Революция крови - Бук Артем (читать книги онлайн полностью без регистрации .txt) 📗
– Еще какая угроза, – раздраженно парировал Маркус. – Может, вы и позабыли, сколько миллиардов людей они уничтожили, а мы помним. Вы их породили. Мы их загнали в норы. Мы выиграли – вы проиграли. Вот и не мешайтесь сейчас.
У меня начинало складываться ощущение, что десять лет школы, пять лет Полицейской академии и три года университета не пошли мне на пользу. Я полагал, что неплохо знаком с историей своей планеты, но понятия не имел, кто такие «они», или «другие». А ведь, по мнению присутствующих, именно эти неприятные люди вызвали по мою душу розовоглазых, пафосно окрещенных в этой комнате Разрушителями.
Другой аспект дискуссии был мне куда ближе. Я мог помочь им сложить пазл. Не сказать «кто», но дать им понять «почему». Стоило ли делиться своими догадками со столь странным собранием? Она этого не хотела. Она не обратилась к Маркусу, хотя могла. Тогда я не придал этому значения, поскольку не знал об их родственной связи. Как и о том, что помимо шерифства дядя Даниэль имеет и подработку в некоем Совете, решающем вопросы в масштабах куда крупнее Мадагаскара.
Мне было ясно лишь одно – двое из присутствующих не желают мне зла и имеют ресурсы, достаточные для того, чтобы начать искать ответы. Я мог присоединиться к битве на их стороне или тихо сидеть в своей каморке в Опенгейте, ожидая то ли когда все разрешится, то ли следующий отряд убийц, и полностью утратить контроль над развитием ситуации. Моя роль одинокого мстителя окончена.
– Я знаю, где Книга, – наконец промямлил я.
Глава 6
Сингапурский университет.
Факультет политологии, 1-й курс
143-й год Реформации
Даниэль пихнула меня локтем в бок.
– Ай, – сказал я и проснулся под хохот аудитории.
– Добро пожаловать в наш мир, Эрик. – Профессор Кейтель, конечно, не мог удержаться. Хорошо, что он хотя бы помнил меня по имени – пусть лишь как соседа своей любимой студентки: – Не хотите ли продолжить?
– Э-э-э… – воспроизвел я любимое вступление любого ученика профессора, застигнутого врасплох на лекции, и умоляюще посмотрел на Даниэль. Та под столом быстро накорябала «14» на своем планшете. – Восстание Четырнадцати.
– Невероятно, – восхитился ученый. – Он знает тему лекции.
Аудитория загукала, радуясь, что жертва на сегодня выбрана и это не кто-то из них.
– Почему бы вам не продолжить – а мы послушаем? Начиная с причин восстания.
– Да, конечно. – Накануне во время рейда в Кварталах Радости мне в жилет попали две пули из старой «беретты», что на ближайшие несколько дней делало меня героем полицейского управления Сингапура, и я был не в настроении пасовать перед каким-то бумажным червем. – Апогеем существования корпоративной власти считается создание сотен производственных центров, по сути представлявших собой концентрационные лагеря с населением в несколько десятков миллионов человек каждый.
Люди в них не имели каких-либо прав, помимо крыши над головой и питания на уровне прожиточного минимума. Работали они по двенадцать – четырнадцать часов в день, с одним выходным в месяц. В производственных центрах находились под запретом любые книги, религиозные обряды, собрания и митинги. Школьная программа ограничивалась обучением чтению, письму, а также знакомством с естественными науками в объемах, достаточных для неквалифицированного труда.
Допускались исключительно браки, носящие межрасовый характер. Лица различных национальностей перемещались между регионами в целях создания этнически нейтрального индивидуума, не имеющего привязки к какой-либо территории либо истории, не владеющего языками, помимо новоингла, неспособного проследить свой род хотя бы до второго колена. Дети в младенчестве изымались из семей и передавались под опеку администрации центров. Поощрялись отношения между лицами одного и того же пола, что ограничивало рождаемость. После ста лет подобной практики появилась, по сути, новая этническая, или, вернее, внеэтническая общность – варамайи.
Аудитория возмущенно загудела, но профессор, окинув всех твердым взглядом, хлопнул ладонью по столу, и ропот утих.
