Душехранитель - Гомонов Сергей "Бродяга Нат" (читать хорошую книгу .txt) 📗

— Я знаю об Ормоне и твоем брате, парень. Ты можешь не волноваться на этот счет. Сейчас уже все иначе, можешь поверить…

Андрей смотрит на свои руки, от кистей до локтей изуродованные страшными свежими шрамами.

— Вы очень сильный, учитель… Я бы не смог.

— Но ведь ты смог, — и тот проницательно смотрит на Андрея из-под нависающих косм.

И в тот же момент юноша (да, там, во сне, он очень молод) вспоминает Саэти, погибшую в Эйсетти, когда был налет северян… Да, он смог пережить это. И теперь он ждал: Саэти не могла не вернуться. Он с надеждой смотрел на Танрэй, хотя и знал, что у той родится мальчик. Он готов был видеть в любой супружеской паре возможных будущих родителей своей Попутчицы, вернее, нового воплощения «куарт» Саэти… Это стало его навязчивой идеей, ибо Восхождение без «второй половинки» невозможно.

— Как ты, ученичок мой… — тут Сетен криво усмехается, но на собеседника не смотрит, — …как ты отличаешь явь от сна, Фирэ? У?

Андрей проводит рукой по волосам, губы его размыкаются после долгого молчания, и наконец он отвечает:

— Когда снится страшное, хочешь открыть глаза… А когда страшное наяву — напротив, закрыть их… Я не знаю разницы между сном и явью, учитель.

— Увы. Увы нам всем… Все — в нас самих, парень. Все — лишь в нас самих… Что там за вопли? Ты слышишь?

Они оба, насторожившись, поднимаются на ноги.

Шум слышится из лога, за небольшим холмом. И Учитель, и Ученик чувствуют прилив страха — чужого страха. И к нему примешивается запах смерти, еще не случившейся, но уже взявшей след жертвы…

— Зимы и вьюги! — шепчет проклятье Учитель. — Снова они… Давай, Фирэ, беги через запруду, ты их перехватишь…

Андрей и сам давно уже хотел взять кого-нибудь из этих мерзавцев и посмотреть ему в глаза. Выходит, их с Учителем намерения совпали. А чему удивляться? Так было постоянно.

Юноша чувствует азарт хищного зверя. Ни одного лишнего движения — только легкие точные прыжки. Камни запруды навалены бессистемной грудой, но зрение уже выявило нужный путь. Не задумываясь ни на секунду, Андрей преодолевает препятствие: камень справа — камень слева (следующий — осклизлый, из-за него прыжок удлиняется до более надежной опоры), большой валун посередине, три плоских глыбы — чередой, в линию, камень справа — противоположный берег. Всё!

Впереди — заросли. Андрей перемахивает через кусты можжевельника, огибает шипастые ветки акаций. Топот приближается.

Юноша приседает, готовый к броску. Он чувствует огромный прилив сил. Он чувствует в себе зверя.

И тут из-за склона выскакивает дикарь. Андрей уже видел его в Кула-Ори в составе той банды. Неужели Дрэян и в самом деле имеет к ним какое-то отношение? Юноша знал, что брат влюблен в жену Учителя, но чтобы пойти на такое… О, Природа!

До чего же все это знакомо… Андрей вспоминает битвы на Оритане, а тело его уже летит на дикаря, сбивает с ног не ожидавшего нападения аборигена. Он с трудом унимает желание разорвать негодяя на части, и кулак неохотно разжимается.

— Атме! Атме! — скулит дикарь.

Андрей хватает его за горло и прижимает к стволу дерева.

— Фирэ! — короткий окрик Учителя; юноша успевает отбить руку дикаря, из которой вылетает нацеленный ему в бок нож с зазубринами на лезвии.

Неудача лишает аборигена последних сил.

Учитель разъярен. Еще мгновение — и он просто вырвет жизнь из грязного смуглого тела этой обезьяны. Однако он сдерживается.

— А потом виновным объявят волка… — утираясь рукавом, говорит Учитель и с презрением (сейчас — только с презрением) разглядывает пленника. — Кто?

— Атме… атме Ормона… — бормочет дикарь, а по ногам его течет моча; Андрей брезгливо отстраняется.

