Иная терра.Трилогия - Эльтеррус Иар (бесплатные серии книг TXT) 📗
— Тринадцать и пятьдесят один — это очень большая разница, — хмыкнул Вениамин.
— Двадцать два вас утроит? — как ни в чем не бывало повысил предложение директор.
— Откуда?
— Обойдемся без Калинина, — Сибирин хмыкнул. — Отдам его долю вам.
— А он?
— Я найду способ его уволить так, чтобы он больше нам не мешал.
— Ваше предложение крайне лестно для меня, — медленно заговорил инженер, подбирая слова и едва сдерживаясь, чтобы не высказать директору все, что он думает о нем. — Но, к сожалению, мне бы не хватило денег и на девять процентов ваших акций.
— Вы получаете пять тысяч евро в месяц. Тратите — около пятисот, редко — шестьсот евро. Плюс премии — пятьдесят тысяч за пять лет. Итого — триста двадцать тысяч евро. Стоимость девяти процентов акций — двести семьдесят тысяч, — укоризненно проговорил Сибирин.
— У меня нет этих денег, — повторил Вениамин. — Вся моя зарплата, кроме упомянутых вами пятисот евро, уходит на благотворительность. Я трачу эти деньги на покупку вещей для детских домов.
Казалось, директора хватит удар.
— Вы что, идиот? — неверяще прошептал он, но тут же взял себя в руки. — Хорошо, Вениамин Андреевич. Я готов выбить для вас в корпорации беспроцентный кредит на пять лет, на сумму триста тысяч евро. Вы вполне сможете его покрыть за пару лет, если, конечно, прекратите выбрасывать деньги на бесполезные приюты, с которых нет никакой выгоды. Поймите, вы нужны мне! — демонстрируя «избыток чувств», он даже вскочил с удобного директорского кресла.
— Не я, а люди, которых вы предлагаете мне обмануть, — прервал его инженер, вставая. — Знаете что, Борис Витальевич… идите к черту со своими планами! Я не стану лгать людям и не возьму ваших денег. Мне гораздо дороже моя нынешняя жизнь и мое место в этой компании, где я могу честно делать свое дело и по своему усмотрению решать, куда мне выбрасывать честно заработанные мною деньги!
Несколько мгновений Сибирин молча смотрел на бунтаря, потом медленно опустился обратно в кресло.
— Если бы вы сказали «нет» в самом начале, я бы позволил вам уволиться. Теперь я уволю вас сам. Идите.
— Я могу считать, что я уже не работаю в этой компании? — вежливо осведомился Вениамин Андреевич.
— Разумеется.
— В таком случае… — инженер набрал в грудь воздуха, секунду помедлил — и в самых красочных выражениях, употребление которых никак не одобрила бы матушка Вениамина, высказал директору все, что он о нем думает. После чего развернулся, не глядя на багровое от ярости лицо Сибирина, и вышел из кабинета, не забыв напоследок как следует хлопнуть дверью.
Спустившись в отдел, чтобы забрать вещи, он столкнулся со своим помощником — и, подумав, поведал ему содержание разговора. Тот предложил написать доклад генеральному директору корпорации, но Вениамин с негодованием отверг предложение «наябедничать», и выдвинул встречное — рассказать обо всем людям, работающим в отделе. Помощник согласился.
Сотрудники не поверили. Самым логичным, на их взгляд, объяснением было то, что уволенный инженер пытается напоследок напакостить и бывшему начальнику, и более успешным коллегам, которые не вылетели из корпорации с «волчьим билетом».
Ощущение свободы и легкости, сопровождавшее инженера на протяжении всего времени после разговора, улетучилось, едва он получил в бухгалтерии расчет и справку об увольнении. Только теперь до него дошло, что он — безработный, что жить ему не на что и денег на благотворительность больше не будет…
В тот вечер Вениамин Андреевич впервые напился. И пил еще месяц — пока не закончилась полученная за неделю до увольнения зарплата. Тогда-то ему и пришлось задуматься о том, как жить дальше…
Но тут случилось то, во что безработный инженер уже не верил — маленькое дружеское чудо. Один из его бывших одноклассников, случайно узнав о беде соученика, согласился взять его к себе руководителем проекта. Разумеется, он предложил зарплату втрое меньшую, чем дал бы любому другому, но деваться Вениамину было некуда — пусть хоть тысяча евро, но зато стабильно.
