Режим бога. Восход Красной Звезды (СИ) - Вязовский Алексей (читать книги онлайн регистрации .TXT) 📗
Пожали руки.
- Больше, не задерживаю - Цвигун убрал мою папку в сейф и подмигнул - Удачи в Италии!
---
- Ты голоден? - мы шли с Кузнецовым по коридорам КГБ и я, все пытался высмотреть камеры наблюдения. Странно, но их не было. Видимо, пока слишком дорогая штука, чтобы обвешивать ими все здание.
- Что? Ах, да... поел бы.
- У нас, круглосуточная столовая на втором этаже, кормят вкусно.
Первое правило вербовки - найти место, где объект расслабится. Когда человек ест, то у него вырабатывается дофамин - гормон счастья. Окружающие, кажутся более приятными, симпатичными. Легче втереться в доверие.
- Над чем сейчас работаешь? Какие песни пишешь? - мы уже в полупустой столовой, идем к раздаче с подносами.
Второе правило вербовки. Внимательно слушай того, кого собираешься вербовать. У каждого человека, есть блестящие идеи, увлечения и больше всего мы страдаем от того, что нас никто не слушает.
- Да так... Есть пара идей - я усмехнулся. А то ты, поди, не знаешь. Наверняка уже настучали про "We Are the World". Закатим ответный шар - Папочку Семёна Кузьмича, на меня читали?
- Я ее и составлял - Андрей спокоен и деловит. Режет котлету, удобряет ее горчицей. Культура кетчупов, еще слабо представлена в СССР, поэтому я тоже, тянусь к банке с горчицей.
- Наверное, не в одиночку - я решил обострить разговор - "Я такой-то, сякой-то даю настоящее обязательство сотруднику Комитета государственной безопасности в том, что буду информировать обо всех ставших мне известными ла-ла-ла. Обязуюсь сохранить в строжайшей тайне, что я являюсь информатором Комитета государственной безопасности. Настоящее обязательство даю собственноручно, добровольно и без всякого принуждения, с чьей бы то ни было стороны".
- Не совсем точно цитируешь - отложил нож и вилку Кузнецов - Откуда знаешь, текст подписки?
- Кто информатор в студии?
Нет, я конечно, не настолько наивен думать, что Кузнецов мне сейчас вывалит своих агентов. Просто также, как и Цвигуна его надо было выбить из сценария разговора, а может и вербовки.
- ОТКУДА ЗНАЕШЬ, ТЕКСТ ПОДПИСКИ?! - да, умеет подполковник давить. Не хуже Веверса
И тут, я изобразил испуг:
- Да вам, стучит половина творческой интеллигенции Союза. Чего только, в гримерках не услышишь. А правда, что во внутреннем дворе здания - тюрьма?
- Правда - буркнул, остывший Кузнецов - Доел? Пошли в мой кабинет, распишешься на инструкциях, для выезжающих в капстраны.
Фу... Прокатило. Я мысленно, вытер пот со лба.
---
Из здания КГБ на Лубянке, я вышел голодный. Да, кормят в столовой вкусно, но кусок в горло не лезет. Особенно, когда ты, обедаешь в компании таких волкодавов, как подполковник. После инструктажа ("сюда не ходи, туда ходи, иначе снег башка попадет" и все в таком духе) Кузнецов разрешил мне позвонить Лехе. Его "Москвич", я нашел припаркованным, возле закрытого на праздники Детского мира.
- Ну, как? - Леха, уже был в курсе моего визита к "бурильщикам" и неподдельно волновался.
- Чистосердечное признание облегчает вину и удлиняет срок - пошутил я - Ничего серьезного. Объясняли, как не надо себя вести в Италии, чтобы не попасть в неприятности. Я им: "Да, я же несовершеннолетний! Какие подписи?". "Ну, ты же композитор, отчисления от ВААПа получаешь..."
- Бардак - согласился большой брат - Я бы, перекусил. Зоя в рейсе, сижу без еды.
- Уже вместе живете? Быстро она тебя окрутила - удивился я - А, как там Жанна?
- Все про тебя спрашивала, что ты, как ты - пожал плечами Леха - Подарку обрадовалась, но лучше бы, ты ей сам его подарил.
