Сельва не любит чужих - Вершинин Лев Рэмович (версия книг TXT) 📗
Плотно сбитый, бритый наголо человек огляделся по сторонам, привыкая к полумраку. Обнажил в широкой улыбке крупные, чуть выступающие вперед зубы. Вскинул два пальца к маленькой круглой шапочке без козырька и произнес на ломаном дгаанья, пришепетывая, как и надлежит уроженцу равнин:
– Да возрадуется Тха-Онгуа и потомство его! Я, сотник доблестного войска Сияющей Нгандвани, носитель скромного имени Ккугу Юмо, по воле Подпирающего Высь, да славится имя и облик его, приветствую вас, почтенные старики!
Покосившись на Гдламини, Дмитрий не без труда сдержал удивленный возглас. Невозможно было поверить, что эта суровая женщина, похожая на каменное изваяние, совсем еще недавно стонала и извивалась в его объятиях. Воистину, она была достойной дочерью своего отца, легендарного Дъямбъ'я г'ге Нхузи, чей взгляд заставлял съеживаться солнце…
– Мы не рады незваным гостям, чужой человек, но и не гоним приходящих с миром…
Далеко не все слова, произносимые Гдлами, были понятны Дмитрию. Гдламини говорила сейчас на клекочущем языке жителей равнины.
– Перед тобою я, вождь людей дгаа. Вот, рядом со мною, дгаангуаби. А вот – старейшины, самые уважаемые люди нашей земли. Что ты хочешь сказать нам?
– О! Ничтожный Ккугу Юмо склоняется в прах перед величием высокого собрания, – воскликнул сотник, не проявляя, впрочем, никакого желания кланяться. – Благородная вождь горных людей владеет речью Сияющей Нгандвани так, словно сама была рождена в семье нгандва! Похвально, почтенно… – он склонил набок круглую голову и, глядя на Дмитрия, улыбнулся еще шире. – Будет ли мне позволено сесть?..
– Садись!
Повинуясь взгляду мвами, мальчики-прислужники расстелили у ног вождя чистую циновку.
– Любезность к посланцу Подпирающего Высь есть почтение к самому Подпирающему Высь, – одобрительно произнес чужак, присев по-равнинному на корточки и все еще косясь на Дмитрия.
Он поворочался, расправил плечи, напыжился.
– Слушайте слово мое, горные друзья, и пусть никто не скажет потом, что не слышал! Величайший из великих Муй Тотьяга по воле Могучих шлет младшей сестре своей, владычице белых вершин, привет и предлагает ей руку дружбы и помощи. Мохнорылые уроды долго терзали предгорные земли, но теперь победоносные войска Подпирающего Высь несут вам, горные друзья, покой и безопасность. Живите же счастливо и беззаботно под ясным солнцем покровительства Сияющей Нгандвани!
Ккугу Юмо поднял палец, призывая слушателей к особому вниманию.
– Пресветлому Ситту Тиинка, Правой Руке Подпирающего Высь, доверено отныне охранять ваше благоденствие, горные друзья. Он, Начальник Границы, говорящий моими устами, приглашает великого вождя проследовать в свою ставку для Подписания договора о дружбе и принесения жертв. Отправимся в любое удобное для вождя и старейшин время…
Сотник наконец-то соизволил чуть склонить голову. Глаза его сощурились, не отрываясь от неподвижного лица Гдламини.
Скулы девушки заострились.
– Прежде чем дать ответ, я, отвечающая за свой народ, должна знать: для чего нужен договор и кто кому должен помогать?
Похоже, пришелец ждал этого вопроса.
– Ситту Тиинка, Правая Рука Подпирающего Высь, говорит: условия почетны и легко исполнимы. Горные люди не должны мешать продвижению войск Сияющей Нгандвани и препятствовать перевозке того, что необходимо для строительства Священной Дороги. Вы должны сообщить нам о количестве воинов в поселках и их вооружении. И еще Ситту Тиинка говорит: мы освобождаем вас от немирных мохнорылых, от вас же требуется совсем немного – дайте проводников для наших воинов, дайте ваших мужчин, умеющих воевать в лесном предгорье, разорвите кощунственный союз с врагами Подпирающего Высь. Не сомневайтесь, горные друзья: ваши отряды будут с почетом приняты в ряды непобедимых войск Подпирающего Высь. Они получат щедрые дары и награды!
Старейшины зашептались, обмениваясь взглядами. Гдламини сдвинула брови.
– Незваный гость почему-то не сказал о самом важном для нас: о безопасности народа дгаа. Ваши воины уже сейчас ведут себя в Межземье так, как не водится меж друзьями. Они отбирают припасы у наших сородичей, насилуют женщин, силой уводят проводников, и те не возвращаются обратно.
