Форт Заря (СИ) - Матвеев Дмитрий Николаевич (мир бесплатных книг TXT) 📗
Все это время жертва идиотизма стояла как цапля на одной ноге.
— Ну что, пошли.
Женя повернулся и отправился было в обратный путь.
— Погоди, — раздалось сзади.
— Что такое?
— Я не могу. У меня нога… болит.
Женя осветил пострадавшую конечность. Кости целы, пара ушибов, несколько царапин. Одна из них довольно большая и кровит, но ничего смертельного. Йод есть, бинт тоже есть. Тут и Снежана нагнулась посмотреть. Нагнулась — и поплыла. Женя еле успел ее поймать.
— Ты что?
— Там… кровь…
Как много Жене хотелось сказать в эту минуту! Но он, как истинный джентльмен, удержал слова внутри. Вздохнул, перекинул руку блондинки себе через шею и потащил ее к костру.
Ольга сидела, нервно сжимая в руках обрез и напряженно вглядываясь в черноту ночного леса. «Еще пальнет с испугу», — подумал Женя.
— Это мы! — обозначил он себя. — Оля, помогай!
Девушка подскочила, кинула ружье на землю и побежала навстречу. Сообща они довели блондинку до места и усадили на бревнышко. Она от счастливого окончания своих приключений взбодрилась, но тут снова глянула на свою окровавленную конечность и тихо обмякла в обмороке. Когда нервная дама пришла в себя, ее нога уже была украшена свежей повязкой и весь остаток вечера она просидела, потупивши взор, тщательно избегая смотреть на свою ногу, на подругу, на Женю и, тем более, встречаться с ним взглядом.
Ольга отыскала в траве брошенную кружку, налила в нее чаю из котелка, подала Жене и вернулась на свое место. Женя неторопливо выпил чай, налил еще и передал Ольге, а сам продолжил столь бурно прерванную беседу.
— Так вот, девушки, куда идти, я теперь не знаю. Продуктов у нас, если считать на троих, максимум на два дня. Это значит, что за это время мы должны либо найти нормальных людей, либо сколь-нибудь долговременный источник пищи. Завтра утром вы останетесь на хозяйстве, может, тех же грибов-ягод наберете, сварите какую-никакую похлебку, а я налегке обойду округу, может, найду хоть какие-нибудь признаки цивилизации кроме негритянских шаек. Если за два дня ничего не обнаружится, будем устраиваться здесь жить, строить дом или, хотя бы, копать землянку. Заодно, надо проверить убитых негров, нужно их до конца раздеть. С вашим подходом, чувствую, любая ткань и, тем более, готовая одежда, пригодится. Новой-то взять неоткуда. Собственно, у меня все. Есть какие-то предложения? Тогда давайте гасить костер и спать. Ваше место — на матрасе, я лягу рядом в своем спальнике.
Снежана молча, не глядя по сторонам, полезла в палатку.
И тут Ольга в очередной раз удивила Женю. Знаками она отозвала его в сторону и полушепотом начала:
— Не прогоняй ее, пожалуйста. Вообще-то, она нормальная девчонка, только слишком уж эмоциональная. Она не будет больше так взбрыкивать, я за этим прослежу. Мы придумаем, как прокормиться. Я много всего читала, много помню. И про ловушки на мелкого зверя, и про всякое другое. Может, реку найдем, будем рыбу ловить, грибы собирать, ягоды. Пусть она останется.
Нет, Женя, все-таки, решительно ничего не понимал в женщинах.
— С чего это ты взяла? Я, собственно, и не собирался ее выгонять, — пожал он плечами. — Но только я думаю, что она еще не один фортель выкинет. И если будет лезть на рожон, я могу и не выдержать, нервы все же не железные. А раз ты за нее ручаешься, тебе за нее и отвечать.
— Спасибо, — прошептала она и полезла следом за подругой.
Женя, оставшись один, еще раз подивился причудливым вывихам женской психологии. Немного погрустил об утерянных возможностях — после таких сцен ни о каком интиме даже думать не приходилось. Затем прибрал в тамбур посуду, загасил остатки костра, заполз в палатку, тщательно закрыв за собой «молнию» входа, натянул шерстяные носки, застегнулся в спальник. Вытянулся, ощущая, как ноет измученное за день тельце, положил под руку заряженное ружье, послушал ровное сопение по соседству и заснул, как убитый.
