Вернуться (СИ) - Валин Юрий Павлович (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
Орех, который прикасался к опасной клиентке как к ядовитой змее, поспешно отступил.
-Замечательно работаешь, — похвалила Катрин. — Прямо кудесник иглы. На невесте лордовой ты морского змея выколол? Впечатляет.
— Нет, у нее родовой рисунок. Слушай, женщина, — неуверенно попросил знахарь, — позволь мне еще на руку посмотреть.
Катрин понимала, что Ореха мучает профессиональная зависть. Чувство, в общем-то, простительное.
-Смотри, только осторожно...
Вернулись домой к обеду. Старый ковылял с трудом, коленные суставы его совсем не держали, да и скользко было после дождя. Несколько раз хромой телохранитель ворчливо напоминал, чтобы северянка не вздумала откидывать капюшон. Незачем милорда позорить непристойно обрезанными волосами.
Клоринда поцокала языком на красоту в ушах "утопленницы" и шепотом сообщила, что милорд вернулся в скверном расположении духа. На Рататоск весьма сердит. Недостойно девчонка себя показала на судилище. Катрин политические оплошности будущей первой леди было глубоко пофигу. Левое ухо стало горячим и тяжелым. Поскольку обед задерживался, Катрин прихватила лопату и поднялась в сад. Копать не хотелось, к тому же заниматься сельхозработами в парчовом платье было как-то глупо. Катрин нашла сухое местечко под старой сливой, села и принялась лениво полировать черенок лопаты. Сверху, с галереи дома донеслись голоса. Кажется, Клоринда утешала малолетнюю хозяйку. Потом вмешался нежный голосок Эллилон. Сообща воспитывают. Нет, чтобы нормально выпороть сопливую миледи.
Катрин успела зачистить черенок до ровного и приятного светло-коричневого цвета. Болтовня наверху не утихала. Между тем, хотелось есть. Катрин раздраженно потрогала левое ухо, — по ощущениям, орган слуха увеличился раза в два. И побрякушки как колокола брякают.
С галереи свесилась Клоринда:
-Слышь, Зеленоглазая, хоть ты ей скажи. Не хочет с нами разговаривать гордая госпожа Рататоск.
"Ремень дайте, — я ей всё живо растолкую", — подумала Катрин, с неохотой вставая. Если этак сидеть, обеда вообще не дождешься.
Рататоск сжалась на корточках на полу галереи. Подол еще утром нарядного платья, был так заляпан грязью, как будто девчонка в футбол гоняла. Будущая леди упорно смотрела в пол, все четыре мокрые косицы уныло обвисли. Рядом с девочкой по полу, бренча цепочкой пристегнутой к кольцу на шее, прогуливалась такая же взъерошенная, светло-серая птица.
-Чего сидим, кого ждем? — поинтересовалась Катрин. — Пошли кушать, после еды все проблемы куда легче решаются.
Рататоск даже головы не подняла. Женщины завздыхали. Клоринда и Эллилон смотрели на девчонку с одинаковым сочувствием. Нет, бабам, положительно нужно своих детишек заводить. Пусть и незаконнорожденными получатся, все ж будет, кому носы утирать. Нечего вокруг этой крыски замурзанной мировую скорбь разводить.
Клоринда взяла Катрин за рукав, увлекла в сторону, зашептала:
-Ты с ней поласковее. Она тебя боится.
-Из-за подушки, что ли?
-Из-за подушки. Да и вообще...
-Замечательно. Ну и чего вы меня звали, если она меня боится?
-Так ты ей скажи строго, но ласково.
Катрин кивнула:
-Угу, у меня только так и получается. А где жених наш всемилостивый? И вообще, с чего такое горе вселенское?
-Милорд с Тимом ушли в кабак. Джином неприятность заливать и баб бестолковых ругать. Ратка-то на судилище опозорилась. Когда изменнику брюхо вскрыли, сблевала она. Милорда сильно забрызгала.
Катрин с некоторым сочувствием глянула на убитую горем девчонку:
-А вы что ждали? Ребенок еще. К пыткам и казням определенная склонность нужна. Или хотя бы привычка. Втянется Рататоск, еще покажет себя. Лет через пять-десять.
Клоринда сдвинула брови:
-Милорд десять лет ждать не может. И вообще не наше дело ему советы давать. Он накричал на Рату прилюдно, да длань приложил. Она ревела, потом онемела. Милорд уж пожалел, что стукнул дурочку, птицу ей обещанную купил, а она молчит. Успокоить ее нужно, иначе, когда милорд вернется, он нас всех...