Благотворительная организация «Надежда» продолжила существовать. К сожалению, лишившись большей части поступающих средств, ребята уже не могли действовать с прежним размахом, но хоть что-то сделать для детей было еще в их силах. Потом инженер с удивлением узнал, что у него, оказывается, была еще какая-то пожилая родственница, которая недавно умерла, оставив после себя просторную комнату с камином в старом доме на набережной Невы, в Приморском районе. Стоимость этой комнаты равнялась стоимости квартиры, и сперва Вениамин хотел ее продать — но побывав там однажды, влюбился в этот камин и огромные книжные полки, вид на Неву и Каменный остров, высокие потолки с лепниной и роскошный толстый ковер на полу…
Квартира была продана, деньги перечислены на счет благотворительной организации. После чего и последовал новый удар — правда, узнал об этом Вениамин Андреевич только через год. У него выдался непредусмотренный выходной, и инженер решил наведаться в один из опекаемых детских домов… где с ужасом узнал, что никакой благотворительной помощи от «Надежды» они не получают уже в течение года. Инженер позвонил Николаю Михайлову, официально возглавлявшему «Надежду».
Поначалу Коля пытался играть непонимание, но сейчас Вениамин не был настроен доверять. И, в конце концов, услышал «честное признание».
— А чего вы хотели? — насмешливо проговорил Михайлов, понимая, что дальше отпираться смысла нет. — Даете такие деньги, на которые квартиру можно купить, а потом удивляетесь, что я не потратил их на никому не нужных приютских щенков.
Выписка с банковского счета, которую удалось получить благодаря помощи — не бесплатной, разумеется — еще одного одноклассника, работавшего в банке, показала, что уже довольно давно немалая часть денег, поступающих на этот счет, перечисляется на некоего Михайлова…
— Неужели ничего нельзя с этим сделать? — потрясенно спросил инженер одноклассника.
— Прости, приятель, но ничего. По бумагам, Михайлов имел право распоряжаться этими деньгами, и черта с два ты кому докажешь, что он должен был тратить их на детдома. В начале века еще можно было бы, но ведь сейчас понятия «благотворительность» в законодательстве нет — так что твой Михайлов по закону ни в чем не виноват.
Окончательно убедившись в том, что милый мальчик Коля, который так стремился помогать бедным сиротам, на самом деле скотина и мерзавец, Вениамин пришел в ярость. Он даже сделал то, на что считал себя неспособным — приехал к Николаю домой и попытался набить ему лицо. Но молодой человек легко дал отпор инженеру, сломал ему нос и спустил с лестницы, предупредив, что в следующий раз вызовет полицию. Всего Михайлов украл у несчастных приютских детей около трехсот тысяч евро…
Позже Вениамин Андреевич случайно узнал, что все пятеро руководителей «Надежды» были замазаны в этом воровстве. Только простые исполнители, работавшие напрямую с детьми, были честны.
Эта история окончательно подорвала веру сорокапятилетнего инженера в людей. Он замкнулся в себе, прекратил общение со всеми и с головой ушел, как могло показаться со стороны, во всеобщий денежный психоз. Вениамин Андреевич работал, как проклятый, зарабатывая везде, где только можно было, при этом тратить стал еще меньше, чем раньше. Все заработанные деньги аккуратно складывались на счет в банке — живя в коммунальной квартире, инженер не хотел рисковать, держа деньги дома. Он работал, работал, работал, раз в месяц заходил в банк получить выписку со счета, чтобы узнать, какая сумма скопилась — и чем крупнее становилась сумма, тем больше инженер работал.
В пятьдесят шесть лет ему пришлось бросить почти все подработки, оставшись только на полутора ставках в компании бывшего одноклассника. К тому моменту он получал около трех тысяч евро в месяц, и сумма в банке неуклонно росла.
Оставалось около пяти лет. Потом Вениамин Андреевич планировал обменять комнату на самую дешевую в Колпинском районе, вырученные деньги добавить к скопленным — и воплотить в жизнь мечту Аркадия.
