Магия до востребования - Политов Дмитрий Валерьевич (лучшие книги без регистрации txt) 📗
Пройдя коротким коридором (голые железобетонные стены со следами опалубки, пакеты кабелей под потолком, неяркие лампы над головой — в общем, ничего интересного), Иван оказался перед мощной металлической дверью, сделавшей бы честь любому военному бункеру высшей степени защиты из не столь давнего «немагического» прошлого. Впрочем, так оно, вообще-то, и было: раньше это был бункер, один из многих построенных под столицей на случай грядущей ядерной войны еще в семидесятые. Но войны не случилось. Штатовские «Минитмены» и «Эмэксы» — равно как и наши «Стилеты» с «Тополями» — так и остались дремать в пусковых шахтах и стартовых контейнерах, а битва разразилась совсем в ином виде и качестве. Хоть оказалась она — если судить по произошедшим в мире изменениям — ничуть не менее страшной, нежели воспетая перепуганными голливудскими демиургами. Ага, Третья мировая… Магическая…
Вакулов тряхнул головой, прогоняя посторонние мысли, и привычно приложил ладонь к дактилоскопической панели электронного замка — вход в основные помещения Приюта охраняла отнюдь не магия, а старая добрая технология. Сканирование папиллярных узоров, считывание сосудистого рисунка сетчатки (впрочем, сейчас «глазной» сканер был отключен — за ненадобностью) …и прекрасно знающие друг друга товарищи, способные мгновенно отметить малейшую необычность в поведении вновь пришедшего.
Подставу, даже грамотно сплетенного магического фантома, раскусили бы очень скоро. Раскусили, быстренько допросили с пристрастием (какие пытки, какая магия, что вы?! Зачем? Всего лишь добрая старая фармакология, проверенные временем комбинации психотропов и наркотических средств) — и отправили в долгое плавание по реке забвения. Которую тут вполне успешно заменял старый канализационный коллектор, являющийся для обитателей Приюта не только утилизатором… гм… «отходов производства» (именно так, в кавычках), но и запасным путем эвакуации на случай штурма.
Панелька дактилосканера загорелась мягким зеленым светом, и дверь, на удивление легко для своей многосантиметровой толщины, скользнула в сторону. Переступив невысокий порожек, Иван по-хозяйски прошел внутрь.
Комната, где он оказался, не имела ничего общего ни со скромной клетушкой внешнего поста охраны, ни с утилитарной серостью коридора. Помещение центрального пульта (тоже, впрочем, охраны) выглядело не в пример лучше. Железобетонные стены были зашиты вагонкой «под дерево», пол покрывало гасящее шаги покрытие, оба дежурных оператора сидели в удобных креслах перед напичканным самой совершенной электроникой подковообразным пультом с множеством мониторов… А в висок Вакулову смотрел холодный зрачок пистолетного ствола: третий охранник, как к положено, прячущийся в небольшой нише справа от двери, несмотря на все предыдущие уровни проверки, был начеку.
— Здоров, Ваныч! — приветствовал товарища Витька Раскосов, опуская свой раритетный пистоль — неизвестно каким образом попавший в его руки здоровенный пехотный «Люгер» чуть ли не времен Первой мировой. Впрочем, несмотря на весьма почтенный для оружия возраст, в тире этот «раритет» навылет прошивал бронежилет второго класса защиты, чему Вакулов сам был свидетелем. Несмотря на вполне работоспособное оружие, через плечо у Раскосова висел и штатный СР-2М — точно такой же, как и у охранника при входе, правда, с накрученным на ствол тупорылым глушителем.
— Здоров, коли не шутишь, — Иван пожал протянутую руку. — Проверять станешь?
— Обязательно! — осклабился товарищ. — Валюта, алкоголь, оружие, взрывчатые или отравляющие вещества, сигареты в неразрешенном к ввозу количестве имеются? Декларацию заполняли, гражданин? Пожалуйста, спустите штаны, наклонитесь и разведите руками ягодицы, я должен осмотреть ваш задний проход, — Витька довольно гыгыкнул. — Ладно, иди скорей, тебя уже подопечный заждался. Сразу в лабораторный блок топай, это шеф просил передать. А потом — к нему в кабинет.
