Метро 2033: О чем молчат выжившие (сборник) - Вардунас Игорь Владимирович (читать книги полные .TXT) 📗
– Гигантская мухоловка, – повторил Бурят ровным тоном. – Нервная тварь.
– Именно. Сюда, по эту сторону железки, с декабря никто и носа не кажет, мухоловка жрет только в путь. Зима ей нипочем.
– А ты почему здесь? – подозрительно спросил Андрей.
– Север чует эти сволочные челюсти, а я умею их обходить, – Егор повел рукой. – Вот мы и ждали, пока лед со Снежети не сойдет, а зубастые вонючие лоси подальше не откочуют и путь вам не освободят. Дед Семен сказал, первый отряд из Карачева обычно в это время и приходит.
– Дед Семен? – обрадовался Лешка, не обратив внимания на предупреждающий взгляд Андрея. – Жив? Он же болел здорово!
– Говорит, передумал помирать, – Егор доброжелательно кивнул. – Больно жить стало интересно.
Лешке Егор нравился все больше и больше.
– А что ты вообще забыл в Белых Берегах? – снова вклинился Андрей. – Ты же явно не местный.
– Людей отсюда вывожу.
– Как-то не сходится, Лихач. Сам говорил: сюда никто не суется.
– Ну вы же сунулись.
Помолчали.
Лешка подумал, что ему очень хочется верить этому Лихачу. К тому же что им еще остается? Они столкнулись с жуткой мухоловкой и дважды потерпели поражение. Если есть шанс убраться отсюда живыми, надо им воспользоваться. А уж как вернуться в Карачев, они потом придумают. Обязательно.
– Послушай, Егор, – медленно проговорил Бурят. – Я уже двоих потерял. И нас ждут в Брянске. Хотел вести – веди. Только больше пары гранат не дам.
– Оставь себе, пригодятся, – Егор потер лоб. – Ладно, давайте похороним вашего парня и пойдем.
Немного постояв над могилой, освещенной неярким утренним солнцем, Бурят вздохнул и посмотрел на Егора.
Тот вдавил в земляной холмик гильзу от автомата и заговорил:
– Напрямик к вокзалу дороги нет. Север в ту сторону даже смотреть не хочет. Пойдем кругом, мимо стадиона, дальше – по Пролетарской до «пожарки», а потом – по Коминтерна до железки. И вернемся по шпалам.
Егор решительно кивнул сам себе и зашагал вдоль канала, не заботясь о том, следуют ли за ним остальные. Из-за угла бывшей кафешки выскочил крупный черно-белый хаски и устремился следом за хозяином.
Лешка удивленно присвистнул. Андрей переглянулся с Жекой, хмуро покосился на Бурята и качнул головой, однако тот жестом приказал идти за непрошеными проводниками.
Лешка повесил на плечо СВУ и заторопился за Егором и Севером.
От канала тянуло сыростью и грязью, кое-где на берегах еще лежал снег. Лешка с наслаждением щурился на солнце и страшно хотел потрепать Севера по стоящим торчком ушам. Он почти собрался с духом спросить у Лихача, можно ли погладить его барбоса, как впереди показался еще один железный мост. На первый взгляд с ним все было в порядке, но Север, принюхиваясь и чутко поводя ушами, перешел на осторожный шаг. Движения Лихача приобрели необычайную плавность. Казалось, армейские ботинки с высокими берцами едва касались мостового настила.
– Чисто, – негромко сказал Егор, чуть обернувшись. – Ступайте осторожней. Она корнями чувствует, когда топают.
Через несколько минут они вышли на улицу, на другой стороне которой виднелся стадион, и двинулись дальше мимо детского сада и школы. На перекрестке Север остановился и рыкнул на полусгнивший остов «жигуленка».
Егор подал знак обходить и двинулся левее. Бурят, Лешка и Жека последовали за ним, а Андрей, недобро покосившись на Лихача, чуть приотстал и шагнул к машине. «Жигуль» подбросило с таким грохотом, будто под ним взорвалась связка гранат, и вскрикнувший Андрей наполовину исчез в зеленых челюстях. Мухоловка выпрямила стебель и с хлюпаньем втянула в створки бессильно мотавшиеся ноги.
– Черт! – заорал Егор. – Вот черт! Ходу!
Но шипящие зеленые челюсти, разбрасывая куски асфальта и мерзлой земли, выныривали уже со всех сторон, и Север круто свернул в единственный просвет между ними – к двухэтажному кирпичному зданию с зарешеченными окнами и небольшой пристройкой. Между короткими очередями Егор прокричал:
– За ним! И на крышу!
