Мушкетер - Большаков Валерий Петрович (книги онлайн без регистрации .txt) 📗
— Меня интересуют детали.
Уолтер хмыкнул и пожал плечами.
— Не вижу смысла хранить молчание, — сказал он, — вы всё равно прочтёте письма. Замысел прост: Карл Лотарингский двинется с войском через Шампань на Париж, герцог Савойский вторгнется в Прованс и Дофинэ, а Бэкингем снаряжает три эскадры и десять тысяч солдат, дабы поддержать гугенотов. Одна из эскадр выходит к острову Иль-де-Ре, что против Ла-Рошели, а две другие блокируют Сену и Луару. В это самое время герцог Анри де Роган, кстати родственничек ушлой Шевретты, поднимает восстание в Лангедоке. [37] Гугенотам остаётся овладеть всею этой областью и устроить папистам весёлую жизнь!
— Да, разошлась Мари… Письма, которые вам передали в Нанси, адресованы герцогу Бэкингему?
— Не только, — криво усмехнулся лорд, — есть там послание и для королевы Анны. Вы можете дорого продать его!
— Я не торгую, милорд.
Олег задумался. Недурно тут всё закручено, в переплёт они угодили то что надо. При таком раскладе можно или всё потерять, или приобрести нечто ценное. Например, благорасположение влиятельных особ. Того же кардинала, скажем. Или короля. Иной раз монаршья милость стоит многих лет упорной службы. Проходили, знаем…
На ночёвку устроились в лесу, на заброшенном хуторе.
Поле вокруг выморочного дома заросло бурьяном, уже и деревца малые принялись, да и жилище здорово обветшало. Чердаков в деревнях не делали, потолков не знали — вверху виднелись балки да стропила с остатками кровли. Слава Богу, дни стояли ясные, а то от дождя спасения было бы не найти.
Уолтера Монтегю вместе со слугами привязали к коновязи, и Олег вскрыл дорожный сундук лорда. Бумагами тот был забит доверху, но письмо герцога Бэкингема, адресованное Анне Австрийской, обнаружилось сразу — свёрнутое в трубочку и крепко надушенное, оно самим видом своим выдавало сердечную тайну королевы Франции. Сухов сунул его за пазуху.
— Уберечь, что ли, честь её величества? — проговорил он. — Мм?
— Мушкетёр-р! — торжественно сказал Пончик. — Угу…
— Поговори мне ещё…
— Королева Анна всплакнёт от признательности, а уж когда мы ей вернём алмазные подвески…
— Вить, будь другом, привяжи Понча рядом с Окенгэмом.
— Я уже раскаялся! — поспешил заявить Александр.
Акимов только головой покачал сокрушённо да шумно вздохнул.
— Шикарно! — сказал он. — Я тут с ума схожу, а вы все шутите, словно на пикник выехали. Семнадцатый же век на дворе!
— Ну немножко другое время, и что? — усмехнулся Олег. — Жизнь как-никак продолжается. Я уже заметил то, чего не видел раньше — в будущем, я имею в виду. Многие наши современники делят отпущенные нам годы на «правильно прожитые» и на те, что обычно считаются потерянными. Так не бывает, Витя, жизнь неразрывна. Вот угодишь ты в тюрьму — и вычисляешь, сколько времени потеряешь, пока на волю не выйдешь. А человек живёт от и до, от рождения до смерти, весь срок, без остатка. И какая разница, где ты и «когда» ты оказался? Главное, как ты проживёшь час, день, год. Жизнь ведь так коротка! Стоит ли её ещё больше сокращать, выдумывая лакуны, якобы ничем не заполненные? Даже в тюрьме можно жить, хотя бы для того, чтобы устроить побег и оказаться на свободе. Понял?
— Ага!
— Тогда отбой.
Рано утром Олег с Яром запрягли коней и усадили лорда в карету. Разнывшихся камердинера с эсквайром не стали привязывать к запяткам, а усадили верхом на коней из упряжки, как форейторов, — если и сбегут, не страшно. Да и «куды бечь»?
Во второй половине дня показался Куаффи, хорошо укреплённый замок, к стенам которого жалась деревушка, вид имевшая не только живописный, но и зажиточный. Вряд ли местных жителей можно было считать богатеями, но и нищетой тут не пахло.
