На руинах Мальрока - Каменистый Артем (читать книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Но не у всех присутствующих оно улучшалось: третий участник нашей компании не радовался жизни — скорее наоборот. Да и трудно ей радоваться в его положении. Избавившись от своих цепей (пришлось повредить заточку пары великолепных кинжалов и немного помахать разукрашенным боевым молотом), мы не стали их выбрасывать — заковали беспамятного инквизитора по рукам и ногам, делая это крайне грубо, отчего он заработал несколько ушибов и кровоточащих ран (нас это ничуть не расстроило). Затем, уже когда очнулся, пристроили на стене, в качестве аванса с удовольствием постучали кулаками по лицу и печени, после чего временно оставили в покое — пусть немного поразмышляет над бренностью бытия. Теперь он с трудом ступнями до пола доставал, дышал с болезненным присвистом, непрерывно шмыгал расквашенным носом и косился на нас весьма неодобрительно. Не будь кляпа, небось кричал бы уже во всю глотку, обвиняя нас во всех грехах сразу.
А еще он опасливо косился на зев камина — там, на пылающих дровах, грелись попорченные кинжалы и кочерга, что не могло не наводить на печальные мысли.
Конфидус, покачав головой, сообщил:
— Судя по этим записям, скоро сюда пожалует целая банда имперских инквизиторов — собираются всерьез королевством заняться. Еретиков, мол, слишком много здесь, и чувствуют они себя вольготно. И чернокнижие в пограничье расцвело — сил на все не хватает. А главное, аристократы местные вообще неприкосновенны, хотя по некоторым подвал плачет давно уже. И на попов здешних обижены: в каждом графстве догмы по-своему трактуют, и по всему видать, расколом пахнет, если не пресечь. А пресечь нечем — подмога нужна. Вот и ждут серьезного подкрепления.
— И насколько скоро они здесь появятся? — насторожился я.
— Не знаю. Месяц. Два. Может, больше. Не понять.
— Не страшно — лишь бы не этой ночью. Наш друг Цавус послал всех своих братьев на поиски неких беглых негодяев, так что нам никто не должен помешать до утра.
— Да, это он правильно поступил. Пускай ищут. И еще: Дан, карающие считают, что королевство обречено. Недолго ему держаться осталось: потеря Межгорья — первый признак, следом падет граница, и потеряют весь юг. Вот и торопятся урвать хоть что-нибудь и обеспечить покорность беженцев.
— И что они могут урвать, если королевство погибнет?
— Люди, Дан… люди. Если погань все же победит на границе, многие отсюда уйдут. А это большая выгода, если знать заранее и быть к такому готовым. Деваться-то беженцам некуда, богатств у простого народа больших тоже нет. Можно на землю поставить, закабалить — на чужбине прав у них не будет. А еще — золото: если взяться за аристократов и здешнюю церковь всерьез, то немало можно выдавить. И пусть с королем делиться придется, но изрядный куш все равно достанется. Когда карающие устроили очищение в Карайесе, то из десяти баронов там два-три уцелело, да и то потому, что «добровольно пожертвовали» большие средства ордену. Там, правда, делалось все под присмотром имперской армии, так что развернулись не стесняясь. Здесь вряд ли такое получится, но все равно дело выгодное.
— Интересные у инквизиции способы заработка.
— Своей выгоды никто не упустит, а уж эти стервятники и подавно. Не так ли, Цавус? Молчишь? Дан, вы, кажется, о чем-то хотели побеседовать с нашим другом?
— Я человек ранимый — еще не оправился от разговора с его слугой. Цавус, знаете, что я сделал с этим стариком? Для начала выколол ему глаза и насыпал в них соли. Потом нарисовал у него на груди крест раскаленной кочергой. Потом…
— Дан, умоляю — не портите своими неаппетитными рассказами красоту момента. Вино здесь недурственное — не надо мешать прочувствовать букет.
— Ладно, не буду. Цавус, ваш слуга до сих пор жив. Я ведь не убийца. Я спросил его всего лишь один раз — один маленький вопрос задал. И что он мне ответил? Он ответил: «Не знаю». Очень хорошо подумайте, что стоит говорить, когда я вытащу кляп. Не сомневаюсь, что у вас из глубины души рвется много самых разнообразных слов, но еще раз намекаю — подумайте, прежде чем произнесете их вслух. Я, мягко говоря, не питаю к вам теплых чувств. Попадись вы мне сразу, еще там, в вашем пыточном подвале, порвал бы ногтями и зубами. Без разговоров. Сейчас остыл я, да и размяк от усталости и пищи хорошей, но злость ведь никуда не исчезла — злопамятный я. Понимаете? Вижу по глазам, что уже задумались. Ну что же, приступим.