— Угу, спасибо, — Вакулов поручкался с остальными дежурными и, обогнув пульт, на экраны которого выводились «картинки» как снаружи, так и из всех внутренних помещений Приюта, пошел к очередной двери. На этот раз ему не пришлось проходить никаких «проверок» — дверь была самой обыкновенной, металлопластиковой. А сразу за ней начинался главный коридор, также отделанный с некоторой претензией на роскошь. По крайней мере, стены здесь тоже были обшиты веселенькой расцветки вагонкой, шаги глушил толстый линолеум, а потолочные лампы, укрытые матовыми плафонами, не резали глаза так, как в «предбаннике» обколотого «якорем» охранника.
По правую руку шли служебные помещения — оружейные, хранилища «артефактов» (вот, блин, прижилось же словечко!), комнаты отдыха личного состава, пищеблок, слева — лаборатории и спецотсеки. Конечно, послуживший основой для строящегося Приюта советский «атомный» бункер и близко не был ни таким комфортабельным, ни таким обширным: все это было отстроено уже после принятия решения о переводе Команды на нелегальное положение. Благо средства были и трудовые, так сказать, ресурсы имелись…
— Что-то я развспоминался сегодня… — мрачно подумал Вакулов, останавливаясь перед герметичной дверью с малопонятной трафаретной надписью «Спецблок 2А. Входить в спецодежде». — Ага, самое время, молодец….
Незаблокированная ручка подалась под его рукой, и дверь, негромко чмокнув герметиком, распахнулась внутрь. Несмотря на предупреждающую надпись, Иван даже не подумал переодеться или хотя бы скинуть верхнюю одежду: его предупреждение не касалось.
Скрывавшаяся за дверью комната оказалась довольно большой, квадратов двадцать. Все ее убранство составляла удобная функциональная кровать наподобие тех, что стоят в отделениях реанимации, никелированная стойка под капельницы, тумбочка и стеклянный шкаф с лекарствами. Типичный больничный интерьер. Особенно колоритно смотрелся сверкающий хромом манипуляционный столик, покрытый стерильной салфеткой, на которой зловеще поблескивали какие-то ампулы, бутылочки с физраствором, запаянные в целлофан одноразовые шприцы и системы для внутривенных вливаний. Установленная на прикроватной тумбочке электронная система суточного мониторинга сердечной и дыхательной деятельности равнодушно попискивала и перемигивалась огоньками индикаторов. Все огоньки были зелеными — лежащий на кровати человек во врачебной помощи не нуждался.
— А, явились, коллега, — из стоящего под стеной кресла неспешно поднялся небритый, абсолютно лысый человек в немыслимо мятой и вылинявшей хирургической пижаме. — Ладно, Ванчик, мог бы и не спешить — дрыхнет он, чего ему еще делать-то? При таких дозах…
— В сознание не приходил? — осведомился Иван, пожимая протянутую руку и подходя к кровати.
— Издеваешься? После твоего-то коктейля… Он сейчас в та-а-аких астральных далях… только знаешь, Ваня, еще дня три — и все. Сердце не выдержит, и почки тоже.
— А больше и не потребуется, будто сам не знаешь, — Вакулов позвенел пустыми ампулами на столике, — второй состав колол?
— Ага. Так что его сейчас хоть под скальпель пускай — все одно, ни фига не почувствует. Продолжать в том же духе, герр доктор?
— Можешь понижать дозу. Только постепенно, а то загнется наш Мерлин, что тот наркоман. Так, чтобы завтра к вечеру он начал хоть что-то соображать, — Вакулов наклонился над «пациентом» и пощупал пульс. Затем, взяв с поверхности столика ручку-фонарик, оттянул тому веко и посветил на зрачок. Удовлетворенно хмыкнув, обернулся к лысому:
— Ладно, пошел я к шефу на ковер.
— Валяй. Удачи. Кстати, на — небось свои запасы уже закончились? — человек протянул Ивану несколько шприц-тюбиков с необычной ярко-зеленой маркировкой на корпусе.
— Ага, спасибо, — Вакулов спрятал «якорьки» в карман, — ну все, пошел.
— Да за что спасибо? — вроде как даже испугался лысый. — Сам же в курсе, что за эту дрянь так не скажешь. Да и потом, отчего не помочь благодетелю? — Иван протестующе замычал. — А вот не спорь, именно благодетелю, без всякой иронии! Где бы я сейчас обретался, если б ты меня к себе в напарники не пристроил? Под забором? Или у пункта приема стеклотары с «синяками» одеколон глушил? То-то! Так что, еще раз, удачи, — обряженный в пижаму человек плюхнулся обратно в кресло, — как свою порцию звездулей получишь, смену прислать не забудь. А потом — может, по пиву?