Первым до здания добежал Жека, подставил руки, подбросил на пристройку Севера и Лешку, потом Егора. Пока Лешка втягивал Бурята, Егор и Жека, рычащий не хуже Севера, выпустили по челюстям остатки своих магазинов.
– Еще выше! Она сейчас плети выпустит, может достать.
С пристройки наверх вела приставная деревянная лестница, по которой и забрались на крышу основного здания. Егор тяжело лез последним, подхватив Севера под мышку, и Лешка, всаживая в алые глотки пулю за пулей, с отстраненным интересом слушал, как хаски свирепо ругается на своем языке.
Мухоловка бесновалась внизу, хватала створками углы здания, скрежетала «ресницами» о железные двери.
– Надеюсь, не прорвется, – спокойно сказал Егор, вставляя новый магазин. – Мы здесь уже пару раз пережидали. Правда, тогда ее бродячие псы отвлекли, кушать-то ей всегда хочется… Командир, пойдем осмотримся на всякий случай.
Что тут осматривать, подумал Лешка, трясущимися руками заряжая СВУ и пересчитывая оставшиеся патроны. Покатая шиферная крыша, кирпичная труба да слуховое окно. «Ни за что. Ни за что не попадусь. Ни за что…»
– Сюда, – Егор распахнул маленькое чердачное окошко. – Парни, вы тут покараульте, вдруг псы или кабаны заявятся, у них миграция сейчас. Тогда покричите, может, нам снова повезет, и мухоловка отвлечется. Удерем под шумок.
Егор и Бурят исчезли в темноте. Север почесал за ухом, зевнул с надрывом и полез следом.
Лешка прерывисто вздохнул. Жека достал самокрутку, нервно хлопнул по карману.
– А, черт, зажигалку обронил.
Он посмотрел вниз.
– Лешка, прикрой. Я на пристройку спущусь.
– Сдурел?
– Это отцовская зажигалка, понял? Да не достанет эта чертова ромашка, не боись. Вон, даже бошки свои отвернула.
Лешка вытянул шею. Все челюсти – и большие, и маленькие – и правда, сомкнулись и склонились к самой земле. Жека буквально съехал по лестнице на крышу пристройки и нагнулся за зажигалкой.
Он не успел даже вскрикнуть, как две зеленые плети захлестнули его плечи и ноги, а третья крепко запечатала рот. Лешка не знал, куда стрелять: челюсти не реагировали, мерно покачиваясь из стороны в сторону, а места, откуда выросли плети, он не видел. Жека мычал и дергался. Лешка скрипнул зубами, быстро отложил СВУ, выхватил широкий нож и бросился вниз.
Он на лету перерубил кинувшуюся было на него плеть, перерезал державшие Жеку зеленые путы. Губы и затылок Жеки были в крови.
– Живой? Давай наверх, скорее!
Жека сплюнул, сунул в карман зажигалку и стал подниматься.
Лешка настороженно оглядывался, но удар все-таки пропустил. Зеленая плеть обхватила шею, сжала, больно клюнула. Лешка оттянул шершавую петлю, просунул под нее лезвие и полоснул с нажимом. Хватка ослабла, и он буквально запрыгнул на лестницу.
Добравшись до крыши, Лешка обессиленно выдохнул и растянулся на шифере. Затылок здорово припекало.
– Жека, глянь, что там?
– Кожу содрала, и все. У меня – то же самое. Ух, тварюга. Слушай, Бемоль, давай-ка Лихачу и командиру ни слова. Понял?
Лешка нахмурился:
– Меня вот что волнует. Почему она не стала нас убивать? Может, яд впрыснула?
– Да брось, – фыркнул Жека. – Был бы яд – мы бы уже заживо переваривались.
– Эй, парни, – послышался из слухового окна голос Егора. – Как дела?
– Никого нет, а тварь вроде как заснула.
– Караулит она, и не надейтесь. Ладно, давайте сюда. Надо подождать, пока солнце как следует пригреет. Мухоловка это дело любит, расслабится, разнежится. Глядишь, и проскочим. А пока поспите, вы же с ночи на ногах.
Здание когда-то занимала местная администрация, поэтому устроились на широких столах в небольшой комнатке на втором этаже. Север улегся на пороге, а Лихач встал на дежурство к окну.
Лешка никак не мог заснуть. Затылок саднило, обдавало горячими волнами. Он украдкой взглянул на Жеку, лежавшего напротив. Тот спал и чему-то улыбался. Лешка вздохнул, повозился немного и, наконец, задремал.