– Да, после Реформации данный термин выведен из официального оборота и считается непристойным на бытовом уровне. – Кейтель с удовольствием вклинился, поскольку обожал все противоречащее официозу. – Но мы здесь изучаем науки, и нам не должно быть дела до политеса. Все, кого коробит правда, могут поискать счастья на факультетах журналистики или изящной словесности. Жители производственных центров составляли до сорока процентов населения Земли. И хотя большинство из них погибли в ходе Восстания Четырнадцати, варамайи до сих пор живут среди нас. Да, они в основном населяют Кварталы Радости и Мадагаскар. Напоминаю, что три-четыре процента наших сограждан имеют предков среди данной группы.
Этнически безупречный англосакс Джейк, чьи предки минимум десяток поколений не обременяли себя физическим трудом, приобнял Даниэль и что-то горячо зашептал ей на ухо. Та беззвучно захихикала, но не отодвинулась. Я с трудом держал глаза открытыми.
В моем мире «варамайи» было обыденным словечком. Некогда люди полагали, что метисы – красивые и смышленые особи. Ну что ж, как показал «прогресс» цивилизации, коктейль из белых, черных, китайцев, индусов, арабов и прочих национальностей, целенаправленно выведенный для рабского труда, не стал подарком нашему миру. Упрямые, туповатые, лживые и подлые, а часто и жестокие обитатели Кварталов Радости постоянно доставали полицейских.
Я старался не смотреть в сторону сидевшей рядом Акун До, тяжело дышавшей последние несколько минут. Акун, насколько я мог судить, была чистокровной варамайи. Если этот термин вообще применим к их роду. Поступление одной из них в университет являлось редкостью – обычно они не стремились к получению высшего образования. Что она делала здесь, на факультете политологии?
– Продолжайте, Эрик, – милостиво разрешил профессор, восстановив порядок.
– Создание производственных центров вызвало большое недовольство среди населения. – Особого выбора у меня не было, и пришлось снова собраться мыслями. – Исходно предполагалось, что они будут заселяться преступниками. Но на протяжении десятилетий практика отбора развивалась, и на жительство в центр стали отправлять любых инакомыслящих.
Через сто лет после убийства Первого протектора Сенат, в то время контролировавшийся кланом Чжоу, принял «Акт о стабильности и процветании земной цивилизации». Данный закон официально отменял большинство и до того фактически не действовавших гражданских прав не только в производственных центрах, но и на всей планете. Полиции и специальным службам предоставлялись полномочия по внесудебному преследованию несогласных с режимом и применению в их отношении силы по своему усмотрению.
Акт был призван поддержать продвижение секретного плана, названного «Полный круг». Основной идеологией данной реформы стало возрождение кастово-сословного общества, где этнически и социально обособленная верхушка правила бы монокультурной массой, а именно варамайи. Планировалось создание еще большего количества производственных центров, а впоследствии – переведение в этот статус всех мегаполисов. Масса варамайи должна была со временем достигнуть девяноста процентов населения, сфокусированных на обслуживании остальных десяти процентов, в которые входили руководство корпораций, подчиненный им бюрократический аппарат, верхушка научно-инженерного сообщества и командование полиции и сил безопасности.
– Ладно, ладно, – одобрительно зафыркал профессор. – Не отнимайте мой хлеб, о подготовленный вы наш. Разберемся, что же произошло дальше. Как единодушно полагают современные историки, именно принятие Акта нарушило существование многолетнего статус-кво, где протектор фактически устранился от участия в земных делах, а население безмолвствовало, ибо страх ссылки в гетто был слишком велик.
Хотя содержание плана «Полный круг» засекретили, ввиду его масштабности доступ к частям документа имели десятки тысяч служащих корпораций, вовлеченных в реализацию проекта. Пусть эти люди и могли рассчитывать на то, чтобы войти в заветные десять процентов новой элиты общества, некоторые из них сочли предложенную концепцию слишком радикальной. Другие подумали о том, что их личные риски в новом мире сильно возрастут, ведь они или их дети рискуют жить в постоянном страхе перед теми, кто находится на верхушке пищевой цепи и чья власть теперь вообще ничем не ограничена. В пределах года возникло то, что мы знаем как Комитет Четырнадцати.
