Двенадцатая реинкарнация. Трилогия (СИ) - Богдашов Сергей Александрович (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений txt) 📗

— Один точно знаю. Только это большая военная тайна, про которую догадываются все, кому не лень думать, — я назидательно покачал рукой, с вытянутым вверх указательным пальцем

— Я так понимаю, что попросив вас поделиться ей со мной, я автоматически признаю себя большим лентяем? — с любопытством уставился на меня "незнакомец".

— Ну, что-то вроде того, — согласился я, ожидая, как он будет выкручиваться.

— Предполагаю, что это будет не гениальная мысль о том, что надо все их корабли собрать вместе и разом накрыть нашей самой большой бомбой? — по-прежнему сохраняя шутливый тон, поинтересовался мужчина.

— Ну что вы. До такой степени гениальности и зверства мне ещё предстоит расти и расти, а пока даже думать про такие страсти мне по возрасту не положено, — сделав вид, что закручинился, я на секунду опустил взгляд в пол и пару раз шаркнул носком ботинка по полу, — Кстати, меня Павлом зовут.

— Очень приятно, Павел. Ко мне можете обращаться — Виктор Николаевич. Вы тут кого-то ожидаете?

— Видимо, да. Привели сюда, велели ждать, хорошо ещё, что чаем угостили. Чай очень неплох, если что — рекомендую, — сбил я его с темы дальнейших расспросов о цели моего визита.

— Пожалуй, тоже попрошу мне чай принести, но только после того, как узнаю про ваш способ борьбы с превосходящими силами противника, — он похлопал себя по карманам лёгкого летнего костюма, разыскивая сигареты. Одинокая пепельница на столе имеется, значит и курить тут можно.

— Виктор Николаевич, ну какая борьба? Мы же с вами — советские люди. Мы за мир во всём мире. Значит и побеждать должны мирно и бескровно, — я замолчал и ожидающе посмотрел на собеседника, улыбаясь при этом достаточно ехидно.

— Ладно. Запутали вы меня. Признаю себя лентяем, — хохотнул мужик, не сильно, впрочем, огорчившись.

— Нужно разрушить монополию продажи нефти за доллары, — выдал я ему свой способ победы, и с удовольствием переключился на чай.

— И что? — не выдержав затянувшейся паузы, поинтересовался Виктор Николаевич.

— Собственно, и всё, — в тон ему ответил я. — Вот вы думаете, что они свои корабли соляркой заправляют, а я, например, считаю, что заправляются они собственными же напечатанными фантиками. Просто меняют их на нефть. А печатают эти доллары уже без всякого эквивалента, сколько им в голову взбредёт, — я немного притормозил, вспоминая пример из истории. — Помните, как во время войны Гитлер запретил операции своего надводного флота? Немцы тогда и прошли-то всего ничего, конвой хотели перехватить, а запасы топлива у флота вдруг резко начали заканчиваться. Военные корабли, оказывается, жутко прожорливы. Вот и смотрю я теперь на карту. Размышляю. Тут же у нас вокруг условные друзья? — я ткнул пальцем в район Аравийского моря.

— Условные друзья — это вы термин изобрели по аналогии с условным противником?

— Да, именно так. А раз есть такие друзья, то и способ убеждения у нас в том регионе есть ничуть не хуже, чем американский флот, который там прописался на охране своей бензоколонки. Можно попробовать убедить арабов, что инвалютные рубли за тонну нефти ничем не хуже, чем доллары за баррель. Заодно и Индию с Ираком между делом в СЭВ принять.

— Интересно у нас молодёжь мыслит, — как-то нехорошо усмехнулся мой собеседник и пошёл за чаем. Правильно сделал. Мне тоже надо передохнуть. Что-то я резко начал.

Остальная наша беседа, продлившаяся ещё с час, прошла почти мирно. Я немного рассказал про электронику, а Виктор Николаевич поделился своими впечатлениями о премьере балета "Чиполино" в Большом театре. Догадываюсь, что он там не по своему желанию был, а по службе. Как-никак, уже десятилетиями в СССР существует такая традиция — присутствие первых лиц нашей страны на подобных премьерах.

В разговоре я отдельно проехался по процессорам и микросхемам отечественной разработки. Не будет у страны светлого будущего без собственных современных радиодеталей. Какие бы хорошие ракеты мы не делали, но без электронных "мозгов" они не обойдутся, как собственно и станки, и автомобили, и самолёты. Да, много чего ещё… Вроде до моего собеседника это дошло, проникся.

