Пробуждение (СИ) - Охэйо Аннит (лучшие книги без регистрации .txt) 📗
— Что за мятеж? — спросил Шу.
— А, — Йаати вздохнул. — В Тарнской области. Повстанцы сумасшедшие какие-то, которые хотят, чтобы всё было по-старому, — войны там и всё такое…
— Я сам, знаешь, повстанец, — хмуро сказал Шу. — Про нас тоже рассказывали… что мы кровь детей пьем и печенью младенцев невинных закусываем. А на самом-то деле мы просто свободы хотели, и всё. Вдруг и они?..
— Они психов из дурки выпустили, совсем ненромальных, — буркнул Йаати. — Те вообще людей убивают… зверски, жгут всё… Я даже заболел, когда услышал. Нельзя же так…
— Ты же не сам услышал, а по радио, — сказал Шу. — А по радио тебе что хочешь скажут. Что люди ходят на руках и люди ходят на боках. И прочее такое всё.
— Я туда поехать хотел, правда, — так, сам по себе… но не осмелился, потому что родителей жалко, — вздохнул Йаати. — Я же совсем один у них, ни брата, ни сестры, никого… Себя-то не очень ещё жаль, а вот маму очень. И отца. Они же меня любят, хотя и ругают, и ухи дерут иногда…
Поворот разговора вышел совсем неудачный, и они снова замолчали. Йаати боялся, что на него снова навалится тоска, — но внутри по-прежнему было пусто и легко…
Слова Шу словно что-то перевернули у него в голове, — мысли шуршали и пересыпались, никак не желая уложиться привычно и спокойно…
— Мне необычного хочется… совсем необычного, — наконец, сказал он. — Но не чтобы на блюдечке поднесли, а самому что-то такое найти…
— Ну вот, нашел же.
— Нашел, — спокойно согласился Йаати. — Но… знаешь… — он вновь задумался. — Мне мало же, вот какая штука…
— Я вижу, с тобой всё в порядке, — усмехнулся Шу.
— Ага, — согласился Йаати. Он приподнялся и покрутил головой, выбирая, что бы ещё съесть. На глаза ему попалась банка с мидиями, и он снова влез в неё пятерней.
— Ты поосторожней с этим, — хихикнул Шу, глядя на то, как Йаати деловито лопает, набив полный рот, как хомяк. Тот только вопросительно мыкнул, глядя на него, потом, прожевав, всё же спросил:
— Почему?
Шу вновь хихикнул.
— Они, говорят, очень этому самому способствуют. Так тебя разопрет, что ты голый танцевать полезешь.
— А, — Йаати вздохнул и снова сполз в бассейн, прислушиваясь к себе. Сейчас он чувствовал себя очень даже бодро, — и в этом плане тоже, — но к непотребным танцам его всё же не тянуло. Пока, по крайней мере. Впрочем, окажись тут, в этом бассейне, Йалика, — он бы, наверное, совсем сошел с ума…
Шу, между тем, тоже сполз в воду, как-то странно глядя на него.
— А всё же, как вы там живете? Ну, вообще…
— Хорошо живем, только скучно, — Йаати вздохнул. — Ничего не случается же. Когда у нас на улице два грузовика столкнулись, об этом целую неделю говорили. А когда у нас во дворе сарай детского сада сгорел, — то вообще чуть ли не год.
— Сам по себе? — насмешливо спросил Шу. — Или ты ему того… помог малость?
— Я что, дурак? — Йаати удивленно взглянул на него. — Пожарные сказали, что проводку замкнуло, — хотя горело, знаешь, здорово, пламя аж до наших окон поднималось, а у нас всё же пятый этаж… Вот пожары у нас часто бывают, — домов деревянных много же… А так-то ничего…
— Ну и правильно, — сказал Шу.
— Может, и правильно, — Йаати вздохнул. — Только всё равно скучно же.
— Прямо вот так скучно? — хмыкнул Шу. — И поехать никуда нельзя? Раньше у нас, говорят, ездили…
— Почему? Можно. Только родители у меня как раз летом работают, а зимой только в лес на лыжах поедешь… Не, летние лагеря для детей есть, конечно, только я не езжу же, — ну, что мне там делать? Снова строем ходить и нотации всякие слушать?.. На речку низя, в лес низя, в село низя, зато в совхоз грядки полоть или там в теплицу, — всегда пожалуйста, для трудового воспитания, — Йаати хихикнул. — Из теплицы меня выгнали, за то, что клубнику как не в себя жрал… бросили на капусту, а она невкусная… в общем, нафиг это…
— И что, больше ничего?