Вытащив из пасти гада импровизированный кляп, злобно прошипел в лицо:
— Где Зеленый?!
Завидев в глазах инквизитора явное непонимание, уточнил:
— Где мой попугай?
— Птица? — без особого страха, но с долей растерянности уточнил Цавус. — Птицу вашу герцог Шабен забрал.
— Надо же, сам герцог забрал! И что же мой попугай там делает? У герцога!
— Сэр страж, я не могу знать, чем он сейчас занимается. Последний раз, когда я его видел, он сидел в клетке, в карете герцога — тот направлялся к себе во дворец. Нам птица ни к чему, поэтому я не возражал против того, чтобы он ее забрал.
— Сэр страж?! Так я больше не изменник рода человеческого?! В подвале вы ко мне несколько по-другому обращались.
Инквизитор хмыкнул, не проявляя ни малейшего страха. А ведь тон мой предельно угрожающий. Невозмутимость мерзавца начала раздражать — может, и в самом деле кочергу достать и начать говорить всерьез? Идея отличная — руки чешутся: я и без того зол до точки кипения, а он еще и провоцирует.
— Сэр страж, ну зачем вспоминать тот подвал. Вы неглупый человек, я тоже не дурак — оба понимаем, что ситуация сейчас несколько другая. Обстановка изменилась.
— При чем здесь обстановка? Вы ведь оплот веры — на вас не должны влиять внешние обстоятельства. В том подвале я был исчадием ада, а здесь вы со мной беседуете, будто с наследным принцем. И ни малейших следов религиозного фанатизма в ваших глазах не замечаю: меня это поражает больше всего. Такое впечатление, что пытал меня ваш близнец, — совершенно разные люди.
И впрямь другой человек, даже болезненная желтизна почти сошла. Бодрячком инквизитор держится, несмотря на сложность ситуации. На фанатика вообще не похож: предельно прагматичный человек. И не боится меня ни капельки… вот ведь скотина.
Надо было сразу убивать, как только увидел. А теперь чуть ли не стесняюсь безоружного и беспомощного резать. Не маньяк я — если не считать Йены и тех перерожденных, которых у брода убил, на человека руки не поднимал никогда. Но их трудно причислить к роду человеческому.
Убил бы, и что дальше? Кто кроме него может рассказать, где искать Зеленого?!
А резать все равно придется — в живых такого врага оставлять нельзя…
— Сэр страж, у меня нет брата-близнеца. Понимаете, там, в подвале, — это была просто работа. Живой страж в такой пикантной ситуации — удача для нашего ордена неслыханная, я не мог не использовать этого. Думаете, мне приятно было? Да расскажи вы секреты полуденных — я бы немедленно все прекратил. Лучшая еда, лучший врач города — все для вас сделать готов был. Я же не виноват, что вы решили запираться до конца! Здесь позиции нашего ордена не слишком сильны, так что время работало против меня, вот и пришлось идти на крайние меры. Прошу прощения, что так с ногами вашими обошлись, но все не настолько страшно, как кажется. Винты до конца не закручивали — через пару месяцев все бы зажило. С годик похромать — и все, можно забыть. А вам и года не понадобилось — скачете, будто жеребец молодой. Знаете, там, в подвале, я подумал было, что вы и впрямь тайны стражей не знаете, и вообще… Но нет — неправ был! Только страж, причем далеко не последний страж, может за день переломы излечить и не выдать тайны под такими пытками. Восхищен вами и горжусь знакомством — вы очень непростой человек и, подозреваю, не последний страж в вашей иерархии. Совсем юны, а столького достигли. Мне, право, жаль, что вам пришлось столько выстрадать. Не стоило запираться и молчать — вы ведь нам попросту выбора не оставили.
Ну и фрукт этот Цавус — меня выставляет виноватым в том, что меня же пришлось пытать! Э нет, надо срочно его заткнуть, а то епископ уже на массивную вазу поглядывает, явно намереваясь разбить ее об инквизиторскую голову. Рано убивать — он еще ничего не рассказал толком.