– Прискорбно! Прискорбно! – сотник часто закивал, словно бы совершенно соглашаясь с услышанным. – Так бывает, увы. Но это делают отдельные негодяи, забывшие волю Подпирающего Высь, и мы их накажем. Войска Сияющей Нгандвани не допустят никаких бесчинств там, куда пришли. Ваша безопасность гарантируется мощью непобедимой Нгандвани, словом чести нашего великого командующего, Правой Руки Подпирающего Высь, Ситту Тиинки, да славится его грозное имя!
– Но пока что не было слышно, чтобы за грабежи и насилия наказали хоть кого-то из ваших воинов…
– Вы забываетесь, великая и почтенная, – густые брови чужака сдвинулись; он уже не был благодушен. – Бессмертное войско Сияющей Нгандвани знает, что и когда делать. Его слово нерушимо, как и воля Ситту Тиинки. Наше командование не обязано отчитываться за свои действия ни перед кем, кроме Подпирающего Высь! Позвольте узнать: не означают ли замечания уважаемого вождя отказ от переговоров?
Старейшины снова зашевелились, и дгаанга, успокаивая нетерпеливых, чуть пристукнул по натянутой коже барабана.
– Мы готовы вести переговоры. Но происходить они будут здесь. Народ дгаа с почетом встретит Начальника Границы и выслушает его, – твердо сказала Гдламини.
– Высокочтимая дгаамвами, очевидно, оговорилась? – совсем негромко спросил Ккугу Юмо, сведя редкие бровки. – Условия ставят не горные друзья, а бессмертное войско Сияющей Нгандвани…
Украшенный жестяными обрезками человек с равнины явно упивался собственной значимостью. Он, всего только сотник, сейчас представлял самого Начальника Границы, и потому круглое лицо его лоснилось, а щелочки глаз сделались совсем незаметными.
– Хозяева здесь мы, – по-прежнему невозмутимо ответила Гдламини, но Дмитрий, хорошо знающий интонации жены, уловил в голосе дочери Дъямбъ'я г'ге Нхузи предвестие близкой грозы и посочувствовал пришельцу. – Это наш дом. Здесь земля наших предков, чужак. И мы пока еще не побеждены. С каких пор на Тверди гость стал приказывать хозяину?
Она помолчала, заставляя себя успокоиться, и решительно завершила:
– Я сказала все. Иначе не будет.
Сидящие вокруг зашумели, одобряя вождя. Немногие из высокогорных, не разумеющие языка равнин, тянули шеи, выспрашивая у соседей, о чем шла речь, и, узнав, согласно кивали.
Резко оттолкнувшись руками от пола, чужак встал. Он был растерян, но умело хранил лицо.
– Да будет так. Я передам Правой Руке Подпирающего Высь слова уважаемого вождя, но боюсь обещать, что великий Ситту Тиинка будет доволен ответом. Вам стоило бы делом подтвердить готовность к дружбе с Сияющей Нгандвани.
– Мы готовы, – выкрикнул с места Мкиету. – Скажи: как?
– Очень просто. Выдайте нам наших и ваших врагов, которых подослали в горы смущать ваши умы…
Сотник резко вскинул руку, указывая на Дмитрия.
– Вот этого! – он все-таки не сдержался и зашипел, некрасиво брызгая слюной. – Это не ваш, я вижу! Это мохнорылый! Отдайте его мне, и ответ блистательного Ситту Тиинка будет милостив!
– Вы ошибаетесь, чужеземец, – настырный старик Мкиету и на сей раз сунулся раньше вождя. – Это наш нгуаби. Он – дгаа, как и мы.
– Нет! Нет! Я еще не ослеп. Он – враг! Его место на бумиане. Вы, грязные горцы, слышите?! Я требую отдать мохнорылого мне! – Ккугу Юмо взвизгнул. – Иначе Железный Буйвол пройдет по вашим землям!
Из всех присутствующих разве что Дмитрию понятна была абсурдность угрозы. Ни при каких обстоятельствах прокладка железной дороги через ущелья дгаа не была бы утверждена руководством Компании. Но на невежественных горцев – сотник был в этом уверен вполне – жуткий посул обязан был произвести должное впечатление.
Однако же – не произвел.
Напротив, старейшины гневно забормотали. Даже рассудительный, осторожный Мкиету побелел от гнева. Еще никто и никогда не смел так вести себя на Великом Совете. А сотник окончательно потерял контроль над собой. Он не кричал уже, а позорно верещал, топая ногами, как сварливая женщина.