Я целый час тут не просто так убиваюсь. Разговор наверняка записывается, и думаю, я не слишком сильно ошибусь, если предположу, что основные моменты этой записи потом и Андропову прокрутят.

Лечение прошло штатно. Андропов ограничился одним телохранителем, который всё время стоял сбоку, готовый в любой момент меня перехватить или вырубить. Хотя, сколько людей ещё за нами наблюдало скрытно, я даже знать не хочу. Не проверял. Не до того мне было.

— Всё? — спросил у меня Юрий Владимирович, когда я отпустил его запястья, н немного поболтал своими кистями в воздухе, расслабляя их. Затекли немного.

— Мне надо за вами полчаса понаблюдать, а вам желательно плотно покушать.

— Тогда идёмте ужинать, — как-то очень просто предложил генсек.

Виктор Николаевич присоединился к нам по дороге в небольшую гостиную, где был накрыт стол. По дороге оба мужчины обменялись едва заметными знаками, видимо касающимися состояния моего пациента после лечения. Судя по дрогнувшим плечам, пока никакого эффекта Андропов не ощутил.

— Не обессудьте, но стол у меня диетический. Так называемая диета номер семь. Кому покажется не солоно — подсаливайте сами.

Я выбрал парные рыбные зразы, овощной салат и чай с лимоном. Ели молча, лишь к концу ужина Андропов слегка оживился.

— Мне кажется, сегодняшний ужин нашему повару на редкость удался, — с удовольствием заметил он, сыто потянувшись.

— По мне так, всё как обычно, — пожал плечами Виктор Николаевич.

— Быстро, — негромко заметил я, и отвечая на два вопросительных взгляда, пояснил. — Вот только рановато немного. Я думал, что вы только завтра у себя первые изменения почувствуете.

— Объясни, — потребовал Виктор Николаевич.

— Раньше вкусовые ощущения были подавлены, а теперь возвращаются. Чем лучше состояние почек, тем лучше аппетит, и пища не будет казаться неприятной, — не зря я недавно проштудировал медицинские справочники и с доктором знакомым побеседовал. Хоть что-то теперь про почечную недостаточность и её симптомы знаю.

— Насчёт аппетита ничего не скажу, а вот привкус металла сегодня изо рта точно пропал, — прислушался Андропов к своим ощущениям.

Я посмотрел на часы.

— Ещё минут десять, и я могу вас покинуть. Где-то через неделю надо будет встретиться ещё раз. Повторим всё то же самое. После этого скажу, потребуется ли третий сеанс. Но, предполагаю, что и двумя обойдёмся, — нас учили в своё время, что все негативные изменения обычно у пациента могут наступить в течение двадцати — тридцати минут после лечения. Тут и давление может скакнуть, и голова начать раскалываться. У каждого человека организм по-своему реагирует на резкие изменения, пусть они и к лучшему. Так что за оставшееся время спокойно допиваю свой чай, и потом в темпе уматываю куда подальше.

— И что, даже для себя ничего не попросите? — не искренне удивляется Виктор Николаевич, переглянувшись с генсеком.

— А надо? — сделав мордашку понаивнее, интересуюсь я у собеседников. — Так-то у меня все есть, а по мелочам вы вряд ли мне чем поможете.

— И что же это за мелочи такие, что мы с ними не справимся, не поделитесь ли? — исходит на весёлый сарказм Виктор Николаевич.

— Да, говорю же, мелочи. Немного по музыке, н может быть чуть-чуть по работе, — я дожидаюсь одобрительного кивка от генсека, и продолжаю. — Мой ансамбль Фрэнк Фариан пригласил в ФРГ и предложил поработать на его студии. Он продюсер Бонни М. Собственно, звезда мировой величины. Поможете съездить, спасибо, а нет, так сами попробуем через все рогатки пройти. А не получится, да и Бог с ним. Мы себе и так цену знаем, а Фариан других звёзд найдёт. И вряд ли они будут из СССР. Лично мне было бы крайне интересно поработать с реальными профессионалами на студии столь высокого уровня.

— А что такое в вашем понимании — "реальные профессионалы"? Насколько я знаю, у нас тоже имеются вполне приличные специалисты в этой области, — явно подначивает меня неугомонный собеседник.