Сухов рискнул проехать напрямую, между крайними домами деревни и крепостным рвом, и вскоре пожалел об этом.
Ворота в замок были зажаты двумя тонкими башнями, через ров перекидывался мост, две толстенных балки удерживали его на ржавых цепях. Именно с этого подъёмного моста и появился всадник на вороном коне.
Оставив за воротами немалый отряд, он в одиночку выехал на дорогу и поднял руку, требуя остановиться.
— Гаишник местный, — пошутил Быков, да только никто его не поддержал и не улыбнулся даже.
Олег выглянул в окно, посмотрел выжидательно на всадника, оседлавшего воронка.
Конник был мужчиной средних лет, хотя и рано поседевшим. Моложавое лицо его постоянно меняло выражение — от настороженности до растерянности и смущения.
— Барон де Понтье, к вашим услугам, — отрекомендовался он. — Скажите, шевалье…
— Виконт, — холодно поправил его Сухов.
— Скажите, господин виконт, вы хозяин этого экипажа?
— Хозяин этого экипажа арестован мною, — по-прежнему холодно ответил Сухов.
— Могу я узнать имя… мм… арестованного?
— Уолтер Монтегю! — подал голос лорд. — Оставьте, барон, ненужное жеманство! Вам же прекрасно видно, кто тут связан, а кто на свободе. От вашего губернатора [38] я ушёл, а вот этому… э-э… виконту попался-таки… Кстати, он мне так и не представился.
Де Понтье перевёл взгляд на Олега, и тот слегка поклонился.
— Олегар де Монтиньи, виконт д’Арси, — сказал Сухов, намечая улыбку. — Мой отец благословил меня на подвиги во славу короля, и я решил начать немедля, догнав этого английского шпиона, ранившего де Бурбона. Думаю, ваш друг рад будет моей маленькой удаче, а вскорости я надеюсь обрадовать и его высокопреосвященство…
— О! — закатил глаза барон и склонился с седла, шепнув заговорщицки: — Вы можете принести радость ещё одному человеку, тоже моему доброму приятелю. Не соблаговолите ли проехать до часовни?
— Отчего же? Трогай, Виктуар!
Карета бодро покатилась, скрипя ремнями подвески, и замерла около старой, облупленной часовни, выглядевшей довольно-таки убого рядом с добротными домами.
Олег вышел наружу, и де Понтье тут же поманил рукою человека, замершего в тени часовенки. Тот робко приблизился, но поклонился с достоинством, не соответствовавшим его запыленным одеждам.
— Кого я вижу! — послышался насмешливый голос Монтегю. — Сам Лапорт пожаловал!
Пьер де Лапорт остановился как вкопанный, взглядывая по очереди на барона, на Сухова, на карету. Решившись, наконец, он храбро подошёл к Олегу и сказал без надменности, но с затаённой гордостью:
— Имею честь быть камердинером её величества и послан самой королевою, дабы перехватить по дороге… э-э… сэра Уолтера. Мне известны слухи о порочащих честь её величества связях с герцогом Бэкингемом, якобы имевших место быть. Всецело полагаясь на ваше благородство, шевалье, осмелюсь спросить: нет ли в почте сэра Уолтера писем от известного лица к королеве Анне?
Именно в этот момент Сухов и сделал свой выбор. Он подумал: а с какой, собственно, стати я должен беречь честь королевы? Эта сумасбродная испанка изменяет своему венценосному супругу с первым врагом Франции, совершая двойное предательство, а я её должен покрывать? С чего бы вдруг?
— В самом деле, — любезно ответил Олег, — письма, подписанные Джорджем Вильерсом, [39] попадались нам, но среди них не было ни одного для королевы. Её величество может спать спокойно.
Лапорт вздохнул с облегчением, повеселел и отступил, сгибаясь в поклоне.
— Быть может, господин виконт нуждается в сопровождающих? — оживился де Понтье — видимо, его тяготила необходимость оказывать услугу Лапорту. Не хотелось барону связываться с сильными мира сего.
— О, нет, — улыбнулся Сухов, — благодарю. Но вот… Ради бога, барон, избавьте меня от парочки, сопровождавшей лорда! Можете их посадить или повесить — на ваше усмотрение.
Де Понтье исполнил его просьбу, задержав слуг англичанина, и карета покатилась дальше налегке.
— Четыре туза и джокер! — подытожил Быков, вычислив баланс сил.
