Вебсик. Испытательный срок (СИ) - Грум-Гржимайло Юрий Владимирович (книги онлайн полные TXT) 📗
Я пощёлкал клавишами пульта.
— Может, сама она его вела? — предположила Влада. — На стрессе всё возможно.
Вдали послышался отчаянный лай. Мы поднялись, но ничего не разглядели. Тогда я подсадил Владу себе на плечи. Всмотревшись, она даже засмеялась.
— Что там такое? — поинтересовался я, опуская её на землю.
— Сейчас увидишь сам, — улыбнулась она. — Пусь — прелесть!
Лай приближался, и скоро я всё видел сам. К нам, уворачиваясь от наскакивающего на неё Пуся, медленно ползла в нужном направлении гусеничная садовая тележка, а Пусь, забегая то с одной, то с другой стороны, лаем корректировал её движение. Я пошёл навстречу и «принял управление». Пёс, тяжело дыша, свалился рядом с Мартой.
Платформа тележки была коротковата по длине, и мы ещё провозились, приспосабливая на её бортах рюкзак для поддержки ног, потом перетащили со всеми предосторожностями Марту, положили привезённые приборы и Пуся. Сзади платформы были ручки для управления, я встал за них, и мы на малой скорости поползли к дому. Влада сидела спереди и поддерживала голову матери, чтобы не трясло.
Марту мы устроили в кабинете на диване. Пришлось, конечно, помучаться, объясняя кухонным манипуляторам, почему её надо тащить по парадной лестнице, а не поднять в кухонном лифте, предварительно проверив степень готовности, но в итоге всё было сделано. Пока я возился с подъёмом, Влада постелила на диване постель для матери и уточнила по терминалу дома наличие диагноста. Диагност, к счастью, был. Меня ещё посетила светлая мысль подключить его к мегаинформаторию и превратить в мировое диагностическое светило, за что я был удостоен нежного поцелуя. Отдохнувший за время поездки Пусь, видимо, «излучил» такое желание, что дом при его появлении сразу ударил в кухонный гонг.
— Мне надо в душ и вылезти из своего комбинезона, — заявила Влада, появляясь в кабинете с сандвичами на подносе. Я возился с подключением мегаинформатория. — Я порою твои футболки и штаны в шкафу, ладно?
— Угук, — кивнул я. — Рой.
Она подошла ближе.
— Милый, ты только не волнуйся, — попросила она. Я оторвался от своих кабелей.
— Эфир чист, — просто и буднично сообщила Влада. — В нём никого нет. Спасателей тоже.
Солнце уже село, когда я, наконец, поместил на голове Марты диагностический шлем и застегнул «липучки» металлических пластин на ладонях и ступнях. Куб диагноста тихо загудел. Теперь оставалось только ждать результата.
— Вебсик, помоги вылечить, — попросил я без всякой надежды на ответ.
Взяв с подноса последний сандвич, я начал пытаться осмыслить минувший день. Тут вошла Влада, принеся с собой запах морской свежести. На ней была клетчатая футболка и тщательно подвёрнутые серые штаны, на голове — тюрбан из полотенца. Она подошла к дивану, потом села ко мне на колени.
— Слава и Марта — мои приёмные родители, — вдруг сказала она. — Мои родные погибли на Луне-10. Я же там родилась. Мне было два года, когда это случилось.
Я напряг память. Да, как раз тогда была авария с анамезонными двигателями на лунной станции. Это, вроде, была одна из последних попыток воскресить пилотируемые полёты к звёздам. Погибло человек сорок. Значит, родители Влады были среди них…
— Они были физиками, — продолжала Влада. — А Слава — администратором лунопорта, он хорошо знал моего отца и мать, они дружили. Пытались найти бабушку, мамину маму, но она уже эмигрировала в Марсианскую автономию, а там, как ты знаешь, обрывали с Землёй все контакты. Папа был «ребёнком общества», рождённым по программе поддержки демографии, у него были только приёмные родители, они работали тогда далеко от Земли, на Плутоне, и никак не могли меня взять к себе. Слава сперва стал моим опекуном, как друг семьи. Потом он познакомился с Мартой, когда она приехала преподавать в лунную школу, но своих детей у них не было, и тогда они удочерили меня. Мне они роднее всех, — она вздохнула. — А когда я заболела «луняшкой» — это есть такая детская болезнь в условиях низкой гравитации — то они решили со мной уехать с Луны на Землю. Прошли переподготовку в Институте Времени, и вот уже десять лет мы тут, в Загорном… А тебя я знаю давно, — оживилась она.
