Последние дни - И Сьюзен (библиотека книг TXT) 📗
Похоже, тоска по сластям отражается у меня на лице, поскольку ангел спрашивает:
– Почему бы тебе просто его не съесть? Завтра найдем что-нибудь еще.
– Это для Пейдж.
Я решительно застегиваю молнию на рюкзаке, не обращая внимания на задумчивый взгляд ангела.
Интересно, где сейчас мама? Я всегда подозревала, что она умнее отца, хотя у него диплом инженера. Но ее звериный ум не поможет, если верх возьмут безумные инстинкты. Некоторые худшие времена в моей жизни связаны именно с ней. Но я лишь надеюсь, что она нашла укрытие от дождя и еду на ужин.
Порывшись в рюкзаке, я достаю последнюю пластиковую чашку сухой лапши. Подойдя к двери, оставляю ее снаружи.
– Что ты делаешь?
Хочется объяснить ему про мать, но я передумываю:
– Ничего.
– Зачем оставлять еду на улице под дождем?
Откуда он знает, что это еда? Когда успел разглядеть?
– Ты хорошо видишь в темноте?
Следует короткая пауза, словно он размышляет, стоит ли отвечать правду.
– Почти так же, как и днем.
Возможно, его слова только что спасли мне жизнь. Кто знает, как бы я поступила, найдя других ангелов? Попыталась бы спрятаться в темноте и пробраться в их гнездо? Вряд ли бы я обрадовалась, узнав про их отменное ночное зрение.
– Так почему же ты оставляешь на улице ценную еду?
– На случай, если там моя мать.
– Ей что, нельзя просто войти?
– Может быть, да, а может быть, и нет.
Он понимающе кивает, хотя, конечно, вряд ли что-то понял. Возможно, для него все люди ведут себя как сумасшедшие.
– Почему бы не принести еду обратно, а я скажу, если твоя мать будет поблизости.
– И как же ты узнаешь, что она поблизости?
– Услышу, – отвечает он. – Если дождь не помешает.
– Ты и слышишь не хуже, чем видишь?
– Что?
– Ха-ха, – холодно говорю я. – Если это так, у меня куда больше шансов спасти сестру.
– Ты даже не знаешь, где она и жива ли, – сухо отвечает он, словно говоря о погоде.
– Но я знаю, где ты, и знаю, что ты вернешься обратно к своим ангелам, хотя бы для того, чтобы отомстить.
– Ах вот как? Раз ты не сумела ничего из меня вытянуть, пока я был слаб и беспомощен, теперь хочешь последовать за мной в змеиное гнездо, чтобы спасти сестру? Это так же глупо, как и твоя идея напугать тех людишек, притворившись ангелом.
– Когда ситуация меняется, приходится импровизировать.
– Ситуация изменилась настолько, что ты не в силах на нее повлиять. Если пойдешь этим путем, просто погибнешь, так что послушай моего совета и беги в другую сторону.
– Ты не понимаешь. Речь не о логичных и оптимальных решениях. У меня просто нет выбора. Пейдж – всего лишь беспомощный ребенок. Она моя сестра. Вопрос лишь в том, как ее спасти, а не стоит ли пытаться.
Он откидывается назад, оценивающе разглядывая меня:
– Интересно, что раньше тебя погубит – преданность или упрямство?
– Ни то ни другое, если ты поможешь.
– А зачем мне это?
– Я спасла тебе жизнь. Дважды. Ты передо мной в долгу. В какой-нибудь иной культуре ты стал бы моим рабом на всю жизнь.
В темноте трудно разглядеть выражение его лица, но голос звучит язвительно:
– Да, ты вытащила меня, раненного, с улицы. В обычных условиях это можно было бы назвать спасением жизни, но, поскольку в твои намерения входило похитить меня для последующего допроса, вряд ли данное определение подойдет. А если ты имеешь в виду свою неумелую попытку спасти меня во время драки, позволю себе напомнить: если бы ты не приложила меня спиной о торчащие из стены гвозди, а потом не приковала к тележке, я никогда бы не оказался в подобной ситуации. – И добавляет с усмешкой: – Не могу поверить, что эти идиоты едва не приняли тебя за ангела.
– Да ни за кого они меня не приняли.
– Только потому, что ты сама напортачила. Я едва не расхохотался, когда тебя увидел.
– Это и впрямь смешно, вот только речь идет о нашей жизни.
Его голос становится серьезным:
– То есть ты понимаешь, что могла погибнуть?
