Война Ночных Охотников (СИ) - Афанасьев Роман Сергеевич (мир книг TXT) 📗
Кобылин окинул взглядом команду Гриши. Шестнадцать человек, обоих полов. Молодежь разбрелась по площадке, у автобуса остались только старшие. Одеты все как образцовые туристы – рубахи на выпуск, жилеты, кофты, спортивные куртки. У многих в руках фотоаппараты, за плечами разноцветные рюкзачки. Вот только в отличие от настоящих путешественников, все собраны и деловиты. Никто не зевает, сна ни в одном глазу. Тихо переговариваются, трогают пальцем уши, проверяя беспроводную связь, вертят в руках слишком тяжелые рюкзаки. А тон всем, похоже, задает тот самый лысый с седой бородой. Невысокий, крепкий, нос картошкой, заметное брюшко. Отнять бы лет сорок, и будет похож на Гришу…
Кобылин обернулся на автобус и покачал головой. Конечно. Дело-то семейное. Понятно, чего Борода дергается. Считай, домой гостя привел. Не слишком общительного, скандального, склонного в пьяном виде буянить и бить посуду.
С тихим матерком Гриша скатился по ступенькам автобуса, обменялся быстрым взглядом с белобородым родственником и тут же ухватил Кобылина за рукав.
-Так, - деловито сказал он. – Леха, времени мало. Меньше, чем рассчитывали. Сюда направляется еще один отряд поддержки Скадарского. Так что давай сразу все обсудим.
-Расскажи про местность, - перебил его Кобылин. – Где Скадарский?
Борода раздраженно дернул бровью, нахмурился.
-Ладно, - тихо произнес он. – Ориентировка. Это заповедник. Кусок настоящего древнего леса. Дорога, которую ты видишь – для туристов. Ведет на берег Черного Озера. Опасный реликт древнего мира. Там, где-то на берегу, есть особенная поляна. Можешь называть ее центром силы. С незапамятных времен местная нечисть проводила там свои ритуалы. Сборища ведунов, шабаши ведьм и все такое прочее. Нехорошее место там, по-нашему говоря. Есть подозрение, что именно там и засел Скадарский.
-На берегу, значит, - задумчиво протянул Кобылин. – Понял.
-Ты погоди, - раздраженно бросил Борода. – Озеро почти разделено на две части лесистой выступом…
-Гриша, - перебил Кобылин. – Гриш! Расслабься. Я видел карту.
Борода тяжело вздохнул, бросил взгляд через плечо. Кобылин обернулся и заметил, что сопровождающий отряд поредел. Фальшивые туристы потихоньку расходились с площадки, бесшумно растворяясь в темноте.
-Ладно, - процедил Борода. – Так. Не тормозим. В лесу есть охрана Скадарского. Численность неизвестна, но десяток стрелков точно есть. Наш наблюдатель сейчас пытается установить все точки. Пока они таятся, соблюдают радиомолчание. Сидят в засаде, ироды. Так что мы попробуем взять их с двух сторон…
Кобылин обернулся к другу, широко улыбнулся, схватил его за плечи и рассмеялся.
-Гриша, - весело произнес он. – Борода ты моя садовая! Все хорошо.
Чуть отстранившись, Алексей похлопал друга по плечу, и прежде чем он открыл рот, быстро сказал:
-Они ждут меня. И я к ним и приду. Просто пойду по дороге. Стрельбы не будет, меня пропустят к Скадарскому.
-Кобылин, - с угрозой выдохнул Гриша. – Опять начинаешь? Это общая операция и она…
-И она отлично подготовлена, - перебил, улыбаясь, Кобылин. – Гриш, я пойду один. Это моя проблема. Я с ней разберусь. Вы, ребята, прикрывайте тыл. Держите руку на пульсе, хвосты пистолетом, или что там у вас есть.
Стиснув зубы, Борода упрямо вскинул голову и наткнулся на взгляд Кобылина. Его глаза были серыми. И лучились от затаенной радости, словно Алексей получил, наконец, желанный подарок. Его улыбка была настоящей, искренней. Такой, как несколько лет назад, когда юный и глупый охотник еще не знал, как устроен мир. Григорий, не веря своим глазам, протянул руку, ткнул Алексея пальцем в грудь. Тот ухмыльнулся, и Борода тяжело вздохнул, чувствуя, как медленно отступает беспокойство. Он и в самом деле вернулся. Ссориться больше не хотелось. И настаивать на своем. Так глупо – ссориться, что-то доказывать, резать поперек. Это же Кобылин.
-Ты же понимаешь, - медленно произнес Григорий, - что тебя там будут ждать? Что это ловушка, рассчитанная на тебя? Засада?
-Конечно, - бодро отозвался Кобылин. – Это просто прекрасно. Не надо будет гоняться за ними по всему континенту.
