Трилогия о королевском убийце - Хобб Робин (читать книги онлайн .txt) 📗

Энтузиазм Верити оказался заразителен. Я уже воображал, как поднимаются и опускаются весла и надуваются квадратные паруса.

Потом тарелки были сдвинуты в сторону, и принц начал допрашивать меня о происшествиях в Джампи. Он заставил меня описать каждый отдельный случай со всех возможных точек зрения. К тому времени, когда он закончил допрос, ярость и боль предательства снова ожили во мне. Верити не оставил это без внимания. Он наклонился и бросил в огонь еще одно полено, послав в трубу вихрь искр.

— У тебя есть вопросы, — заметил принц. — На этот раз можешь задать их.

Он тихо сложил руки на коленях и ждал.

Я попытался взять себя в руки.

— Принц Регал, ваш брат, — начал я осторожно, — виновен в худшей из измен. Он организовал убийство старшего брата вашей жены, принца Руриска. Он пытался устроить заговор, который должен был привести к вашей смерти. Он собирался захватить и вашу корону, и вашу невесту. Не говоря уж о такой мелочи, как то, что он трижды пытался убить меня. И Баррича. — Я замолчал, чтобы отдышаться и заставить немного успокоиться свое сердце и дрожащий голос.

— И ты, и я знаем, что это правда. Но доказать это нам будет трудно, — тихо заметил Верити.

— И он на это рассчитывает, — выпалил я, после чего отвернулся, пытаясь совладать с собой.

Сила моей ярости испугала меня, потому что до сих пор мне удавалось сдерживать ее. Несколько месяцев назад я собрал всю свою волю, чтобы остаться в живых, загнал ненависть глубоко внутрь в надежде сохранить ясный разум. Потом последовали долгие месяцы выздоровления, в течение которых я пытался оправиться после неумелой попытки Регала отравить меня. Даже Барричу я не мог рассказать всего, ведь Верити ясно дал понять, что он не хочет, чтобы кто-нибудь знал все подробности происходящего. Теперь я стоял перед своим принцем и дрожал от напора собственных чувств. Внезапный приступ сильных судорог заставил мое лицо искривиться в гримасе. Этого оказалось достаточно, чтобы я моментально заставил себя успокоиться.

— Регал рассчитывает на это, — сказал я гораздо спокойнее.

Все это время Верити не шевелился, и выражение его лица не изменилось, несмотря на мой срыв. Он мрачно сидел у своего конца стола, сложив перед собой натруженные, покрытые шрамами руки. Принц не сводил с меня темных глаз. Я смотрел вниз, на стол, и водил кончиком пальца по линиям на пергаменте.

— Регал не любит вас, поскольку вы соблюдаете законы королевства. Он считает, что это слабость и что это нарушает справедливость. Он может снова попытаться убить вас. И почти наверняка захочет убить меня.

— Значит, мы должны быть осторожными, мы оба, верно? — спокойно заметил Верити.

Я поднял глаза и посмотрел ему в лицо.

— Это все, что вы можете мне сказать? — спросил я напряженно, пытаясь унять собственное негодование.

— Фитц Чивэл. Я твой принц. Я твой будущий король. Ты присягнул мне так же, как и моему отцу. И если уж на то пошло, ты присягнул и моему брату, — Верити внезапно встал и начал ходить по комнате. — Справедливость. Это то, чего мы всегда будем жаждать, но жажда наша никогда не будет утолена. Нет. Мы удовлетворимся законами. И это тем важнее, чем выше положение человека. Справедливость поставила бы тебя первым в ряду претендентов на трон, Фитц. Чивэл был моим старшим братом. Но закон говорит, что ты родился вне брака и поэтому не можешь претендовать на корону. Кое-кто может сказать, что я отнял корону у сына моего брата. Должен ли я удивляться, что мой младший брат хочет отнять ее у меня?

Я никогда не слышал, чтобы Верити так разговаривал. Голос его был ровным, но чувствовалось, что он едва сдерживает эмоции. Я молчал.