— Ну, почему… Экскурсии всякие бывают, — на завод там или на аэродром, там интересно… на молочном заводе особенно, там мороженое дают жрать, — Йаати вновь хихикнул. — Этим летом наш класс вообще на экскурсию в столицу ездил, только вот меня не взяли…
— Это почему?
Йаати вздохнул.
— Я Юхани морду набил. А он отличник же, и училки тоже с ним носятся, — вот и…
— Это за что? — с крайним интересом спросил Шу.
— Он вокруг Йалики хороводился, прямо как жених с невестой, — мрачно сказал Йаати. — Ну, я ему и сказал, чтобы он губищу подвернул… вежливо так. А он меня послал, — далеко так, даром, что отличник… Ну, я ему в ухо дал, он как заорет, — и на меня бросился, как ненормальный. Рубаху до пупа порвал, гад. Я его с себя сбросил, — и в рожу, в рожу!.. А тут меня Йалика по башке портфелем тресь!.. У меня прямо искры из глаз, — лежу на полу, глазами только лупаю… А она, дура, на меня ещё воду для цветов всю вылила, — мол, чтобы в сознание пришел… Ну, и понеслось, — я стою весь мокрый, драный, а училки хором на меня орут, что по мне дурка плачет… В милицию хотели сдать, — но там их послали, конечно, не дело же за разбитый нос заводить… Дома отец ремня хотел дать, велел штаны снимать, — только меня понесло уже, я вообще всё с себя сбросил, плюхнулся на диван, говорю, что давно ждал, и даже ноги развел так… Он из комнаты выбежал, мать потом рыдала, что я их в гроб загнать хочу… — Йаати передернуло. — Знаешь, как противно было… Я из дому убежал, шел, куда глаза глядят… выперся на мост железнодорожный, а там метров тридцать высота… Я там стоял, стоял, ну, и решил, что нафиг мне такая жизнь… Через перила сиганул, — и привет…
— И что? — нервно спросил Шу.
— А то, — Йаати хихикнул. — Живой же… Я же в воду прыгать любил, рефлекс сработал, — плюхнулся чисто, выплыл… утопиться духу не хватило, — противно стало, да и тяжело это оказалось… Приперся домой, весь мокрющий, родители обнимать бросились, — боялись, что я собой что-нибудь сделаю, — Йаати вновь хихикнул, уже совсем нехорошо. — Ну, в общем, Ритин… ну, директор школьный наш, прямо при всех, гад, сказал, что Йаати Линай с нами не поедет, потому что он подонок, — ну, а меня снова понесло… ну, в общем, я его послал. Далеко-далеко, знаешь…
— И что?
— А ничего. Ну, что он мне мог сделать-то? Школа кончилась же, — Йаати вновь хихикнул. — Только родителей вызвал. Начал плести им, что они зверя вырастили, — ну, они его тоже послали. Так и кончились школьные годы чудесные…
— А дальше?
— А что дальше? Класс весь уехал, я дома остался, как дурак, — Йаати вздохнул. — По городу шлялся, пока с ног не падал, когда вернулись, — видеть никого не мог, смеялись же… Пятнадцать лет стукнуло, — сам решил поехать в академию Тай-Линны поступать, потому что право имею. На прощание поперся за город купаться, зашел в лес, — и привет…
— А подонок-то почему? — спросил Шу.
— Потому что слабого избил, — буркнул Йаати. — Не, Юхан на самом деле слабенький, и астма у него, — чуть что задыхается… только вокруг Йалики это ему не очень-то мешало вытанцовывать… и цепкий, гад, в спину вцепился, как рысь… Рубаху, опять же, порвал. Я ж его вообще бить не собирался, — только предложить вечером в парке встретиться, чтобы… ну, разобраться, как всегда парни нормальные делают. Так он мне даже рта толком открыть не дал!..
Шу хмыкнул, глядя на него.
— Ежу же ясно было, чья возьмет.
Йаати фыркнул.
— Я сказать хотел, что если он боится, — то пусть с арматуриной приходит или хоть с ножом, чтобы всё честно было. Я ж не мразь какая в самом деле…
Шу вновь хмыкнул.
— А если бы он тебе башку этой арматурой расколол или ножом в печень?
Йаати пожал плечами.
— Ну, значит, я на самом деле такой вот лох, и поделом мне…
— А если бы он вообще отказался драться бы?
Йаати вздохнул.
— Всё равно не стал бы бить. Разве что так, потряс немного бы… А он меня матом, я офигел сразу. Ну вот и…
— Дурак ты, — с чувством сказал Шу. — Тебе точно ремня надо было дать.
— Ну, надо, — уныло согласился Йаати. — Только что это поменяло бы? Мне Йалика нравится, и всё тут. А когда кто-то рядом с ней, — мне как ножом в сердце. Больно… Нет, я-то чем ей плох?..
