрадные дни в подобном захолустье! Но было очевидно, что эти люди дорожили своей жизнью и собственным укладом.
Что ж, следует подчиниться, если она не хочет умереть. Однако когда хозяин протянул к девушке руку, Пенна машинально сомкнула пальцы на рукояти кинжала.
– Отойди, - процедила она сквозь зубы. - Не прикасайся ко мне.
Хозяин призывно свистнул сквозь зубы, - очевидно, это был условный знак, - и десяток человек разом навалились на Пенну. Она не успела даже вытащить кинжал. Крепкие мужские руки придавили ее к столу, кто-то стиснул ей горло, кто-то вцепился в волосы, не позволяя повернуть голову и впиться зубами в запястье мучителя.
Девушка тяжело дышала. Как же так! Она справилась с упырями, существами не в пример более сильными и кровожадными, чем эти пьянчуги, а теперь позволяет трактирщику и десятку городских обывателей срывать с нее одежду и бесцеремонно шарить грязными лапами по ее телу!
«Все дело в том, что я не хотела бы их убивать, - подумала она, смятенно закрывая глаза, чтобы только не видеть склонившихся над ней любопытных физиономий. - Это люди. Великий Архааль, это ведь просто люди. Они не враги мне, они всего лишь напуганы. Бедные, не имеющие в жизни никакой опоры, кроме жалких крох, которыми владеют…
Она перестала сопротивляться, расслабилась. С нее сдернули сапоги, порвали на ней тупику, сорвали с раны повязку.
– Пустите! - крикнула Пенна. - Да уберите же руки! Мне нечем дышать!
Хозяин, очевидно, уловил перемену в ее голосе и сделал какой-то знак своим подручным, потому что Пенну отпустили. Она быстро избавилась от одежды и встала на столе, чтобы все желающие могли рассмотреть ее. Рана на бедре раскрылась, кровь опять потекла по ноге. Девушка знала, что выглядит сейчас далеко не лучшим образом, хотя порой мужчины находили ее довольно привлекательной, а ребята из отряда вечно щипали за бок, приговаривая: «Ну надо же, какой красоткой удалась наша малышка Пенна». Впрочем, она никогда не принимала эти комплименты всерьез.
И без того тощая, она здорово исхудала за последнее время, а месяцы лишений придали ее зеленоватой коже неприятный землистый оттенок. Ребра и позвонки выступали, приятные округлости фигуры исчезли, сменились почти подростковой угловатостью. И все же она была хороша, она поняла это по восхищенным вздохам.
Хозяин, впрочем, сентиментальностью не отличался. Он крикнул, чтобы принесли воды, и запыхавшаяся служанка с огромными, как бурдюки, грудями, перетянутыми фартуком, притащила кувшин и тряпку.
Хозяин лично промыл рану на ноге Пенны, причиняя ей немалую боль своими грубыми прикосновениями. Его интересовало одно: не заклубится ли в глубине ранки белесый туман, не окажется ли, что привлекательная молодая девушка принесла в таверну «Палка и колесо» смертельную болезнь.
К счастью, рана не имела никаких признаков заражения.
– Похоже на след от зубов дикого зверя, - нахмурившись, чтобы придать себе ученый вид, отметил хозяин.
Он махнул служанке, чтобы та принесла полоску свежей ткани, и помог Пенне с перевязкой. Затем вернул ей тунику.
– Штаны испорчены, - заявил он. - Но ты вела себя хорошо, девочка, и никого не пыталась поранить кинжалом, поэтому, пожалуй, я отдам тебе мои старые штаны. Они еще совсем целые. Только на колене немного потерлись. А сапоги тебе почистит Сафена.
Сафена - так, очевидно, звали служанку - отнюдь не была в восторге от нового поручения, однако возражать не стала и утащила грязные сапоги чужачки.
Пенна подумала, что хозяин не столько беспокоится о чистоте сапог новой постоялицы, сколько желает иметь у себя «заложника» - на тот случай, если денег у Пенны окажется совсем мало.
Она поймала на себе взгляд одного из местных пьяниц. Тот, очевидно, считался любимчиком женщин. Во всяком случае, он таращился на Пенну весьма откровенно, а встретившись с ней глазами, весело подмигнул. Вместо ответа Пенна с самым суровым видом показала пальцем на свой кинжал, и смазливый парень скис. Пенна едва не рассмеялась, глядя на его погрустневшую физиономию.
Хозяин поставил перед ней тарелку с мясом. Мясо было жестким и жилистым, но Пенна набросилась на еду с жадностью. Она прикончила свой ужин в мгновение ока и еще облизала тарелку. Она знала, что наверняка превратилась сейчас в посмешище для других посетителей таверны, которые с любопытством наблюдали за ней, но ничего не могла с собой поделать. Голод оказался сильнее стремления сохранить достоинство.