— Думаешь, мне следовало наказать Регала? Я мог бы. У меня нет необходимости доказывать кому-либо, что он поступал дурно, чтобы сделать его жизнь невыносимой. Я мог бы послать его эмиссаром на берега Льдистого моря с каким-нибудь поручением. И держать его там, в ужасных условиях, далеко от двора. Я мог бы сделать с ним все, что угодно, — разве что не изгнать. Или я мог бы оставить его здесь, при дворе, но так нагрузить неприятными обязанностями, что у него не осталось бы времени для развлечений. И мой брат понял бы, что это наказание. Это поняла бы и вся знать, имеющая хоть каплю разума. Те, кто симпатизирует ему, поднялись бы на его защиту. Внутренние герцогства, откуда родом мать Регала, несомненно, придумали бы что-нибудь такое, что потребовало бы его присутствия. Оказавшись там, он получил бы еще большую поддержку. Он организовал бы гражданский мятеж, и Внутренние герцогства согласились бы подчиняться только ему. Даже если бы Регалу не удалось добиться этого, он наверняка разрушил бы то единство, которое необходимо мне для защиты нашего королевства.

Верити замолчал. Потом поднял глаза и оглядел комнату. Я проследил за его взглядом. Стены были увешаны картами. На них были Бернс, Шокс и Риппон. На противоположной стене — Бакк, Фарроу и Тилт. Все было нарисовано искусной рукой Верити. Каждая река отмечена синими чернилами, название каждого города хорошо видно. Тут были его Шесть Герцогств. Он знал их так, как никогда не узнает Регал. Он изучил все дороги. Он сам помогал устанавливать знаки на этих границах. Сопровождая Чивэла, он общался с людьми, населявшими нашу страну. Он поднимал меч, защищая их, и знал, когда вложить его в ножны и заключить мир. Кто я такой, чтобы рассказывать ему, как управлять государством?

— Что вы будете делать? — спросил я тихо.

— Оставлю его. Он мой брат и сын моего отца. — Верити налил себе еще вина. — Любимый сын. Я пошел к своему отцу и королю и сказал, что Регал, возможно, будет больше доволен своим жребием, если станет принимать участие в управлении королевством. Король Шрюд согласился со мной. Я полагаю, что буду по горло занят защитой нашей страны от красных кораблей. Так что Регал должен будет заняться доходами государства, которые нам понадобятся, и, кроме того, он будет разбираться со всеми внутренними проблемами. Конечно, с группой придворных, которые будут помогать ему. Принцу Регалу предоставлена полная свобода в разрешении конфликтов и разногласий.

— И он удовлетворен этим?

Верити слабо улыбнулся:

— Он не может сказать, что нет. По крайней мере, если хочет сохранить образ молодого человека, способного к управлению государством, который только ждал подходящего случая, чтобы показать себя. — Он поднял стакан с вином, повернулся и посмотрел в огонь. Единственным звуком в комнате был треск пожиравшего дерево пламени. — Когда ты придешь ко мне завтра…

— Завтра я должен буду уйти.

Верити поставил свой стакан и взглянул на меня.

— Должен? — спросил он странным тоном.

Я поднял голову и встретил его взгляд. Я сглотнул. Я встал на ноги.

— Мой принц, — начал я официально, — я просил бы вашего милостивого разрешения быть освобожденным завтра от обязанностей, чтобы… чтобы я мог заняться собственными делами.

Он дал мне постоять некоторое время. Потом сказал:

— О, садись, Фитц. Это недостойно. Полагаю, я поступил недостойно. Когда я думаю о Регале, то всегда прихожу в такое состояние. Конечно, ты можешь получить этот день. Если кто-нибудь спросит, скажи, что я дал тебе поручение. Могу я узнать, в чем состоит твое срочное дело?

Я смотрел в огонь, на прыгающие языки пламени.

— Мой друг жил в Илистой Бухте. Я должен узнать…

— О Фитц! — В голосе Верити было больше сочувствия, чем я мог выдержать.

Внезапная волна слабости накатила на меня. Я был рад снова сесть. Мои руки начали дрожать. Я спрятал их под стол и сжал. Я все еще чувствовал дрожь, но, по крайней мере, теперь никто не видел моей слабости. Верити кашлянул.

— Пойди в свою комнату и отдохни, — сказал он мягко. — Послать с тобой кого-нибудь завтра в Илистую Бухту?

Я молча покачал головой во внезапной отчаянной уверенности в том, что там обнаружу. От этой мысли мне стало худо. Еще одна судорога скрутила меня. Я старался дышать медленно, чтобы успокоиться и уберечься от возможного припадка. Так опозориться перед Верити было для меня невыносимым.