Под покровом лжи - Лучено Джеймс (книги регистрация онлайн .txt) 📗
— Интересы Республики — мои интересы, верховный канцлер.
Глава 7
Окутанный множеством слоев дюракрита, пластала и других столь же прочных материалов, Корускант казался неуязвимым для течения времени и неподверженным разложению и хаосу.
Говорили, что на Корусканте можно прожить всю жизнь, не выходя из сооружения, которое вы называете своим домом. Что если даже вы положите весь отведенный вам до смерти срок на то, чтобы осмотреть как можно больше уголков Корусканта, вы едва успеете обойти все, что нагромождено на нескольких квадратных километрах его поверхности. Что проще облететь все тысячи миров Республики, чем обойти Корускант. Сама поверхность планеты была забыта давно и накрепко, превратившись в некий загадочный параллельный мир, обитатели которого искренне гордились тем, что их подпольное царство не видело солнечного света уже двадцать пять тысяч стандартных лет.
Но ближе к небесам, там, где воздух постоянно тщательно очищался, а гигантские зеркала позволяли свету добраться до дна не самых глубоких каньонов, — там царили богатство и процветание. Здесь, на много километров выше мрачных глубин, обитали те, кто создавал собственную рафинированную атмосферу, кто разъезжал на частных скиммерах класса «люкс» и любовался, как движется по планете закат, и кто рисковал спуститься ниже двухкилометрового уровня только ради того, чтобы заключить сомнительную сделку или посетить уставленные скульптурами площади, простирающиеся перед теми памятниками старины, чьи величественные архитектурные формы не были снесены, сожжены или перестроены какой-нибудь самонадеянной бездарностью.
Одним из таких памятников был Храм.
Усеченная пирамида в километр высотой, увенчанная пятью элегантными башнями, была намеренно изолирована от бурления перекрывающихся электромагнитных полей Корусканта и стойко сопротивлялась тлетворному дыханию времени. С нее открывался вид на крыши, виадуки, воздушные трассы, городские артерии — и все они, будто сговорившись, сплетались в великолепную геометрическую мозаику: колоссальные спирали и концентрические окружности, перекрестья и треугольники, квадраты и ромбы. Величественный и странный знак для тех, кто смотрит со звезд. Или, быть может, недолговечное множество созвездий.
В Храме было одновременно и что-то утешительное, и отталкивающее. Аскетичный и нелюдимый, запретный для туристов и вообще кого бы то ни было, чье желание посетить его было вызвано досужим любопытством, Храм служил постоянным напоминанием о другом, древнем, мире, когда все было гораздо проще.
По замыслу Храм был призван символизировать путь падавана к Посвящению — к единению с Силой через повиновение Кодексам. Но, кроме этого, строение Храма выполняло еще и вспомогательную, гораздо более практичную функцию: его башни — четыре ориентированные по сторонам света и пятая, самая высокая, в центре — были усеяны антеннами передатчиков, которые в ряду обстоятельств и кризисов позволяли джедаям не терять контакт с Галактикой, которой они служили.
Таким образом, возвышенное созерцание и ответственность перед обществом были тут на равных.
Нигде в Храме это единство целей не проявлялось так очевидно, как в зале Малого Совета. Как и в зале Совета Ордена на верхнем этаже соседней башни, здесь был сводчатый потолок и высокие окна по всей окружности стен. Но этот зал был менее официальным, в нем не было расставленных по кругу кресел, предназначенных исключительно для двадцати членов Верховного Совета, которые отвечали за решение важнейших вопросов.
Куай-Гона вызвали на Малый Совет через три дня после возвращения на Корускант. Но короткая передышка была приятной: он спокойно медитировал, изучал древние тексты, мерил шагами мрачные коридоры Храма или принимал участие в тренировках по фехтованию на лазерных мечах.
Благодаря своим знакомствам среди служащих Галактического сената Куай-Гон уже знал о том, что Торговая Федерация потребовала от Республики вмешательства в борьбу с терроризмом и санкции на дальнейшее наращивание оборонительных армий дроидов — в этих требованиях не было ничего нового. Зато Куай-Гон был немало удивлен, узнав о заявлении Торговой Федерации о том, что капитан Коул не только уничтожил «Доход», но и похитил тайный запас слитков ауродиума, который, по слухам, оценивался в миллиарды кредитов.
