Магма - Синицын Олег Геннадьевич (онлайн книга без .TXT) 📗
Элеонора Граббс посмотрела на него из-под своих роговых очков.
– И что же вы хотите?
– Прежде чем представлять дело в суд, я хотел бы найти «солнце».
– Я попытаюсь помочь вам, – с долей участия в голосе ответила она.
– Я был бы вам очень признателен!
– Можно еще раз взглянуть на ксерокопию?
– Пожалуйста.
Она положила ксерокопию на стол поверх каменной таблицы под мощный свет матовой лампы. Затем откуда-то из-под стола доктор Граббс достала большое увеличительное стекло. При его помощи она тщательно исследовала ксерокопию.
– Тут есть инвентарный номер. Зная его, найти предмет будет намного проще.
Она переписала номер на листок бумаги и подняла трубку телефона. После этого некоторое время разговаривала с архивом. Положив трубку, она улыбнулась ему.
– Да, действительно, эта вещь хранилась в нашем музее до 1967 года. В 1967 году граф Бисбрук предложил музею поменять эту вещь на две статуэтки египетской цивилизации эпохи XVIII династии фараонов.
– Граф Бисбрук, – повторил Женя.
– Этот человек знаменит как ценитель древностей и антиквариата. Я слышала о нем. Его особняк расположен, кажется, в Герардсбергене. Конечно, музей не имел права передавать другому лицу вещь, которая отдана ему в долг…
– Конечно-конечно, – Женя заторопился. – Спасибо. Вы мне очень помогли.
– Ну что вы! Если потребуется дополнительная помощь, звоните. – Она протянула ему свою визитную карточку. Женя взял ее, положил в один карман, сложил ксерокопию и положил в другой карман.
На площади Сен-Жан в информационном бюро Женя узнал адрес графа Бисбрука. Кузнецов хотел отправиться в Герардсберген сегодня, но понял, что вернуться до наступления темноты не успеет. Поэтому он принял решение завтра с утра на электричке отправиться к графу Бисбруку, а сегодня погулять по Брюсселю, посмотреть город и заодно обдумать, что скажет завтра графу. Его речь должна быть убедительной и совсем не такой, какую он произнес сегодня перед доктором Элеонорой Граббс. Во-первых, ему необходимо сначала попасть к графу, пройдя возможную охрану, а во-вторых, Бисбрук может знать об истории «солнца» больше, чем доктор Граббс, поэтому что попало ему не соврешь.
На Брюссель опускался теплый летний вечер, по одному зажигались окна двухэтажных домов. Около часа он бродил по улицам, рассматривая витрины магазинов на Рю-Намюр, вечерние фасады зданий, подсвеченные фонарями, и людей – спешащих, гуляющих, радующихся жизни и не обращающих внимания на русского ученого, пытающегося в одиночку совершить открытие, способное перевернуть сознание целого мира.
Он не имел представления, где находится, потому что давно не сверялся с картой. Улица была пустынна, лишь где-то впереди четверо молодых ребят слушали отрывистый рэп, доносившийся из магнитофона. Он споткнулся, едва не упав. Женя посмотрел под ноги и увидел развязавшийся шнурок на левом ботинке. Он присел возле стены и стал завязывать шнурок. Кто-то толкнул его в спину. Женя поднял глаза, и в этот момент последовал удар в висок. Кузнецову показалось, что в голове разбилась лампочка, а осколки ее посыпались на булыжную мостовую. После этого он потерял сознание.
…Из тумана проступила ярко-красная брошь. Перед глазами все плыло, но образ броши выполненной из множества мелких камней в форме овала и оправленных в позолоту, четко стоял перед его взором. А затем к Жене вернулся слух, и в его голову ворвался поток французской речи. Он не понимал ни единого слова, кроме постоянно повторяющегося имени Жорж. Женский голос твердил «Жорж-Жорж», Кузнецову это так надоело, что он готов был дать этому Жоржу пятьдесят долларов, лишь бы тот подошел к зовущей его женщине.
– Жорж, вы слышите меня? Жорж, очнитесь!
Женя чувствовал, что голова его покоится на коленях этой женщины. Несколько голосов рядом говорили по-французски, но эта женщина окликала Жоржа по-английски. Видимо, кто-то еще ранен, если она призывает Жоржа очнуться, подумал Кузнецов.