— Откуда? — изумился я.
— Ладно, скажу. Помнишь, лет семь назад поезд на Французскую Ривьеру застрял в тоннеле, и ты всю ночь рассказывал маленькой девочке, которая никак не могла заснуть, сказки? Вся моя туристическая группа спала, а я с тобой сидела у откидного столика в проходе, и ты мне рассказывал тихо-тихо, чтоб никого не разбудить…
— Так это была ты? — я ошеломлённо потряс головой.
— Я, — обхватила она меня рукой. — Ты мне рассказывал про забавную птицу Киви. Я не забыла. И фамилию твою запомнила. Мечтала о том, что вырасту — и найду тебя, моего сказочника… Как хорошо, что сбылось…
Диагност запищал. Влада свободной рукой подтянула к нам экран терминала. Сбой программы. С чего бы это?
Я запустил перезагрузку. И понял, что меня подспудно угнетало: Слава до сих пор не дошёл до нас. А я совсем забыл.
— Влада, — осторожно начал я. — Ты иди отдыхать, если что — я разбужу.
— А ты?
— А я дождусь конца диагностики и приду тоже.
«Конца диагностики и я могу дождаться, — сообщил мне разлёгшийся в ногах у Марты Пусь. — Идите спать оба…»
«…и не мешайте мне», — закончил я за него. — «Так?»
«Почти», — согласился пёс.
Девушка подозрительно на нас посмотрела, но поцеловала обоих и вышла.
— Дом, пришли мне кофе, — попросил я.
Кофе я скоро получил. Его принесла Влада. Поставив передо мной поднос, она взъерошила мне волосы и сказала:
— Не стоит меня отсылать спать, когда хочешь отправиться искать отца. На твоём лице всё написано, Кивин. И на его морде тоже, — она кивнула в сторону Пуся. — Не хитрите с лохматым. Я — хитрее.
Пришлось согласиться. У меня созрело три варианта поиска. Первый — спросить Вебсика. Второй — спросить дом. Третий — взять Владин коптер и самому полетать над серпантином. Третий теперь наотрез отпадал — было ясно, что полетит только она. Допустить этого я не мог никак.
Влада о чём-то сосредоточенно думала.
— Слушай, — наконец сказала она. — А он не мог эвакуироваться со всеми?
— Ну ты же помнишь его звонок. Он сказал, что посылает с коптером Марту, а сам идёт серпантином.
— Да, но потом сразу оборвалась связь. Понимаешь, он мэр посёлка. Он не может по статусу отказаться от эвакуации.
— Хорошо, если он в безопасности, — вздохнул я. — А если нет? Но идея верная, надо запрашивать Центральную Справочную. И потом — почему тогда он не эвакуировал Марту, а послал её сюда?
Я засел за терминал.
Сеть работала, но очень медленно. Всё еле ползло. Очевидно, купол заблокировал скоростные каналы, и нам остался доступ по какому-нибудь древнему кабелю, проложенному в незапамятные времена вдоль железной дороги… Наконец, приполз список эвакуированных из Загорного. Влады, Славы, Марты и всех бывших тут ребят в нём не было. Ребята нашлись в списке отправленных в континентальные госпитали. Меня, впрочем, тоже ни в одном списке не было.
Влада вместе со мной внимательно всё читала.
Со стороны дивана звякнул диагност. Пусь соскочил на пол (типа всё, дождался же!) и направился, видимо, в спальню, в свою лежанку. Я вывел акт диагностики. По прогнозу аппарата, Марта должна была начать выходить из своего сна через двое-трое суток. Сон был вызван попаданием в зону сильных гравитационных возмущений.
— Хронокапля, — прошептала Влада. — И Джеку она тоже…
— Возможно, — согласился я.
Далее акт диагностики предупреждал о вероятных последствиях, в том числе о потере памяти. Предлагалась транспортировка в госпиталь.
Я достал коммуникатор и набрал номер спасательной службы. Молчание. Так, коммуникатор бесполезен.
— Дом, активируй разведчика, — вдруг решительно сказала Влада.
— Разведчик активирован, — доложил дом.
— Разведчик, принимай задание!
— Введите пароль доступа.
— Вебсик, — сказала Влада. Она явно знала, что делает. Я с интересом наблюдал.