День 3
Когда Женя проснулся, в палатке кроме него уже никого не было. Тело ныло во всех местах сразу, болящие от непривычных нагрузок мышцы обнаруживались в таких местах, где, казалось бы, и мышц-то быть не может. Но общее состояние было намного лучше, чем накануне. Наверное, организм начал помалу привыкать к новым условиям. Да и голова была на удивление свежей, отдохнувшей. Немного повалявшись, он решил уже выползать наружу, как вдруг услышал разговор. Видимо, Ольга ходила к ближайшему ручью набрать воды, да совершить гигиенический акт, и только что вернулась. Снежана, будучи необута (один башмак — все равно, что ни одного), ждала ее у палатки. Голоса были вполне узнаваемы. Один звучал резко, вызывающе, другой — примирительно.
— Ты что, действительно веришь во всю эту чепуху про попаданцев, другие миры и все остальное?
— Конечно. Ты подумай сама, как мы могли еще здесь оказаться?
— Запросто. Брызнули чего-нибудь у кафешки, в машину закинули и сюда привезли.
— Вряд ли, от брызгалки мгновенно не отключаются.
— Откуда ты знаешь! Мало ли какой гадости напридумывали. Может, и такую сделали, мгновенного действия.
— А нафига мы кому-то сдались, чтобы такие штуки на нас тратить? И вообще — зачем было нас сюда тащить?
— Как зачем? Пару телок потрахать, может, бизнес мой отжать, еще чего-нибудь. А, может, он просто маньяк какой-нибудь.
— Да кому он нужен, твой бизнес! Там больших денег отродясь не было, никто на него не позарится. Ты сколько мне жаловалась, что дохода почти нет. А потрахать — что, возможности не было? Тебя как следует припугнуть — сама тут же трусы снимешь. Да ты ему вчера предлагалась. И что? Мы спали с тобой в обнимку, а он дрых себе в стороне.
— Говорю же — может, маньяк какой. Заведет в лес поглубже, да и убьет.
— А мы что, неглубоко еще зашли? Да и нафига было нас от негров спасать, кормить, одевать? Можно было тут же и пристрелить, мы бы и пикнуть не успели. А тебя, когда ты на привязи сидела, можно было и без ружья прикончить.
— Да кто их, маньяков этих, поймет! Есть у него какая-нибудь маньяческая идея, вот он ее и реализует.
— Какая такая идея?
— А я почем знаю? Это ты у него спрашивай.
— Тебе надо, ты и спрашивай. И вообще, маньяки так себя не ведут. Нет, Снежка, не сходится у тебя.
— Сходится — не сходится… Ну тебя! И вообще, валить надо. Вон, ружье есть, продуктов отсыплем и сдернем.
— Нет, ты действительно дура. Ты знаешь, куда идти? Будешь ходить кругами, пока не наткнешься на волка или на негра. А стрелять ты умеешь? Да ты в жизни ружья в руках не держала. Ты зажмуришься, пальнешь наугад и попадешь в меня. Нафиг-нафиг.
— А ты что, зря в эльфов рядилась?
— Видать, зря. Я стрелять тоже не умею. И вообще, это нечестно по отношению к нему.
— Это нечестно по отношению к нам — кормить сказочками и держать в лесу на подножном корме. Так что, ты идешь?
В этом месте Женя решил, что гнилые базары пора пресечь. Он нарочито шумно заворочался и принялся выбираться наружу. Разговор тут же смолк.
— Доброе утро, девушки.
— Доброе утро, — это ответила Ольга. Снежана буркнула что-то неразборчивое и отвернулась.
— О, я вижу, вы уже воды принесли! Тогда будем готовить завтрак.
Женя разжег огонь, повесил на таганок котел и демонстративно выпотрошил рюкзак.
— Давайте посчитаем наши запасы. Так, вот смотрите: пачка макарон, банка кильки в томате, банка сгущенки, полпакета риса, полбулки хлеба, полпачки чая, грамм сто сахара, немного сушек. Соли достаточно. Есть еще реквизированное у негров: вот вяленое мясо, наверное, грамм триста в сумме, и восемь лепешек, фиг знает из чего. Это все. То есть послезавтра кушать будет нечего. Давайте прикинем меню. Чай и сахар непринципиальны, заварить в кипятке можно и травки, здесь всего полно. Полкило макарон — это четыре полноценные порции. Или шесть урезанных. Четыреста грамм сухого риса — это примерно восемь порций. Ну, можно растянуть на десять. Вяленое мясо можно порезать кусками в рис и макароны. На третий день остаются только консервы и лепешки. Предлагаю сейчас сварить полпачки макарон с мясом, а потом я пойду осматривать окрестности.