– Жорж, вы слышите меня? – Она звала Жоржа, а трясла его, Женю Кузнецова. Бестолковая женщина. Или она ЕГО называет Жоржем? Но почему?
Постепенно сознание Кузнецова начало проясняться. Конечно, Жорж – это он и есть, потому что держала его доктор Элеонора Граббс. Для нее он Жорж де ля Берг. Как она оказалась здесь?
– Что произошло? – еле слышно пробормотал Кузнецов.
– Похоже, вас ограбили. Как вы себя чувствуете?
Женя поднял голову с ее колен и сел. Он по-прежнему находился на пустынной улице Брюсселя, названия которой не знал. Он сидел на булыжном тротуаре, рядом с ним – Элеонора Граббс. Их окружали те четверо подростков с магнитофоном.
– Как вы себя чувствуете?
– Как будто столкнулся с локомотивом. – Женя дотронулся до виска и вскрикнул от боли. Лицо с правой стороны раздулось и пульсировало, при каждом толчке причиняя острую боль.
– Ребята говорят, будто видели, как двое, шедшие сзади, внезапно ударили вас, когда вы присели. Они быстро выпотрошили ваши карманы и убежали в проход между этими двумя домами.
Женя поднял глаза на доктора Граббс и отметил красную брошь из мелких камней на белоснежной блузке. Темные волосы доктора были распущены, очки в роговой оправе отсутствовали, и теперь Женя видел, что перед ним симпатичная женщина. Прямой тонкий нос и ровные губы придавали лицу какую-то строгую красоту. Женя заметил это только сейчас.
– Что вы тут делаете, доктор? – спросил он.
– Я живу в соседнем доме… Вам повезло, что все в порядке. Удар в висок – очень опасный удар. Вы можете подняться?
– Кажется, да. – Он поднялся на ноги, поддерживаемый Элеонорой. Его слегка шатало. Он прислонился спиной к стене дома.
– Проверьте, что у вас украли, – настоятельно попросила она.
Женя сунул руку в карман, где у него находился бумажник. Бумажника, естественно, не было. В нем остались бельгийские франки на сумму чуть меньше пятисот долларов, несколько визитных карточек, записная книжка с телефонами. Женя сунул руку в другой карман и вздохнул с облегчением. Заграничный паспорт был на месте. Исчезли ключи с брелком в виде глобуса, который он купил в Америке. Две тысячи долларов лежали в маленьком кармашке на ремне чуть ниже правого колена. Женя потрогал колено. Деньги были на месте. Да, еще исчезла ксерокопия «солнца». Она лежала в одном кармане с бумажником.
– Исчез мой бумажник и ключи, – сказал он.
– Вам нужно обратиться в полицию, – произнесла Элеонора. – Будет лучше, если вы сделаете это прямо сейчас, пока здесь ребята – свидетели.
– Нет, это бесполезно.
– Почему? У нас высокий процент раскрываемое преступлений.
– Я не могу связываться с полицией, это отнимет у меня много времени, а времени почти нет.
– Ну, это ваше право… Хотя я считаю, что этим вы поощряете преступников совершать новые преступления.
Женя попробовал оторваться от стены, сделал шаг вперед, его качнуло, и он упал обратно на стену.
– Где вы сняли гостиницу? – спросила Элеонора.
– На Рю-де-Миди.
– Это почти на другом конце города. Пойдемте ко мне. Переночуете у меня. Места у нас немного, я живу с мамой, но диван для вас найдется.
– Спасибо, – поблагодарил Женя. Элеонора помогла ему пересечь улицу. Затем, пройдя один дом, они вошли в подъезд и поднялись на третий этаж. Квартирка у доктора Граббс была действительно небольшая, зато мать Элеоноры оказалась чрезвычайно чуткой женщиной. Она помогла дочери сделать грелку со льдом для распухшего виска Кузнецова, а затем накормила Евгения ужином.
– Спать будете здесь, в гостиной, – сказала Элеонора, когда ее мать отправилась в спальню. – Диванчик небольшой, но другого нет.
– Спасибо, Элен… Ничего, что я вас так назвал?
– Так меня называют все.
Женя разглядывал полки с книгами в гостиной, прижимая к виску грелку со льдом.
– Вы любите фантастику? – спросил он.
– Я люблю научную фантастику. Правда, археологию обожаю не меньше.
Женя присел на диван. Она хотела уйти, но задержалась в дверях.