Борода бросил взгляд через плечо, на темный лес, пошевелил кустистыми бровями.
-Справишься один? – тихо спросил он.
-Если не справлюсь даже я, - серьезно ответил Алексей, - думаешь, твоя чудо бригада что-то сможет сделать?
-Ну, - протянул Гриша и задумчиво почесал бороду. – Ну, вообще-то…
Кобылин снова ухмыльнулся, расстегнул куртку.
-Гриша, знаешь, как правильно ликвидировать серьезную засаду? – спросил он.
-Как? – жадно спросил Борода.
-Бросить в самый центр Кобылина. А потом спокойно отстреливать засранцев, когда они начнут разбегаться в разные стороны с паническими криками.
-Эх, Леха! – буркнул Гриша. – Ну, ты… Кобылин, ты такой Кобылин!
Кобылин покачал головой из стороны в сторону, разминая шею, покосился на бывшего координатора, ныне главу нового Ордена. Тот сглотнул, отметив, как блестят глаза охотника. Кобылин протянул руку и пожал широкую ладонь Григория.
-Спасибо, - сказал он тихо. – Спасибо Гриш. За все.
И, развернувшись, двинулся вдоль автобуса к входу в парк.
-Леха! – крикнул Борода ему вслед. – Ты это… Ты осторожней там, Лех! У меня знаешь, такое чувство неприятное, что…
Кобылин в ответ лишь махнул рукой и ускорил шаг.
Добравшись до шлагбаума, он перепрыгнул его и зашагал по асфальтовой дорожке в глубину парка.
Идти было легко и приятно – немножко под горку. Ветви елок, заслонявшие фонари, бросали на дорогу причудливые тени, от леса тянуло сыростью, но на душе у Кобылина было светло. Он чувствовал себя так, словно возвращался домой после дальней дороги. Знал – еще немного, и все случится. Он доберется до своей цели, добьется своего. И все будет хорошо. Все сразу будет хорошо.
Алексей на ходу сделал пару танцевальных па, пару оборотов и двинулся дальше по асфальту вразвалочку, покачиваясь под неслышимую другим музыку. Ему вспомнилась другая ночь – когда он, раненый, почти обезумевший, завалился в какое-то кафе, где официанткой оказалась ведьма. Бежевые стены, занавеси из голубого бархата, желтые пластиковые уточки. Там была эта песня. Про ведьм. Жаль, что нет плеера. Но он же ее помнит. Быть может, и не он сам, но…
Насвистывая под нос и пританцовывая на ходу, Алексей шел по асфальтовой дорожке, извивавшейся словно змея. Фонари остались позади, и темные стволы деревьев, блестевшие влагой, окружали его со всех сторон, как стены древнего лабиринта. Кобылин чуть расслабился, прислушался к себе. Черная дыра за его плечами чуть подрагивала, готовая в любую минуту раскрыть свое бездонное нутро. Алексей чувствовал, - там, за тонкой гранью реальности, мечется крохотный яркий огонек, бывший для него и маяком и фонариком. Это от него исходят волны радости и удовольствия, поднимая настроение охотнику. Этот огонек подбадривает, дарит уверенность в том, что все будет хорошо. А еще глубже, за ним, в самой глубине скрываются другие. Едва заметно бродящие в темноте, как огромные рыбины подо льдом. Они ждут своего часа.
Кобылин сосредоточился, втянул носом холодный воздух, наполненный влагой и ароматом смолы. Мир сразу стал отчетливей. Алексей прищурился и ускорил шаг, опускаясь все ниже, к самому озеру. Он чувствовал на себе чужие взгляды. Конечно, его визит не остался незамеченным. Вот один взгляд сменился другим – его вели, передавали от наблюдателя к наблюдателю, как выслеженного зверя. Но лес молчал. Те, кто скрывались в зарослях, не собирались выдавать себя и свои позиции. Кобылин знал – стрелять не будут. И не навалятся скопом из темноты. Пропустят его к тому месту, где охотника ждет его судьба.
Улыбнувшись, Алексей начал спускаться вниз по дорожке, мягко пружиня кроссовками по мокрому асфальту. Здесь совсем не было света, но дорогу он видел. Кобылин прошел бы здесь и с закрытыми глазами, ориентируясь лишь на звуки и запахи.
Невольно Кобылину вспомнилось, как будучи еще ребенком, он шел через темный двор с погасшими фонарями. Темно было – хоть глаз выколи. Да. Он боялся. Но прошел легко и свободно, как будто кто-то вел его за руку. Хорошее воспоминание. Настоящее. Его собственное. Так приятно, знать, что ты, - это ты. А не кто-то другой. Что в этом мире есть место для тебя, и что ты хозяин и этого места. И этого мира.