Око за око - - (бесплатная регистрация книга txt) 📗
Неожиданно Барбара пронзительно взвизгнула, и Сэм подпрыгнул на месте. Его убаюкала мирная тишина утра — он уже успел забыть, что такое покой и возможность расслабиться.
— Что случилось? — спросил он и сунул руку в карман штанов; если мирная тишина сейчас рассыплется в прах — что не раз случалось с ним за последнее время, — из оружия, чтобы их защитить, у него есть только перочинный нож.
Но Барбара показала на одеяло:
— Здесь только что пробежала маленькая зеленая ящерка. Я ее увидела, только когда она выскочила из травы. А теперь она снова куда-то подевалась.
— Я знаю, о чем ты, — сказал Сэм, успокаиваясь. — Они умеют менять цвет — иногда становятся из зеленых коричневыми. Местные жители называют их хамелеонами, но у них совсем не такие смешные глаза, как у настоящих хамелеонов, — знаешь, они вертят ими в разные стороны, совсем как наши ящеры.
— Мне от тебя требовалось сочувствие, а не лекция про хамелеонов, — фыркнула Барбара, но Сэм понял, что она не обиделась.
И вдруг на лице у нее появилось такое сосредоточенное выражение, что Сэм испугался. Барбара повернулась к нему, но Сэм видел, что она сидит с широко раскрытыми глазами, словно заглядывает внутрь себя.
— Ребенок шевелится, — пробормотала она. — Шевелится, ой, толкается… да еще как сильно. Иди сюда, Сэм. Ты его почувствуешь.
Сэм подвинулся к ней на одеяле, и она вытащила блузку из широкого пояса юбки в складку. Он положил руку ей на живот, чуть пониже пупка. Когда она была в одежде, беременность не слишком бросалась в глаза, но сейчас он видел округлившийся животик, покрытый капельками пота — день стоял жаркий.
— Перестал, — разочарованно проговорила Барбара. — Нет, подожди… чувствуешь?
— Конечно, — ответил Сэм. Под его ладонью что-то тихонько шевельнулось. Он уже знал это ощущение, но оно всякий раз приводило его в трепет. Сжав руку в кулак, он тихонько постучал по животу Барбары. — Привет! Дома кто-нибудь есть?
— Извините, — тоненьким голоском ответила Барбара. — Я еще не готов к вам выйти.
Оба весело рассмеялись, и из леса им ответил веселой трелью дрозд. Тишину летнего утра нарушало лишь упрямое жужжание пчел. Казалось, кроме них двоих в национальном парке вообще никого нет. Сэм осторожно просунул руку под блузку и прикоснулся к груди Барбары.
— Интересно, что это ты делаешь? — поинтересовалась она и оглянулась по сторонам, словно кто-нибудь мог за ними подглядывать.
— Я думаю… надеюсь, я собираюсь заняться любовью со своей женой, — ответил Сэм. — Ты не против?
Он вытащил блузку из-за пояса ее юбки и наклонился, чтобы поцеловать то место, на котором замерла его рука, когда он прислушивался к ребенку в животе Барбары.
— Ты не против? — передразнила его Барбара и подняла руки.
Благодаря бесконечной тренировке женщины умеют расстегивать пуговицы на спине так же легко, как мужчины справляются с пуговицами на своих рубашках. Она сняла блузку через голову.
Сэм расстегнул лифчик и бросил на одеяло. Грудь Барбары стала больше, соски потемнели. Он наклонился к ней, Барбара вздохнула и откинула голову — ее грудь стала гораздо чувствительнее в последнее время.
Сэм сбросил одежду, мимолетно подумав, что в такую погоду даже лучше оставаться голым. Барбара все еще была в юбке. Сэм засунул под нее руку и стянул с нее трусики, которые тоже швырнул на одеяло. Одновременно он целовал ее, а Барбара одной рукой притянула его к себе, а другой принялась ласкать.
Прошло всего несколько минут, и Сэм понял, что больше не может сдерживаться. Он хотел поднять юбку Барбары, но она довольно резко сказала:
— Нет, сними.
Сэм мгновенно повиновался. Иногда ум проявляется именно так: ты понимаешь, что нельзя задавать никаких вопросов.
Когда они откинулись на одеяле после всего, оба блестели от пота, но Барбара принялась быстро одеваться.
— Давай быстрее! — прошептала она, увидев, что Сэм не торопится.
Он окинул взглядом свое обнаженное тело и сказал:
— Ладно.
Сэм быстро оделся, заправил рубашку в штаны и сказал:
— Наверное, дело в том, что я слишком много времени провел в спортивных раздевалках. Мне все равно, если кто-нибудь увидит меня голым.
— Конечно, — ответила Барбара, — но если тебя увидят голым со мной, это не то же самое, если ты будешь болтаться без одежды среди кучи других голых бейсболистов. Надеюсь.
— Надейся, — фыркнул он, и Барбара рассмеялась.
Сэм сложил одеяло и убрал его в корзинку. За ним последовали салфетки от бутербродов, пустые бутылки из-под пива и даже пробки от них. Наступили такие времена, когда выбрасывать нельзя ничего. Но корзинка все равно оказалась значительно легче, чем по дороге сюда.
Они уже выходили из парка, когда Барбара жалобно проговорила:
— Не сердись на меня за то, что я на тебя рявкнула. — Сэм удивленно приподнял бровь, и, глядя в землю, Барбара продолжила: — Ну, насчет юбки. Просто я вспомнила… — Она замолчала.
Сэм страшно на себя разозлился. Наверное, Барбара имела в виду, что вспомнила, как Йенс Ларссен однажды задрал ей юбку и они занимались любовью. Сэм прекрасно знал, что если бы Барбара не думала, что Йенс погиб, она никогда не вышла бы за него замуж. Через несколько секунд — возможно, он молчал слишком долго — Сэм ответил:
— Все в порядке. Мы вместе, и это самое главное. — Он рассмеялся и положил руку ей на живот. — Мы с тобой и наш малыш.
Барбара кивнула, и они пошли дальше. «Это самое главное», — повторил про себя Сэм. Он мог бы побиться об заклад: если бы она не забеременела, Барбара вернулась бы к Ларссену, когда выяснилось, что он жив. Игер до сих пор не мог поверить, что она этого не сделала. Если всю жизнь играешь за низшую лигу — и самую слабую команду, — привыкаешь к тому, что судьба не слишком к тебе благосклонна. Одержать грандиозную победу, когда женщина, которую ты любишь, выбирает тебя вместо другого парня, — это что-то особенное.
Когда они завернули за последний угол и увидели военный госпиталь, Барбара взяла его за руку. Сэм с благодарностью сжал ее пальцы. Порой он задавал себе вопрос: а не жалеет ли она о выборе, который сделала? Но ему хватало ума и здравого смысла никогда не спрашивать ее об этом.