Эта новость не выходила у рыцаря из головы, пока он шел, чтобы предстать перед Советом. Он и не подозревал, что в Совете в это время напряженно обсуждался инцидент у Дорваллы.
Многие полагали, что Куай-Гон уже давно вошёл бы в Совет, если бы не его склонность обходить правила и следовать собственной интуиции даже тогда, когда эта интуиция противоречила объединенной мудрости членов Совета. Этим он отнюдь не снискал любовь вышестоящих магистров и рыцарей. Скорее наоборот, они видели в его нежелании подчиниться и занять место в Совете еще один признак не исправимой испорченности.
В Малый Совет входили пять членов. Хотя это редко были одни и те же магистры. Сегодня, например, их было только четверо: Пло Коон, Оппо Ранцисис, Али Галлия и Йода.
Куай-Гон отвечал на их вопросы, стоя в центре зала. Ему было позволено сесть, но он предпочел остаться стоять.
— Откуда узнал ты, Куай-Гон, о капитана Коула замысле, м-мм? — спросил Йода, меряя шагами каменный пол, опираясь на посох из дерева гимер.
— У меня был информатор в «Невидимом фронте», — ответил Куай-Гон.
Йода прекратил расхаживать и внимательно посмотрел на него.
— Информатор, говоришь ты?
— Битх, — пояснил Куай-Гон. — Мы встретились на Маластаре, а позже он известил меня о плане Коула напасть на «Доход» у Дорваллы. На Дорвалле мне удалось узнать, что Коул переоборудовал для своих целей грузовую капсулу. Мы с Оби-Ваном сделали то же самое.
Йода покачал головой в крайнем удивлении.
— Новость, да. Один из сюрпризов Куай-Гона многих.
Маленький, сморщенный и неимоверно древний патриарх, в чьей мудрости и силе не сомневался никто, был старшим в Совете Ордена — негласно, потому что считалось, что старшего там нет. Недовольно морща курносый нос, сейчас он снизу вверх смотрел на своего бывшего ученика, которому едва доставал до колена. Сколько он ни старался, сколько ни вбивал в упрямую голову Куай-Гона — иногда в прямом смысле — азы управления Великой силой, падаван предпочитал собственные выводы и концентрацию на живой Силе. И имел наглость объяснять, что он, Куай-Гон Джинн, просто так устроен. Даже в учебный бой он редко вступал, опираясь на продуманную стратегию. Вместо этого он позволял себе импровизировать, менять технику по собственному усмотрению в соответствии с требованиями момента — даже в тех ситуациях, когда дальновидный расчет мог бы оказаться полезным.
— Куай-Гон, — заговорила Али Галлия, — нам дали понять, что «Невидимый фронт» нанял капитана Коула. С какой целью твой ин форматор пытался сорвать операцию, санкционированную «Невидимым фронтом»?
Куай-Гон повернулся к ней. Рыцарю всегда нравилось смотреть на красивых женщин, а Али Галлия была на редкость привлекательна — высокая, смуглая, с длинной стройной шеей, вызывающими глазами и полными губами. Восемь свитых в толстые жгуты прядей волос обрамляли ее лицо, свисая из-под небольшой шапочки, плотно сидевшей на хорошенькой головке.
— Операция не была санкционирована. Именно поэтому я и мой падаван оказались там.
Йода поднял посох и ткнул им в сторону Куай-Гона.
— Объяснить должен ты.
Куай-Гон сложил сильные руки на груди и начал:
— "Невидимый фронт" представляет интересы множества миров провинции и Внешних территорий, которые не приемлют силовые методы и предосудительную манеру вести дела, практикуемую Торговой Федерацией. Многие из этих миров когда-то были колонизированы расами, которые бежали туда от давления цивилизации Центральных миров. Они яростно отстаивают свою независимость и не желают иметь ничего общего с Республикой. И при этом, чтобы торговать, им приходится иметь дело с консорциумами вроде Торговой Федерации. Планеты, которые пытались пользоваться услугами других концернов, вскоре обнаружили себя вовсе вытесненными с рынка.