– Ты тоже мог.
Снаружи шелестит листвой ветер. Я открываю дверь и забираю лапшу. Вполне могу поверить, что ангел услышит мою мать, если она появится неподалеку. Увидеть еду и вломиться в наш домик может кто-то чужой, так что лучше не рисковать.
Я достаю из рюкзака свитер и надеваю поверх того, что на мне. Быстро холодает. Наконец я задаю вопрос, ответа на который боюсь как огня:
– Зачем им нужны дети?
– Что, кого-то еще забрали?
– Я видела, как их похищают уличные банды, но решила, что Пейдж с ее ногами им не нужна. А вот теперь думаю: не продают ли они детей ангелам?
– Не знаю, что они делают с детьми. Твоя сестра – первая, о ком я слышу.
Его спокойный голос повергает меня в дрожь. По окнам стучат капли дождя, ветер царапает веткой по стеклу.
– Почему другие ангелы на тебя напали?
– Невежливо спрашивать жертву насилия, чем она спровоцировала нападение.
– Ты знаешь, о чем я.
Он пожимает плечами в тусклом свете:
– Ангелы – жестокие создания.
– Я уже заметила. Раньше думала, они милосердные и добрые.
– С чего бы? Даже в вашей Библии мы предвестники гибели, готовые и способные уничтожать целые города. То, что мы иногда предупреждали некоторых из вас заранее, вовсе не повод считать нас альтруистами.
У меня к нему еще немало вопросов, но есть один неотложный.
– Я тебе необходима.
Ангел издает короткий лающий смешок:
– Это как?
– Тебе нужно вернуться к своим, чтобы выяснить, можно ли пришить назад крылья. Я поняла это по твоему лицу еще тогда, в офисе. Ты считаешь, что это возможно. Но как добраться туда? Только пешком. Ведь ты никогда прежде не путешествовал по земле. Тебе нужен проводник, который сможет найти еду, воду, убежище.
– Ты называешь это едой?
В лунном свете я вижу, как он бросает пустую пластиковую чашку в мусорную корзину. Сама корзина не видна, но, судя по звуку, бросок точен.
– О чем и речь! Ты бы на нее просто внимания не обратил. Наша пища далеко не всегда выглядит съедобной. А еще нужен тот, кто отведет от тебя подозрения. Никто не распознает в тебе ангела, если ты будешь путешествовать в компании человека. Возьми меня с собой. Я помогу тебе попасть к своим, если ты поможешь мне найти сестру.
– То есть ты хочешь, чтобы я привел в обитель троянского коня?
– Вряд ли. Я собираюсь не мир спасать, а всего лишь сестру. Этого мне более чем достаточно. К тому же о чем ты беспокоишься? Неужели я могу представлять опасность для ангельского рода?
– Что, если ее там нет?
Я сглатываю комок в горле:
– Тогда я больше не стану тебе мешать.
В темноте он сворачивается в клубок на кушетке:
– Давай немного поспим.
– Это ведь не значит «нет»?
– Но и не «да». Все, я спать хочу.
– Кстати, ночью проще сторожить, если нас двое.
– Зато проще спать, когда ты один.
Схватив с дивана подушку, он подкладывает ее под голову и устраивается поудобнее. Его дыхание становится глубоким и размеренным, словно он уже заснул.
Вздохнув, я иду в спальню. По мере того как я подхожу к двери, становится все холоднее, и я задумываюсь, стоит ли спать именно там.
Едва открыв дверь, я понимаю, почему в коттедже так холодно. Окно разбито, и дождь хлещет прямо на кровать. Но я так устала, что готова спать даже на полу. Я беру из шкафа сложенное одеяло – холодное, но сухое, – закрываю дверь спальни, чтобы меньше дуло, и возвращаюсь в гостиную. Завернувшись в одеяло, я ложусь на диван напротив ангела.
Похоже, он крепко спит. Рубашки на нем нет с момента нашей первой встречи. Вряд ли бинты его согревают. Интересно, чувствует ли он холод? Когда летишь высоко в небе, там наверняка жуткий мороз. Возможно, ангелы приспособлены к холоду так же, как и к полету.
Но все это лишь предположения – может быть, просто в оправдание тому, что я забрала единственное имевшееся в коттедже одеяло. Электричества нет, а это означает, что обогреватели не работают. На побережье залива температура редко опускается ниже нуля, но по ночам иногда довольно холодно. Похоже, сейчас как раз такое время.