- Лучшее - враг хорошего! - вновь я блеснул знаниями поговорок - Что у нас тут, ближе всего? "Арагви", напротив Моссовета? Поехали туда, заодно купим, какой-нибудь торт. Дед очень любит "Птичье молоко". Все-таки Новый год!
Ресторан уже был открыт и возле него толпилась большая очередь. Времена, когда на улице Горького, еще нельзя было парковаться, пока не наступили. Так что, мы бросили машину возле какой-то театральной тумбы и направились ко входу.
- Это же Селезнев! - кто-то крикнул в толпе и сразу несколько девчонок бросились ко мне. Леха, широко расставив руки, оградил меня от первого порыва публики и нам удалось протиснуться к стеклянной двери.
- Мест нет - за дверью стоял одетый в форму швейцара дедок, который заворачивал лишних посетителей. Судя по размеру очереди, лишние были все.
- Открывай - грозно произнес "Мамонт" и дернул дверь так, что зашатался весь косяк.
- Имейте совесть! - ответил дедок и засвистел в свисток.
- Вот, у тебя и займем - ответил я словами Глеба Жеглова из "Место встречи изменить нельзя"
К нам, уже бежали два милиционера, которые прогуливались возле памятника Юрию Долгорукому. Очередь расступилась и шагов за десять, круглое лицо лейтенанта осветила улыбка узнавания. Второй милиционер, нас тоже считал на раз:
- Товарищ Селезнев! Здравия желаю! Что случилось? Не пускают? Петрович - отворяй! Это же сам композитор Селезнев. Автограф можно?
Расписавшись, где только можно, даже в чьем-то паспорте, мы оказались в "Арагви".
Раздевшись в гардеробе, мы по широкой лестнице поднялись в главный зал.
Вопреки утверждению швейцара, места были. Правда, только в центре. По краям, за сдвинутыми столами, сидело несколько шумных, разношерстных компаний. Одна из них, явно состояла из представителей солнечной Грузии. Вели себя они громче всех, находясь в хорошем подпитии.
Впрочем, вокруг нас, практически, все пили, поднимали тосты, официанты разносили блюда с едой и бутылки с алкоголем. К нам подошел важный метродотель.
- Молодые люди, у вас заказано?
- Нет, мы только перекусить и купить торт - ответил я, перекладывая из одного кармана в другой 25-ти рублевую купюру.
- Прошу за мной - быстро сообразил метрдотель.
Нас провели к столику возле кадки с пальмой и услужливый официант, тут же принес меню. Ничто не ускоряет обслуживание в СССР, как банальная взятка.
Любимый ресторан Лаврентия Берии, предлагал нам классическую кавказскую кухню - шашлыки, сациви, кучмачи... Заказав харчо и двух цыплят "табака", мы огляделись вокруг. Массивные люстры, обилие дерева, накрахмаленые скатерти - "Арагви" производил впечатление места, застрявшего в сталинской эпохе. Пока я разглядывал ресторан, мужчина за соседним столиком рассматривал меня. Высокий, в светлом костюме, туфлях из крокодиловой кожи (как он в них по нашим сугробам?) - настоящий, патентованный иностранец.
- Вы, ВиктОр Сэлэзнев? - с небольшим американским акцентом спросил мужчина.
- Йес, ай эм - ответил я и отвернулся. Нам уже несли воды Лагидзе - знаменитый Тархун, грушевый и апельсиновый напитки.
- Я, специальный корреспондэнт газет Financial Times" и Нью-йоркской "The Wall Street Journal" Дэвид Саттер - мужчина, уже стоял у нашего столика и протягивал визитку - Давно работаю в Москве. Разрешите занять, немного Вашего времени?
Я закрыл глаза и задумался. Саттера, наверняка, пасет "семерка" и завтра, о наших контактах, доложат Цвигуну. А может, даже и запись подгонят, если столики заряжены. В таких ресторанах, как "Арагви", где часто бывают иностранцы, ну как же - сам страшный Берия-насильник, школьниц тут обедал - КГБ ставил закладки микрофонов. С другой стороны, что я теряю? Дружбы с "бурильщиками", у меня точно не будет, а верхушку я и так планирую снести к хренам, еще до ввода войск в Афганистан. Правда, пока не знаю, как.
- Мистер Саттер - я указал мужчине на свободный стул рядом - А вы, случайно, не подрабатываете в ЦРУ?