Катрин кивнула и шагнула к девочке. Рататоск сидела все так же неподвижно, Эллилон ласково поглаживала ее по голове.
-Рататоск, пойдем, пообедаем. Птичку покормим. Вы обе устали, подкрепиться нужно, — мягко сказала Катрин.
-Пойдем, Рата, — поддержала Клоринда. — Я большой пирог испекла. С сушеными бананами, ты их любишь. Пойдем, а то милорд тебя снова накажет.
Последний довод был явно лишним. Девчонка вскинула голову. Глаза у нее были злые, на замурзанных щеках виднелись следы от слез.
-Он меня не любит! Меня никто не любит! Вы бы все меня тоже побили!
Из глаз девчонки хлынули новые слезы. Рататоск подскочила, чуть не наступив на птицу, кинулась по галерее за угол. Перепуганный баклан попытался взлететь, запутался в цепочке и оглушительно захлопал крыльями.
-Ой, девчонка опять на скалу полезет! — всплеснула руками Клоринда.
"Нет, не будет сегодня обеда", — с тоской догадалась Катрин.
Эллилон, поддерживая подол, устремилась за маленькой беглянкой. Следом засеменила Клоринда. Они скрылись за углом. Раздался крик:
-Вернись, Рата, ноги поломаешь!
Катрин охнула и отдернула собственную ногу. Серый баклан, перепуганный суматохой, не нашел ничего лучшего как двинуть молодую женщину по щиколотке своим крючковатым клювом.
-Твою мать! — Катрин замахнулась, но серый террорист догадливо отскочил, растопырил крылья и громко зашипел.
-Гадюка летучая, — сказала птице Катрин и пошла с галереи. К ее удивлению, Рата уже давно миновала верхнюю тропу, и теперь шустро карабкалась вверх, цепляясь за расщелины и путаясь в подоле. От тропы девчонку отделяло уже метров шесть-семь по вертикали.
-Из башни нужно воинов звать, — перепугано пискнула Эллилон. — Хозяин нас прибьет.
Обе женщины бестолково толклись на узкой тропе, временами призывая девчонку вернуться. Неубедительно призывали.
"Если кто-нибудь из моих собственных сопляков вздумает этакий фокус выкинуть, — до совершеннолетия будет в степных равнинах жить. На цепочке, как тот баклан трахнутый", — подумала Катрин, подворачивая подол платья.
-С ума сошла! — завопила Клоринда, пытаясь ухватить северянку за загорелую ногу. — Обе разобьетесь!
Ногу Катрин без труда высвободила, полезла дальше. Двигаться, в общем-то, было не трудно, — расщелины удобные. Мешал неловко подвернутый подол и сквозняк снизу. Оставалось надеяться, что под скалой зрителей будет минимум.
Тренировалась Катрин давненько, но беглянке состязаться со спортивной взрослой женщиной было все-таки рановато. Рата оглянулась, попыталась прибавить хода, но Катрин уже ухватила ее за лодыжку.
-Осторожней, альпинистка, — Катрин держала крепко. Теперь если сорвется соплячка, морду покарябает, но жива останется. Вот только вниз лучше обеим не смотреть, — высоковато. На Ореха, как на реаниматолога надежда слабая.
Здесь, на скале, дул ощутимый ветерок с моря. Катрин слышала всхлипывания Рататоск. Похоже, девчонке, наконец, стало страшно.
Наверху захлопали крылья, каркнул-курлыкнул какой-то гордо парящий над бухтой любитель рыбки.
-Эй, Рата, это не твой крикун?
-Мой на цепи. И не смей называть меня Ратой, — пробормотала девчонка и шмыгнула носом.
-Ладно, пошли к твоему птицу. Спускаемся.
-Как? Ты меня за ногу держишь.
-Сейчас поднимусь, гляну, что с твоего места видно, и поползем вниз.
Катрин, не отпуская девчонку, поднялась чуть выше.
Рататоск всхлипывала, цепляясь за скалу. Платье на животе лопнуло.
-Высморкайся и полезли...
Снизу не вовремя и непонятно закричала Клоринда.
Спускаться было куда сложнее. Приходилось придерживать девчонку, и искать ощупью расщелины. Катрин кляла себя за то, что не догадалась захватить для страховки хотя бы ремень.
-Знаешь, держись-ка ты за меня сама.
