Темный янтарь 2 (СИ) - Валин Юрий Павлович (список книг .TXT, .FB2) 📗
— Как оно, пехоте-то здесь? – поинтересовался лейтенант из морского осназа.
— Да нормально. Мы же пехота штурмовая, нам все едино: что волна, что огнемет, что спирт – лишь бы с ног сшибало, – перефразировал Серега анекдот, рассказанный образованным переводчиком.
— Правильная постановка вопроса. А моих малость подкосило. Морская болезнь, она такая, неразборчивая. Еще на палубном ветерке чуть полегче.
Да, был ветерок. Хоть и не в полную мощь своих скоростных узлов летели катера, но продувало насквозь. Но обсуждал-уточнял капитан Васюк детали предстоящего дела, и как всегда при занятой голове, и желудку, и мерзнущей физиономии было полегче.
Высаживаться пришлось частично в воду – вплотную к берегу катера подойти не могли. Саперы использовали катерные сходни, соорудили мостик-переход к камням, промокли не всем составом, да и увесистый штурмовой груз переправили в сухости, часть морпехов тоже изловчилась «без стирки» перескочить. Высадка прошла скромно, без пальбы. Внимание немцев было отвлечено – крупные наши силы уже шумно десантировались у Малой Волоковой.
Завершилась матерная суета высадки, капитан Васюк прошелся по голым темным камням, тщательно прислушиваясь к ощущениям. Не, ничего такого особенного, смененные на сухие портянки ноги согревают, остальное так и совсем без изменений. А между прочим, совсем рядом откровенная заграница – Норвегия!
С высадкой прошло хорошо, дальше начались сложности – скучные, но утомительные. Уходили скрытно, вдоль берега. Насчитывалось в отряде 215 бойцов[8]. Маршрут командиры основных ударных отрядов проработали – иди себе, боевое охранение обеспечено, комаров и вражеских снайперов вообще нет. Но тридцать километров по бездорожью, да по непривычному саперам скальному рельефу... Вот тут вспомнилось, что вообще-то «Линда» – автогруппа, ей на колесах воевать положено. Да и битые миной ноги капитана Васюка о себе напомнили.
Десантники у Лиинахамари
Шагал, положив руки на автомат, старался не хромать. Тянулась цепочка саперов в пятнистых балахонах-масккостюмах, впереди и позади шли черные морпехи. Ныло тело всем, чем можно, автоматные диски по весу гирями стали, а нужно под ноги смотреть – расщелины так под сапоги и суются. Не терял бдительности товарищ капитан, а для облегчения ног и нервов сочинял хороший ответ на хорошее письмо.
…«Ты зачем сразу обо всем думаешь и так далеко планируешь?» – писала Анитка. «Вы там лучше о войне думайте, побеждайте сосредоточенно и без ненужного риска. С остальным мы как-нибудь здесь сами разберемся. Подумаешь – быт. Справлялись мы с ним, и дальше справимся. Доверять нужно тыловому личному составу».
Права была Анита Андрисовна. Рассудительна и непоколебима, как прирожденный начальник связи штаба. Собственно, примерно те обязанности она и выполняет – вон сколько в письме переданных приветов и всяких любопытных новостей из иных «дружественных подразделений». Даже с мамой Киры переписывается, в курсе каких-то технических советов Яниса по поводу эксплуатации стиральных баков, пересланных теще по запросу. Удивительно - и как люди всё успевают?
А вот когда Анитка стала в конце письма добавлять «целую», Серый упустил. Не-не, возражений нет. Но ведь когда до очного дойдет… как тут не взволноваться? Это же не со школьными девчонками во дворе, это не как попало. И не скоропалительно, как тогда в госпитале…
Мысли были смешные, вообще мальчишеские. Останавливался Серый, пропускал мимо себя бойцов:
— Веселей, штурмовики! Скоро разгрузимся, согреемся. Гончаров, у тебя мешок уж вовсе на круп сполз. Мы же не кавалерия, подтяни лямки, отрегулируй. Вон Петро тебе поможет, он специалист, у него кружка скоростной регулировки, идеального баланса и вездесущей проходимости.
— Да товарищ капитан, то один-единый раз было! Я же каялся…
К мысу Крестовому вышли на третьи сутки. Порядком вымотал скрытный маршрут, холодные привалы на северных камнях, но вон они – те немецкие батареи. Сразу усталость поубавилась.