— Я догадывался… Приматы. Ну и что прикажешь с ним делать, парень?

Андрей хотел было ответить, что, по его мнению, следует сделать с этой двуногой тварью, но земля уходит из-под ног…

…Он очнулся. Светлая комната. Палата.

В палате, кроме него, находится еще несколько человек. Очкастый доктор Штайнброк, медсестра — блеклая блондинка с маленькой грудью, широкой талией и еще более широким задом, истинная арийка, воплощение мечты идеологов Третьего Рейха — и двое незнакомых парней (в руках одного Андрей заметил диктофон).

Серапионов еще не пришел в себя после того сна. Эти люди были чем-то нереальным, как опиумное наваждение. Он даже не сразу понял, о чем его спрашивает долговязый тип с диктофоном. Разум неохотно пробудился, и смысл вопроса наконец стал понятен: этот незнакомец интересовался, как он себя чувствует. Андрей ответил, что нормально. Штайнброк еще до операции предупреждал Андрея, что это принципиально новый метод, прежде применявшийся на пациентах всего раз или два.

— Ich habe Ruckenschmerzen [69], — добавил Серапионов.

— Wie alt sind Sie [70]?

— Mittedrei?iger [71].

Медсестра вкатила большой лоток, заполненный разноцветными баночками и пузырьками, наклонилась над столом и принялась раскладывать препараты по ячейкам на вертящемся диске.

Долговязый поговорил с доктором и снова обратился к Серапионову. На сей раз он осведомлялся, всем ли доволен пациент или есть еще какие-то пожелания. Андрей поманил его к себе и, взглянув на медсестру, что-то шепнул ему на ухо. Долговязый расплылся в улыбке, понимающе закивал, обернулся на доктора Штайнброка. Тот указал в сторону таблички с фамилией пациента, закрепленной в изножье койки, а после этого слегка пожал плечами:

— Das ist Russische mensch [72]…

Незнакомец изучил надпись, что-то пробормотал в диктофон и кивнул доктору:

— Verstehe [73]!

— Mein Gefuhil sagt mir, da? er nicht wieder gesund wird. Es ist nicht gesagt [74]…

— О! Ja-ja [75]! — парни-посетители рассмеялись.

Андрей слегка покривился от боли и пробормотал по-русски:

— Твои б слова, Штайнброк, да Богу в уши…

Насколько он смог понять, долговязый и его спутник были журналистами. Пожелав ему скорейшего выздоровления, они вышли; за ними, покачивая бедрами, последовала медсестра со своей каталкой. Доктор задержался и осмотрел Серапионова, одобрительно кивая и приговаривая: «Sehr gut, sehr gut! [76]» Андрей же вспоминал подробности своего сна, и сейчас ему действительно хотелось лишь одного: закрыть глаза…

ВНЕ РЕАЛЬНОСТИ. НИКОГДА. РОСТАУ

Завидев племянника живым и невредимым, Сетх помрачнел. И не успели еще Нетеру занять свои места, нынешний правитель Та-Кемета заявил:

— Исет нарушила законы Маат, подписав мерзкий богам договор. Своими чарами она заставила многих сочувствовать себе. Это несправедливо. Однако я вижу, что богоравные не могут воспрепятствовать ее волшебству. Суд не будет праведным, пока в зале присутствует моя коварная сестра. И посему я не желаю участвовать на судилище, покуда она здесь. Она затмит разум Нетеру, а я окажусь беззащитен. Я не желаю, чтобы среди судей находились женщины, вступившие в сговор против мужчин. Пусть лишь Нетеру-мужчины удалятся со мною на остров, где и продолжится слушание. Если нет — я сейчас же уеду из Гелиополя.

Исет посмотрела на Тота, а он скосил узковатые, подведенные сурьмою глаза на Ра.

Хору хотелось крикнуть, что Сетх лжет. Мать никогда не вмешивалась чарами в решение судей. Но он помнил наставления Хентиаменти, а потому заставил себя смолчать.

— Да, — рассудил Ра и погладил свою бородку. — Твои опасения небезосновательны, Сетх. Суд не будет продолжаться, покуда мы не удалимся на остров и не воссядем там в отсутствие женщин.