Саперы поддерживали атаку группы 181-го осназа– целью была 88-мм батарея, скорострельная и опасная. Разведывательный отряд Северного флота готовился блокировать гарнизон мощной 150-мм батареи.
Вышли на исходные, саперы разрезали «колючку», уползла к казармам группа подрывников. Капитан Васюк остался в страхующей группе – залегли с автоматами и вспомогательными средствами, это уже прямо в немецкой траншее. Кононов снял ножом часового – уж очень близко тот прогуливался, нарывался и раздражал, гадюка.
Всё шло прилично, но тут шумнули на правом фланге. Началась обычная кутерьма: выстрелы и взрывы гранат, немцы, вопя свой «аларм!», побежали к орудиям, напоролись на огонь десантников, тут вспухли подорванные казармы, лопнул дот…
«Было ваше, стало наше» – так не только в Замоскворечье говаривают, но и в иных серьезных местах нашей необъятной страны.
Пробегая мимо орудия, Серега глянул – известная штука, опасная. Вот Яниса нет – объяснил бы технические особенности и достоинства гадостной пушкенции, но и так все знают – вреднючая зараза.
88-миллиметровую батарею взяли без особых проблем и потерь, вот с 150-мм пошло сложнее. Немцы отступили от орудийных площадок, но уцепились за траншею. Шел упорный бой, подобраться к фрицам не получалось. Но главное сделано – орудия огонь вести не могут.
Наблюдал в бинокль капитан Васюк, как в бухту входят наши катера. На скорости, расстилая хвосты дымовой завесы, пробиваясь сквозь лучи слепящих вражеских прожекторов, а вокруг вода от обстрела аж кипит. Два передовых катера прорыва – почти самоубийственные, летящие в огонь, но умудряющиеся проскочить фьорд…
Сердце замирает, томительная пауза полна пальбы и дыма. Но влетает в порт следующая катерная волна, высаживает десантников прямо на причалы, и сразу откатывается – в порту не укрыться, поддержать огнем катерных орудий высадку никак не выйдет. Больше отрабатывали торпедные катера, с ними более знакомые «мошки», но катерники одинаково слаженно действуют. Еще ровно семь минут, и мчит во фьорд следующая волна десанта, разделяется – часть опять к причалам, часть прямо к береговым батареям на другой стороне бухты – захватить, подавить, не дать вести прицельный огонь…
— Ну как там, товарищ капитан?
— Влетают альбатросами, уже зацепились. Прям как по часам. Да что там по часам – точно как по хронометру!
…Третий эшелон высадки. Четко, осмысленно, через ослабевший, но еще плотный огонь немцев. Есть и подбитые наши – попадания в торпедный катер и «мошку», но катера смогли высадить бойцов, уйти из порта. На прибрежные камни сел подбитый СКА, видно, как с него высаживаются, видимо, и команда с десантом на берег уходит. А бой в порту ширится, пробиваются наши морпехи, уверенно расходятся, закрепляются в строениях...
А на мысе Крестовом надежно изолирован и оттеснен упорный гарнизон немецкой 150-милимметровой батареи, его плотно прижимают огнем, но штурмовать не спешат. Связь шпарит безупречно – передают «идет поддержка» – это уже сюда – на мыс Крестовый.
Ведет штурмовую группу к городку капитан Васюк. Теперь главное уже там – порт очищен, взята четырёхорудийная 210-мм артиллерийская батарея. Но немцев еще до хрена, отошедшие фрицы упорно сопротивляются, опираясь на позиции в окрестностях, готовятся контратаковать. Десанту тяжеловато.
Но с рассветом начинает поддерживать наша авиация, а с полуострова Средний ведет прикрывающий огонь дальнобойная артиллерия флота, пусть не очень точно, зато впечатляет и вдохновляет. Есть еще над чем работать, но неплохо, научились.
Всецело отработал взвод «Линды». Взрывали, глушили, подавляли.… Очень быстро пришлось перейти на «подножный корм» по взрывчатке, но у фрицев всякого взрывающегося имелось в достатке, саперы опытные, использовали всё, что подвернулось. Немцы пытались контратаковать весь день. По связи передали, что к Линахамари движется фашистская мотопехота «численностью до роты», но к месту боя фрицы так и не добрались – оказалось, их на дороге наши авиаторы штурмовыми ударами весьма достойно обработали.
